Вячеслав Миронов - Кровь земли Страница 19

Много лет назад, во время обучения в «школе», перед нами несколько дней выступал бывший американский спецназовец, то ли перебежчик, то ли пленный, он не говорил, мы не спрашивали. Служил рейнджером. Рассказывал о службе, о взаимоотношениях, как воевал, как готовил партизан.

Говорил, как разговаривать с военными, бывшими военными. Как по татуировкам определить послужной список. Что никогда не стоит спрашивать у военных.

Много рассказывал про взаимоотношения между сослуживцами. Про семьи. Очень часты разводы. Не выдерживают длительных разлук. Нередки случаи, когда жены уходят к сослуживцам. Высок процент пьянства, наркомании, суицида.

Как ведут себя за пределами США военнослужащие? Им вдалбливают мысль о том, что весь мир принадлежит армии США. Поэтому ведут себя соответственно и очень обижаются, когда местные дают им отпор.

Он не обучал нас рукопашному бою. Он рассказывал про армию США. Про спецподразделения. Про разделение. Соперничество. Дух армейский. Про сленговые выражения. Про вооружение. Про питание. Заодно мы имели возможность попрактиковаться с носителем языка.

Парень не имел высшего образования, сам из сельской глубинки, пошел в армию, чтобы воспользоваться «социальным лифтом», чего-то достигнуть. Но что-то в нем надломилось. И он оказался в России. Взгляд короткий. Такой взгляд бывает у тех, кто отсидел в тюрьме. Не смотрит в глаза. Только перед собой, на ближайший предмет, но боковым взглядом фиксирует происходящее, спина напряжена, готов к обороне, скачку в сторону, бегству. Немедленному действию.

Также он рассказывал о пытках. О тех пытках, которым их обучали. Оказывается, не все так просто в американской армии. Есть двадцать девять видов пыток, которые можно использовать. По его словам, не все пытки хороши на месте ведения боевых действий. И каждый осваивал одну-две и использовал их. Точно так же как и не все могли применять их. Были у него сослуживцы, которые добровольно вызывались этим заниматься. Некоторые из чувства мести по погибшим товарищам, кто-то даже получал удовольствие. Были и вообще отдельные экземпляры, которые действовали методично, словно механизмы, но ими двигало любопытство. Если вот нажать на эту болевую точку, то что почувствует «пациент». Прямо тяга какая-то к познанию акупунктуры человека.

Эти были самые страшные. Даже когда получали информацию, они не прекращали пытки. Им важно было добыть информацию до последней капли. Часто после этого пленные кончали с собой.

У садистов пытки часто заканчивались летальными исходами.

Многие солдаты брезговали такой «работой». Ну, ладно, раз-два двинешь по морде, ну, ботинком саданешь по животу да по ребрам, и все. А эти…

Рассказчик был подавлен, когда нам рассказывал. Было видно, что ему нелегко это вспоминать. Может, именно это и сподвигло его на побег?

Также он нам рассказывал о том, как их учили противостоять пыткам. Предполагалось, что в случае пленения они будут подвергнуты допросам с применением пыток, как выстоять, не сломаться, не выдать информацию, не опуститься в плену.

Изучался для этого большой опыт нахождения в плену американских военнослужащих в Корее и Вьетнаме. Несколько лет в плену, зачастую в невыносимых с точки зрения западного мира условиях.

И все эти знания кратко он рассказывал нам.

Были у нас встречи и с нашими спецназовцами.

Общаясь с российскими спецназовцами, прошедшими не одну войну, понимаешь разительную разницу. Наши немногословны, смотрят длинным, тяжелым взглядом, который сразу подавляет, если собеседник морально слаб.

Вот примерно такой же взгляд был и у Рональда. С той лишь разницей, что он был «липким», «мазучим».

Такие взгляды характерны для полиции и контрразведки. Разведчикам не нужно долго и пристально всматриваться в объект оперативной заинтересованности, достаточно лишь короткого взгляда. Мозг зафиксирует картинку, потом работай с ней. «Кино» снимать не нужно.

Кто бы что ни говорил, а человек чувствует чужой взгляд. И если разведчик будет долго смотреть на человека, тот почувствует это. А обыватель не будет долго смотреть на другого человека. Если только это не объект его сексуального вожделения или не враг. В обоих случаях гражданин уже в голове прокрутит много вариантов, что он сделает с этим телом.

Вот и Рональду я не смотрел долго в глаза. Хорошо, что рядом был маленький Майкл, отвлекавший внимание всех на себя. Это позволило мне рассмотреть настоящий объект моего оперативного интереса. А именно – Джона Скотта. Он же Евгений Скотников.

Фотографии фотографиями, но что первое привлекает внимание к нему – глаза. Глубокие, синие, бездонные. Такие бы глаза девчонке, отбоя от парней не было. Евгений не отучился улыбаться глазами. Это тоже привычка русских. Легкая улыбка, и улыбаются глазами. Так более искренне. И очень обаятельно. Душевность в нем имеется, что ли.

Но это чисто субъективная характеристика. Из объективного – он одет был не по-домашнему. Многие ходят в Техасе в шортах, капри. Этот же – в длинных, мягких, но теплых брюках. Рубашка в клетку, фланелевая, хотя не так уж дома и холодно. Белые носки. И было видно, что с ногами у него проблемы. Он часто переминался с ноги на ногу. Переносил вес тела с одной ноги на другую. Перекатывался с пятки на носок. Больная спина? Больные ноги?

Руки держал в карманах брюк. Только правую достал, чтобы поздороваться, левую не вытаскивал вообще. Неуверенность в себе, считал данную ситуацию враждебной по отношению к себе? Боится открытых пространств? Как же тогда работает в поле? Там вообще от горизонта до горизонта никого и ничего нет.

Что-то другое? Роман с Эшли? Майкл его сын?

Но он просто заинтересованно смотрел на ребенка. Не как отец. На Эшли тоже смотрел открыто, не отводил взгляда, не смущался, не проявлял нервозность в ее присутствии. Или проявлял? Черт разберет этого Скотникова!

Он живет длительное время один. Но это не отражается на его внешности. Зачастую мужчины, живущие одни, становятся неряшливы, допускают небритость. Этот же выбрит. «Джентльмен и в Африке джентльмен!» Лицо обветрено, не кабинетное. Чисто выбрито, пахнет неплохим одеколоном.

Ногти коротко обрезаны, без полоски грязи каймой под ногтями. Рука с мозолями. На груди видна полоска золотой цепочки. Крест православный? Тонкая цепочка, связывающая с корнями на Родине? Или привычка? На безымянном пальце не виден след от кольца? Не виден.

Сидя на стуле, забросив ноги на стол, я, потягивая пиво, закрыл глаза и начал детально воспроизводить картину встречи.

Что меня насторожило? Что ломало привычную схему ведения беседы?

Рональд Гейтс – подчиненный у Скотта. Он приехал на доклад. Стоял чуть позади него, на полшага. Так принято в армии, так принято в корпоративной культуре США и многих стран. Но что? Что меня беспокоило?

Он возвышался на полголовы над всеми, и, когда что-то говорил, Скотников слегка вжимал голову в плечи. Так? Вроде так. Прежде чем самому открыть рот, Скотт слегка оглядывался назад, словно спрашивая разрешения, а закончив короткую реплику, снова смотрел на Гейтса, как будто ждал одобрения своим словам.

Казалось, это импонировало начальнику службы безопасности. Он привык все держать под контролем. Тотальным контролем. Это его территория, подконтрольная ему, и любое возмущение будет подавлено. Тот же нож, для чего его носить открыто? Как и пистолет сорок пятого калибра?

«Глок‑21» – хорошее оружие, но вот калибр и пули к нему… Он хорошо сбалансирован, бьет кучно, но обладает плохими качествами. Плохо останавливает. Плохо прошивает бронежилет.

Более популярный «Глок‑17» имеет перед ним преимущества. Меньший калибр, более острая пуля. Большая кучность. Большая способность останавливать противника, пули прошивают бронежилет как масло.

Отличительная особенность в том, что «Глок» почти полностью состоит из огнеупорной пластмассы. Известны случаи, когда пистолет разбирался и перевозился по частям в самолете. В нескольких чемоданах. Но он не имеет предохранителя, открытого курка, чтобы выстрелить, нужно выбрать люфт спускового крючка, тем самым снять с внутреннего предохранителя. У «Глок‑17» это делается проще и легче, чем у «21».

Но «21-й» внешне производит большее впечатление на обывателя. Да и смотрится в огромных ручищах Гейтса более внушительным аргументом. Правда, органичнее Рональд выглядел бы с армейским «кольтом». А здесь – «Глок»… Оружие полиции, контрразведки, иногда и спецназ не брезговал таким оружием. Но почему Гейтс? Спецназовец? Не спецназовец? Черт с ним, мне больше интересен Скотт. Скорее бы получить информацию и уехать из этого Гринвилля!

Максимум могу задержаться здесь на двое суток, потом это будет выглядеть уже подозрительно.