Аркадий Карасик - Бригада: Металл и воля Страница 2

— Узнал… Оленька, — хрипло признался он, стараясь говорить уверенно и чётко. Взволнованность выдавало только ласковое имя — Ольги, так он называл жену в минуты близости. — Слушаю?

— Встретиться нет желания?

Едва не ответил вопросом — зачем? Всё равно разбитого не склеить, умершего не оживить. Во время удержался.

Неужели об этой опасности предупредило подсознание? Странная ассоциация — бой в горах и предстоящая разборка с бывшей женой.

— А что — проблемы имеются, да? С Ванькой?

— Разве нам не о чем поговорить? — в голосе прозвучала обида. Слёз от твердокаменной женщины не дождёшься. — Успокойся, я не собираюсь оправдываться или обвинять тебя. Время покажет, кто из нас прав. Разговор предстоит чисто деловой… Согласен или отказываешься?

Явная провокация! Ольга знает, что он никогда не отказывался от стрелки, если даже она грозила ему гибелью. Не тот характер.

— Где и когда?

— Помнишь полуподвальное заведение под названием «Кабачок»? — ещё бы ему не помнить, когда с этой забегаловкой связаны лучшие минуты его прежней жизни. Супруги Беловы в сопровождении братьев не раз оттягивались в нём по поводу и без повода. — Если не возражаешь, через два часа…

— Новый муж отпускает?

Ехидный вопрос повис в воздухе — Ольга поторопилась отключиться. Саша повертел в руке мобильник, подумал и, натянув джинсы, пошел в соседнюю комнату. Ехать на стрелку с Ольгой одному не хотелось. Не потому, что он боялся, нет, от возможного наезда шестёрок хитроумного Шмидта никто его не защитит, а вот моральная поддержка не помешает.

Возвратившись после реабилитации в Москву, Белов решил не поселяться в родительской квартире, тем более, в квартире, где он жил вместе с Ольгой. И там, и там его подстерегали ненужные воспоминания, а он решил начать жизнь с нуля. Вот и снял трёхкомнатное жильё в так называемом спальном районе города.

Поехать на встречу с супругой одному? Как-то неприятно и даже опасно. Кто знает, какие мысли блуждают в голове Ольги? Вдруг бывшего мужа встретит не приветливая улыбка — несколько нанятых за немалые деньги амбалов.

Взять с собой всю компанию — тоже не кайф, не привык к охранникам. Лучше одного — проследит и, при необходимости вызовет ментов. Или — Скорую помощь.

Саша остановился возле двери, прислушался. Спят ли ещё пацаны или уже проснулись? Нет, не спят — слышны голоса, смех. Вошёл по хозяйски без стука. Философ сидит за столом, увлечённо читает какую-то книгу, скорей всего, религиозного содержания. Злой листает альбом с фотокарточками. Наверняка, сексуального направления. Из ванной доносится плеск воды, блаженные стоны — Ватсон принимает утренний душ.

За время общения Саша узнал всю подноготную новых своих друзей, их склонности и привычки.

Лукин , более известный по кликухе Федя-философ, сейчас молится, запивая слова молитвы глотками горячительного. На свалке он предпочитал водку, теперь отдал предпочтение кагору. И горло не дерёт, и не напьёшься в усмерть. Не зря священники выбрали его для церковных процедур. В левой руке он держит молитвенник, в правой — плоскую фляжку. Удобно — думать о божественом и ублаготворять грешную плоть. То бишь, душу.

Витька Злобин, кликуха Злой придумана не по норову — идёт от фамилии. Сидит ук стола, холит и точит любимое своё оружие, так и не пущенное в ход во время разгрома Карфагена — нож с наборной рукояткой.

Станислав Маркович Вонсовский, по кликухе — Ватсон, точная копия звезды российской эстрады Розенбаума, талантливый хирург и преданный друг обожает спать и мыться.

Белов без стука вошёл в комнату.

— Федя, нет желания прокатиться?

Лукин аккуратно заложил страницу бумажкой, закрыл книгу. Плоскую фляжку положил во внутренний карман. Без расспросов — куда, зачем, почему я? — поднялся со стула.

Всегдашний оппонент философу Злобин недовольно фыркнул. Похоже, он ревновал Белова ко всем окружающим, даже к консьержке или — к дворовым собакам.

— Я, как юный пионер, — всегда готов! Только скажи…

— Нашёл кого брать? Ни управлять машиной, ни защитить — полная бездарь! Одна водка в травмированной башке, — язвительно прошипел Витёк. — Да ещё — беспросветная дурь. Уж лучше возьми Дока, тот хотя бы клистир поставит. Не говоря уже обо мне — помощь и поддержка гарантированы…

— На клеточном уровне, — беззлобно пошутил Федя. Такой уж у него характер — не умеет злиться, даже насекомое не способен обидеть. Отбивается от нападок Витька короткими, на первый взгляд, безобидными репликами. — Когда поедем, Серый?

Несмотря на то, что Белов ещё на свалке признался в своём депутатстве, и назвал настоящие имя и фамилию, ребята продолжали называть его Серёгой, Серым. Типа накрепко приклеенной криминальной кликухи. Саша не возражал, откликался. Пусть хоть горшком именуют, лишь бы в печь не сажали…

— Через час…

Ольге тоже нелегко дался короткий разговор с Александром. Нахлынули воспоминания о прежних их отношениях. Время стёрло размолвки и скандалы, усилило воспоминания о первых объятиях, совместных прогулках по Москве, любовных признаниях… Трудно сказать сейчас, чего было больше — горького или сладкого. Ухаживания красивого парня, первая незабываемая близость, рождение Ванечки. И тут же — сохранившаяся в памяти попытка Сашки насильно овладеть ею.

Но всё это не главное. Откровенный разговор необходим не для того, чтобы восстановить отношения, возвратиться в далёкое прошлое — настала пора поставить все знаки препинания.

Бывшая супруга бывшего президента Фонда за сравнительно небольшое время привыкла к беспредельной власти над многочисленными фирмами, угодливыми сотрудниками, к праву распоряжаться банковскими вкладами и регулировать финансовые потоки. Наивная девчонка-скрипачка превратилась в зрелую, знающую себе цену женщину. Она принимала продуманные решения и заставляла подчиненных воплощать их в жизнь. Перебравшись на девятый этаж в кабинет, который прежде занимал Белов, сменила секретарей и помощников, ужесточила охрану.

Шмидт с удивлением и опаской наблюдал за процессом перевоплощения любовницы. Постельные забавы сделались редкостью, отношения между любовниками постепенно превратились в официальные.

Неожиданное появление Белова походило на взрыв, угрожающий самому существованию обновлённой Системы. Вдруг Александр захочет возвратиться в Фонд, вернуть себе утерянное положение, вместе с банковскими вкладами? Тогда Ольгу ожидает возврат к прежнему, когда она была бесправной сожительницей президента? Одна только мысль о возможности подобного феномена заставляла её бегать по квартире или по кабинету, терзать тонкий носовой платок, кричать и даже плакать.

Вот она и решилась на откровенный разговор с бывшим мужем. Как тот собирается поступить, не собирается ли восстановиться в Фонде? Неужели он оставит её и своего сына нищими?

Не посоветовалась с Дмитрием, даже не поставила его в известность. Заперлась в кабинете, приказала никого к ней не пускать и набрала номер, который добыли услужливые помощники.

Сухой тон голоса абонента несколько обескуражил её, но согласие встретиться — обрадовало. Неужели Александр всё ещё любит? Если это так, задача намного упрощается. Нет, она не собирается ложиться с ним в постель, это мерзко и недостойно для женщины её уровня. Но немного пококетничать, повздыхать, вспомнить прежние их отношения всё же придётся. Никто её за это не осудит! Зато Сашка расслабится и потеряет контроль над своими поступками…

А если согласиться восстановить семью? Конечно, на определённых условиях: перевода части вкладов на её имя, передачи пакета акций, предоставлением права распоряжаться одним из звеньев Системы. Неужели она откажется? Никогда!

Тем более, что бритоголовый любовник изрядно ей надоел. В роли начальника службы безопасности он ещё смотрится, в постели удовлетворяет, а вот постоянные наставления и советы вызывают раздражение. Она до сих пор не может забыть обидного отказа перевести ей мизерную сумму для приобретения полюбившейся скрипки.

За час до назначенного времени Ольга выехала от офиса Фонда. Впереди её «мерина» — джип охраны, позади — второй. Обычно она ведёт себя более скромно — всего один телохранитель, не считая водителя, убеждена в том, что защиты от киллеров просто не существует. Всё равно доберутся — взорвут или пристрелят. Чем солидней экскорт, тем больше опасность покушения.

Настоял Щмидт. Ему повсюду виделись террористы и бандиты. Интересно, почему он так заботится об её безопасности? От великой любви или в нём говорит забота о собственном кармане? Ольга брезгливо поморщилась. О любви и говорить нечего, она, если и была на первой стадии их содружества, то давно погасла, как угасает костёр, не получив очередной порции дров. Остаётся благополучие бывшего начальника службы безопасности, тесно связанное с её жизнью. Только и всего…