Сергей Зверев - «Скаты» против пиратов Страница 2

– Сведения у меня кое-какие есть, Джамаль, – вздохнул Ноэль Чунг, прохаживаясь по кабинету, – но они тебя не устроят и не обрадуют.

– Делись теми, что есть, – невесело усмехнулся Махтаров, – это уже касается моих соотечественников.

– Да-да, конечно, Джамаль, – согласился господин Чунг и, подойдя к двери, выглянул в приемную. – Хани, сделайте нам с господином Махтаровым черного кофе.

Чунг вернулся в кресло за своим столом и стал перебирать бумаги в пластиковой папке. Махтаров терпеливо ждал и рассматривал Чунга. «Сдает старина Чунг, – думал Махтаров, – сильно сдает. Видать, у него нервов надолго не хватит. За последние четыре года я приезжал сюда трижды и всякий раз удивлялся, как он сдает год от года». Наконец Чунг нашел то, что искал.

– Вот смотри, Джамаль, это сообщение береговой охраны Йемена. В пять тридцать утра от российского грузового судна «Алтай» получена радиограмма о нападении неизвестной вооруженной группы, предположительно с целью захвата судна. Сообщение зафиксировано из точки в Аденском заливе в четырехстах километрах юго-восточнее Адена. Это вне их территориальных вод. На наш запрос в Берберу и Могадишо ответ пришел отрицательный. Всем судам, которые находились в этот момент в данном квадрате, йеменцами было тотчас же послано сообщение об опасности. Переговоры с судами велись в течение суток, но никто ничего не видел. Даже следов. Понимаешь?

– Понимаю, – опять вздохнул Махтаров и добавил по-русски: – Какие уж тут следы, чай, не тайга.

– Это ты сейчас ругаешься по-русски? – спросил Чунг.

– Нет, Ноэль, – ответил Махтаров, вставая, – это я сейчас рассуждаю по-русски. Будь другом – сообщи, если получишь новые сведения об «Алтае» или об экипаже судна.

– Конечно, Джамаль, – пообещал Чунг и удивился скорому уходу русского: – А кофе?

– Предыдущая твоя секретарша, Ноэль, нравилась мне больше, – заговорщицким тоном сказал Махтаров.

– Что делать, – развел руками Чунг, – все девушки рано или поздно выходят замуж и рожают детей, а ты редко у нас бываешь…

Если бы на берегу находился наблюдатель, который специально следил бы за морем, то и он, возможно, не заметил бы, что недалеко, за полосой прибоя, из воды показалась голова подводного пловца. Гидрокостюм грязно-серого цвета сливался с пеной набегавших волн. Голова пловца то скрывалась под водой, то снова появлялась на поверхности. Судя по всему, он изучал берег и не спешил выбираться из воды. Наконец голова скрылась, а через некоторое время в полосе прибоя появились две фигуры пловцов с аквалангами за спиной. Один из них тащил в руках объемистую герметичную сумку. Видно, что она была тяжела на суше, но в воде уравновешивалась воздушным пузырем. Первый пловец помог своему товарищу, и вдвоем они, оскальзываясь в ластах на мокрых камнях, выволокли свой груз на прибрежную гальку. Сняв ласты, пловцы быстро скрылись среди скал побережья.

Развалины старинного английского форта бесстрастно взирали на пустынный берег, как жалкий монумент бывшего британского могущества в регионе. Это единственный свидетель бурной истории побережья материка, который пережил войну с народом суахили, англо-итальянское соперничество за Сомали, когда территория была поделена на Итальянское Сомали на юге и Сомалиленд на севере. Прошли шестидесятые годы – годы объединения, а этот форт все так же взирал на полуостров Сомали на западе и Аравийский полуостров на севере, храня память об артиллерийских канонадах и мощных парусных эскадрах.

Небольшой городок, удаленный от главного города острова Хадибу, лежал как раз под стенами старинных развалин на кристаллическом плато. Севернее высились полуторакилометровые горы, покрытые рощами ксерофильных деревьев. У подножья же гор простиралась унылая степная равнина, усыпанная отдельными валунами и нагромождениями камней. Если бы не крики птиц, шум прибоя и свежий морской ветер, то картина была бы совсем безрадостная.

Городок представлял собой сотню самых разнообразных разбросанных по берегу зданий и домишек. Ближе к берегу хижины рыбаков с сушащимися на солнце сетями и обязательным базаром – сердцем любого арабского мира.

Аквалангисты, которые выбрались на берег под стенами форта, быстро сняли свое снаряжение и гидрокостюмы. Тяжелый мешок содержал в себе одежду, оружие, боевое и альпинистское снаряжение. Минут через пятнадцать акваланги были надежно спрятаны в камнях, а двое пловцов облачились в серые армейские камуфляжные костюмы, повесили через плечо альпинистское снаряжение и вооружились автоматами с толстыми стволами глушителей. На бедре у каждого висел большой многофункциональный десантный нож, бесшумный 9-миллиметровый пистолет с массивной рубчатой рукояткой. Лица каждого из пловцов разрисованы полосами черного маскировочного грима.

Неизвестные стали осторожно взбираться по крутым и неприступным скалам к форту. Первый из них, высокий и гибкий, как барс, коротко остриженный, взбирался быстро и часто ждал своего товарища, подняв автомат к плечу и поводя стволом из стороны в сторону в поисках возможной цели. Второй пловец, чуть ниже ростом, но шире в плечах, с длинными вьющимися волосами, собранными на затылке в пучок и перетянутыми на лбу полоской темной ткани, взбирался медленнее, но двигался так же уверенно, как и первый. Чувствовалось, что обоим лазать по скалам было не впервой.

Когда пловцы достигли подножья развалин, они замерли, осматриваясь по сторонам. Достав из нагрудных карманов гарнитуру переговорных устройств, нацепили их на головы и улеглись в ожидании чего-то только им известного.

Городок жил своей торговой и рыбачьей жизнью. Конечно, здесь люди занимались и другими делами и ремеслами, но базар был центром местной вселенной. Каждый новый человек, появившийся в городке, а это случалось довольно часто, рьяно обсуждался всеми. Запыленный джип, который подъехал к базару около полудня, привлек внимание торговцев тем, что в нем сидели мужчина-европеец и черноволосая молодая женщина. Это было хорошим знаком – если не местные, то обязательно чего-нибудь купят, может быть, даже что-нибудь из сувениров на память. Хорошо, что женщина была черноволосой, может быть, местная, значит, будет служить переводчиком. А это позволит быстрее уговорить европейца на покупку.

Мужчина и женщина были веселы. Они оживленно разговаривали по-английски и энергично показывали друг другу пальцами то в одну сторону, то в другую. Если они что-то ищут, то базара им не миновать, радовались торговцы и заранее улыбались приезжим из-за своих столиков, из-под навесов и из сарайчиков. Прибывшие шли меж торговых рядов и остановились около навеса, где пожилой торговец разложил шерстяные одеяла. Молодая женщина поинтересовалась по-арабски, из какой шерсти сделаны одеяла и ценой. Она улыбалась и переводила ответы на английский язык своему спутнику. Араб сразу понял, что это его покупатели. Он стал расхваливать свой товар, расписывать его достоинства и красоту. Женщина, стройная молодая брюнетка в белом платке и темных очках, ему очень нравилась. Араба, конечно, смущали ее белые брючки и голые до плеч руки, но он уже привык к манере одеваться приезжих женщин и терпимо относился к этому. Ее спутнику, невысокому полнеющему мужчине средних лет, с добрыми мягкими чертами, одеяла явно понравились. Он гладил и мял их и одобрительно качал головой. Пока его спутница торговалась, соблюдая все ритуалы этого непростого, но обязательного процесса, мужчина снял свою панаму и стал обмахивать потное лицо, обнаружив при этом обширную лысину.

Наконец соглашение было достигнуто. Женщина назвала своему спутнику сумму, и тот раскрыл большой бумажник. Араб одобрительно поцокал языком – он никогда не держал в руках столько динаров, сколько их было в бумажнике этого европейца или американца. Наверное, какая– нибудь очередная научная экспедиция, решил торговец.

– Скажите, уважаемый, – обратилась к нему женщина, – а есть ли в вашем городке какая-нибудь гостиница?

– Конечно, есть! – воскликнул араб. – Вон там, около развалин крепости на берегу. У нас всегда рады гостям, особенно таким красивым женщинам и богатым солидным мужчинам.

– Спасибо, уважаемый. Желаю вам много покупателей.

Парочка двинулась дальше вдоль рядов. Они купили немного вяленой рыбы, сыра и хлеба. Галдеж вокруг покупателей стоял неимоверный, каждый старался заманить их к своему прилавку. Иностранцы смеялись и махали руками, мол, с удовольствием, но не можем же мы скупить весь базар. Женщины снисходительно качали головами вслед не совсем прилично одетой женщине, которая хорошо говорит по-арабски, мужчины, прищурившись, провожали ее жадными глазами.

Самая широкая улица, которая делила базар надвое, окуталась пылью, и мимо иностранцев проехал большой черный лимузин с затемненными стеклами. Женщина закрылась платком, а мужчина возмущенно стал размахивать руками и обмахиваться шляпой. Лимузин пересек базар и поехал в сторону добротного каменного двухэтажного здания. Пыль постепенно оседала.