Сергей Зверев - Пристрели их, майор! Страница 19

— Ну как? — Умар покосился в его сторону.

— Вроде ничего.

— Вот видишь! Говорю же тебе, для настроения — это не грех. Для настроения можно. Тем более что мы оба с тобой были сегодня молодцы, — выжимая газ едва ли не до предела, Умар гнал машину вперед и, судя по всему, в настоящий момент пребывал в отличнейшем расположении духа. — Хотя ты и не стал стрелять, Ваххит, но все равно держался неплохо. Считай, что я сегодня устроил тебе испытание.

— Испытание? — в голосе Ваххита появилась настороженность. — Мне?

— Конечно! А ты как думал? Честно говоря, я даже не ожидал от тебя такого. Неизвестно еще, как бы повел себя я сам на твоем месте… А ты — молодец! Аллах свидетель, молодец!

— Так это было испытание? — Теперь Ваххит растерянно смотрел не на собеседника, а на все еще зажатую в своей руке бутылку с вином. — Значит, мы не будем заниматься этим постоянно?

— Почему же не будем? — Лицо Умара сделалось серьезным. — Будем! Это наш джихад, Ваххит! Ты против джихада? Может быть, ты вообще против борьбы с неверными? И против Аллаха?

— Нет, я не против…

— Вот и славно, — не сбавляя скорости, Умар протянул руку и забрал у Ваххита бутылку. Припал губами к горлышку. — Я рад, что мы с тобой мыслим одинаково. Рад, что мы верим в одно и то же. Я рад, что мы вместе, Ваххит!

Ваххит не знал, что ему следует ответить на это и как в принципе стоит вести себя в такой ситуации. А потому он счел за благо просто промолчать. День ото дня Умар вел себя все более странно. Это пугало и настораживало. Излишняя агрессия, вино, странные, порой одному ему понятные речи…

Но Абдулин, похоже, и не нуждался в том, чтобы соратник ему отвечал.

— Я хотел бы отблагодарить тебя, Ваххит, — все так же бодро продолжил он. — У меня есть для тебя подарок.

— Какой подарок, Умар?

— Женщина. — Губы Абдуллина сомкнулись в единую жесткую линию, и сидящий рядом с ним Ваххит не мог этого не заметить. — Моя женщина. Ее зовут Лейла. Где-то с месяц назад я прочел ей «никах», и мы с ней официально муж и жена. Но теперь я решил подарить ее тебе, Ваххит! Как моему кунаку. Как моему верному последователю…

Глаза Ваххита округлились от ужаса и удивления одновременно. Он даже слегка отстранился от Умара.

— Ты хочешь подарить мне свою жену? — голос чеченца предательски дрогнул.

Умар расхохотался.

— На время, разумеется, Ваххит. Только на время, — ответил он, отсмеявшись. — Я хочу дать тебе ею попользоваться сегодня. На одну ночь. Эх, если бы ты знал, как она подмахивает! Другой такой нет! Впрочем, ты сам сможешь в этом убедиться. Согласен? — Заметив, как странно на него смотрит Ваххит, Умар сначала небрежно махнул рукой, а затем, слегка склонившись, но все еще придерживая руль, похлопал товарища по плечу. — Брось, Ваххит! Какие тут могут быть стеснения. Мы же с тобой не просто друзья, мы — большие друзья. Все мое — твое. И наоборот… Я прав?

— Да… прав… — выдавил из себя Ваххит.

Как он мог поспорить с Умаром?

— Я всегда прав, Ваххит.

Машина резко затормозила у небольшого пятиэтажного дома на повороте. Умар выкрутил руль и, чавкая колесами по грязи, завел автомобиль во двор. Следующий позади них троллейбус недовольно загудел, но Абдулин не обратил на это ни малейшего внимания.

— Приехали, — возвестил он, пристраивая свой транспорт рядом с сиротливо растущим во дворе тополем. — На, выпей-ка еще! Для храбрости. А то ты какой-то не в меру бледный, Ваххит.

Тот снова подчинился, но на этот раз под пристальным взглядом Умара Ваххиту пришлось сделать глоток побольше. И вновь вкус вина пришелся ему по душе. Прочесть молитву, пусть даже самую коротенькую, Ваххит не посмел. Умар не отрывал от него глаз и, казалось, обладал какой-то уникальной способностью читать то, что творилось в душе и в голове человека, с которым он разговаривал. Ваххит, во всяком случае, в этом практически не сомневался.

— Отлично! — Умар потянул на себя дверную ручку. — Теперь пошли, брат. Лейла тебе непременно должна понравиться. Она у меня — еще та штучка!

Умар покинул салон. Ваххит выбрался следом за ним. Мысли перечить старшему у него при этом даже не возникало.

Назрань. Глашир. Неподалеку от здания Министерства внутренних дел

Муса занял в парке одну из пустующих скамеечек и некоторое время внимательно наблюдал с этой выбранной позиции за входом в интересующее его здание. Развернутая газета лежала на левом колене Мусы не только для конспирации. Между первым и вторым листом желтой прессы он разместил старенькую потрепанную фотографию клиента, полученную при последней встрече с Назырбеком. На этом снимке Ковдя выглядел значительно моложе, потому как на нем была форма капитана, но Муса надеялся, что за прошедшие годы эмвэдэшник изменился не сильно.

Покуривая одну сигарету за другой и по привычке используя в качестве пепельницы пустую пачку, киллер провел время в парке до наступления сумерек. Люди входили в здание МВД и выходили из него…

В половине седьмого к парадному крыльцу подкатила черная «Волга» с ведомственными номерами, а буквально через две-три минуты в поле зрения Мусы появился и Ковдя. Киллер сверился с фото. Сомнений быть не могло. Тот же самый человек.

Ковдя бросил «дипломат» на заднее сиденье, а сам расположился спереди. Машина тут же тронулась с места и укатила прочь.

Муса поднялся со скамейки. Вышел с территории парка и осмотрелся. Поблизости не располагалось ни одного подходящего здания, которое можно было бы использовать в качестве огневой позиции. От варианта со снайперской винтовкой стоило отказаться окончательно и бесповоротно. Впрочем, об этом Муса подумал, еще сидя на скамейке. В голове у него зарождался совсем иной план. Дерзкий и стремительный, который потребует от исполнителя абсолютного хладнокровия и полной концентрации. Но Муса готов был пойти на такой риск, потому как иных альтернатив попросту не видел.

Он покинул Глашир, но к половине шестого следующего дня вернулся на то же место. Правда, на этот раз киллер выглядел иначе. Старенькая потрепанная куртка и линялые джинсы в совокупности с наклеенной на лицо густой бородкой в корне меняли его облик. Снабженный глушителем «глок» Муса повесил себе на шею, застегнув молнию куртки до того места, где заканчивалась рукоятка. Из правого кармана торчала початая бутылка пива, но вместо спиртного в ней была вода.

Муса остановился на углу и лениво привалился к торцевой части здания МВД. Никто не обращал на него внимания. Таких опустившихся личностей в Назрани, впрочем, как и в любом другом городе, хватало с избытком.

Муса достал из кармана бутылку. Сегодня, в отличие от предыдущего дня, Ковдя мог покинуть рабочее место и пораньше. Однако этого не произошло. Тянулись минуты ожидания, но ни клиент, ни его служебное авто в поле зрения киллера не появлялись.

«Волга» подкатила к парадному крыльцу лишь в половине седьмого. Ни раньше, ни позже. Муса поставил опустевшую пивную бутылку на тротуар и, слегка покачиваясь при ходьбе, направился вдоль здания. Его расчет оказался верным. Он едва ли не нос к носу столкнулся с Ковдей на выходе из местного Управления МВД. Клиент и глазом не повел в его сторону. Слегка наклонившись, Ковдя потянул на себя ручку дверцы со стороны пассажира.

Дуло пистолета проскользнуло молнией, и Муса плавно спустил курок. Даже негромкий хлопок, характерный при стрельбе из оружия с глушителем, потонул в уличном шуме. Никто ничего не услышал.

Ковдя изогнулся назад, а затем стал медленно оседать на асфальт, жадно хватая воздух широко распахнутым ртом.

— Что?! — водитель стремительно выскочил из машины. — Какого?..

— Господи! — Муса живо включился в игру. — Человеку плохо! Сердце, наверное, прихватило… Нужно сделать искусственное дыхание. Рот в рот!

Ковдя опрокинулся на спину. Он был еще жив. Губы жертвы беззвучно шевелились, но понять, что он хотел сказать, не представлялось возможным. Водитель был уже рядом и опустился около своего шефа на одно колено. Ранение, как и предполагал Муса, не было сквозным, и парень при всем желании не мог видеть пулевого отверстия. Он даже не смотрел на Мусу, обеспокоенный исключительно тем, что происходило с его начальником.

— Рот в рот, — вновь посоветовал Муса и предпринял попытку сам склониться над раненым.

— Черт! — Водитель нервно обернулся через плечо. — Иди отсюда, урод!

— Ладно-ладно. — Муса покорно попятился. — Но ему нужно…

Вокруг уже начала собираться толпа любопытных. Позади киллера распахнулась дверь в здание МВД.

— Вызовите «Скорую»! — посоветовал кто-то.

Водитель Ковди тем временем все-таки внял первым оброненным словам киллера и склонился над телом своего шефа. Двумя пальцами зажал ему нос, а сам решительно впился губами в губы раненого. Ковдя вскинул вверх руки, но тут же безвольно уронил их вдоль тела. Глаза его закатились, а из-под куртки лежащего показалась-таки тоненькая струйка крови.