Владимир Колычев - Бархатный капкан Страница 2

— Вот, на выписку кандидат, — сказал угрюмый тип с плохо выбритым подбородком, кивком показав на Глеба.

— Обыскивал? — Лопоухий зевнул, прикрыв ладонью рот.

При этом он едва не выронил ружье. Глеб усмехнулся. С такими вояками сладить будет нетрудно.

— Так это, тебе надо, ты и обыскивай, а мы тут не боимся.

— Так и мы не боимся, но сейчас надо, — лопоухий показал на черный джип, нос которого выглядывал из-за охраняемого здания.

— Что, приехали? — оживился угрюмый.

Он велел Глебу опереться о столб, расставить ноги, ощупал его с головы до пят.

— Чистый!

Глеб снова усмехнулся. Облажался пес цепной: не нашел вложенную в рукав заточку.

— Ничего, сейчас загрузим, — усмехнулся лопоухий. И насмешливо глянув на Глеба, спросил: — Домой собрался?

— Да надоело, устал. Год отработал, сил больше нет.

— Год это много. И денег много. Как же ты домой их повезешь, если устал?

— Ничего, как-нибудь…

— Ну, пошли!

Лопоухий подвел Глеба к зданию, оставил его у двери, а сам вошел внутрь. Вернулся минуты через три.

— Это, начальник сейчас занят… — усаживаясь на свою скамейку, сказал он. — Через час освободится… Ты это, хорошо подумал? Может, еще поработаешь? Нам люди сейчас позарез нужны.

— Я бы поработал, да говорю же, сил нет.

— Ты все равно подумай, тебе же лучше будет, — зевнул охранник.

— Чем лучше?

— А денег больше увезешь! Мы тут недавно мужика на станцию отвозили, когда в поезд его сажали, знаешь, как он нас благодарил! А знаешь за что? Он год отработал, домой захотел, а мы его отговорили. Так он еще два года отпахал. Знаешь, какой ему коэффициент накрутили! Песня! Он домой двести тысяч увез!.. Меня жаба чуть не задушила… Ну так что, подумаешь?

— Подумаю.

Глеб думал, пока начальник приисков не вызвал его к себе. Это был толстый мужик с жабьими глазами и бульдожьими щеками. Он попросил Глеба не уезжать, но получил твердый отказ.

— Ну, смотри! Сам захотел! А насильно тебя здесь никто держать не станет.

Он отправил Глеба во двор, минут через двадцать снова вызвал к себе, подал ведомость, заставил в ней расписаться. Выдал на руки тридцать шесть тысяч долларов крупными купюрами и велел идти за вещами.

— И поторопись, через полчаса выезд.

В бараке на Глеба насел дневальный. С горящими глазами он попросил показать деньги. Ему, как и всем остальным работягам, хотелось заглушить в себе сомнения насчет своего будущего. Если кому-то заплатили за работу, значит, и его не обманут — такая логика… Видимо, поэтому с рабочими рассчитывались сразу, да еще и давали возможность блеснуть деньгами перед своими товарищами.

А деньги вроде бы настоящие, хотя и могли оказаться искусной подделкой. Глеб не исключал этого.

Он собрал вещи, вернулся к офису. Там его уже ждала готовая к отъезду машина. Возле черного «Ланд Крузера» стояли двое. Еще один сидел за рулем, лицом к открытой двери. Все трое в натовском камуфляже, все при оружии. Эти внушительного вида парни курили, ожидая кого-то. На Глеба даже не глянули. Казалось, нарочно прятали взгляды, чтобы не видеть в нем живого человека. Бездушное тело убивать легче…

Из офиса вышел высокий атлетического сложения мужчина в таком же натовском камуфляже. Он не сгибался под тяжестью кожаного саквояжа, но чувствовалось, что ноша у него нелегкая. И еще короткоствольный «АКС-74у» приходилось нести на плече. Вслед за ним шел начальник приисков, он тащил второй такой же тяжелый саквояж.

Мужчина открыл правую переднюю дверь, поставил саквояж на пол, тут же рядом с первым встал и второй. Не в багажник поклажу поставили, а в салон. Наверняка там что-то ценное. Видимо, золото.

Инкассатор сел на переднее сиденье и вытянул ноги, под которыми у него стояли саквояжи. Водитель еще до этого повернулся лицом к дороге, закрыв за собой дверь.

— Ну, чего стоишь, давай!

На Глеба смотрел накачанный крашеный блондин с пронзительно-синими глазами. Непроницаемое лицо, холодный взгляд. И у этого с плеча свисал короткоствольный автомат. Он взял у Глеба сумку, открыл багажник, бросил ее туда. Ему самому велел садиться на заднее сиденье, где уже разместился один охранник.

— А тесно не будет? — изображая робость, спросил Глеб.

«Ланд Крузер» машина широкая, но и ребята в камуфляже нехуденькие — втроем на заднем сиденье будет некомфортно. А дорога дальняя.

— Нормально.

— Может, я в багажнике?

Крашеный покачал головой. Места в багажнике нет, поэтому нужно делать, как он сказал.

А багажник занят дорожными сумками, которые можно было поставить одну на другую. Можно было бы освободить там для Глеба место, но делать этого никто не будет. Пассажир должен находиться под усиленным контролем, поэтому его посадили в центр заднего сиденья и с двух сторон подперли — не вырваться.

Но и нож ему в бок не сунешь. В грудь можно ударить или в живот, но для этого тому же блондину придется резко повернуться к нему с ножом в руке, а незаметно это не сделаешь.

Еще Глеба мог ударить инкассатор. Повернуться к нему как бы для того, чтобы о чем-то спросить, и резко ударить — кулаком или даже ножом. Но вряд ли он так поступит. У него саквояжи, с которых нельзя спускать глаз. Золото там. Его добывали в шахтах, поэтому работа шла и зимой, и летом, и в дождь, и в град. Драгоценный металл выплавлялся из руды, ради которой Глеб целый год гробил свое здоровье. Как там происходил процесс, он не знал, но золотоплавильное оборудование на базе точно было. Оттуда и уходило золото к хозяину. На этом «Ланд Крузере» в сопровождении четырех вооруженных инкассаторов. Килограммов тридцать-сорок в саквояжах, но Глеба этот куш мало интересовал. Ему бы живым до станции добраться. Но это вряд ли… Не стали бы эти ребята брать с собой попутчика, если бы не собирались избавиться от него при первой же возможности.

Места здесь глухие, дикие, болотистые. И яму рыть не надо — сбросил в болото, и все дела. Да и просто под куст можно сбросить покойника, все равно никто не найдет. Лесные звери быстро труп уничтожат, одни только кости обглоданные останутся, да и те по всей тайге растащат…

Глеб не знал, как его будут убивать, он мог только предполагать. Он бы на месте этих ребят задушил жертву, чтобы не испачкать кровью салон, но удавку сзади на него не набросишь. И сбоку ее так просто не накинешь. Пистолет, нож — это кровь на сиденьях и на полу, а кому это нужно? Скорее всего, Глеба постараются выманить из машины под каким-нибудь предлогом. Он выйдет, там его и сделают… Значит, этого момента и нужно ждать. И готовиться к нему — в ожидании внезапного удара. Может, ему просто шприц со снотворным в ногу воткнут, тот же блондин может это сделать.

— А вы за золотом приезжали? — с наивным восторгом в голосе спросил Глеб.

Благоразумный человек не стал бы задавать такие вопросы, но ведь он же дурачок — ему можно.

— За золотом, — кивнул блондин.

Машина выехала за ворота и покатилась по грунтовой с глубокой колеей дороге.

— И много?

— Тебе не все равно? — через плечо спросил водитель.

В его голове звучала снисходительность. И блондин глянул на Глеба с небрежностью хозяина положения. Он точно не видел в нем серьезного противника. Да и не похож Глеб на супермена. Среднего роста, худощавый. Плечи у него вроде как развиты, мышцы хорошо прокачаны, живот рельефный, но все равно его комплекцию внушительной не назовешь. Тот же блондин мог справиться с ним одной левой, во всяком случае, так могло казаться.

— Ну, все равно… Но интересно! — воскликнул Глеб.

— Может, купить хочешь? — с насмешкой спросил главный инкассатор и зачем-то шлепнул по саквояжу ладонью.

— У меня и денег столько нет!

— Так мы все и не продадим. Пару слитков, больше нельзя. Десять тысяч долларов за слиток.

— Ого!

— В любом ломбарде тебе за каждый слиток двадцать тысяч дадут. А если хорошо крутануться, то и тридцать можно поднять. Но это поднапрячься надо, а двадцатку легко срубишь… Пойми, здесь тайга, здесь золото дешевое.

— А точно двадцатку можно срубить? — спросил Глеб.

Но мужчина ему не ответил. Он все сказал, и ему больше добавить нечего. Хочет Глеб, пусть покупает, нет — разговор окончен.

— Ну, хорошо, я куплю!

— Сейчас место будет, там у нас тайник, — кивнул инкассатор.

— Тайник?.. А в сумке у вас что? — с придурковатым удивлением спросил Глеб.

— Сумка опечатана и опломбирована, из нее нельзя. У нас тут свои запасы.

Не было никакого тайника, Глеб в том не сомневался. Инкассаторам нужен предлог, чтобы вывести его из машины. Отведут подальше от дороги, приставят к голове ствол… Места глухие — стрелять можно и без глушителя.

— А три слитка можно купить? — с лихорадочным возбуждением спросил Глеб.

Но ему никто не ответил. Инкассаторам было просто лень говорить с ним. Да и зачем тратить слова на без пяти минут покойника?