Безымянный - Убить и умереть Страница 2

Парень явно был то ли провокатором, то ли бывшим комсомольским деятелем, сумевшим попользоваться надежно в свое время припрятанными деньгами комсомола, которые в последнее время все чаще стали вылезать наружу, но на коммерческой поверхности российского рынка показалась пока еще только верхушка денежного айсберга. Рваная джинсовка служила парню легким маскхалатом.

Иван почувствовал и к нему тоже приступ ненависти и поспешно отвел глаза о его лица, чтобы не доводить себя до состояния, при котором он просто вынимает пистолет и нажимает на курок. Парень, к счастью для самого себя, перешел к другой группке, и Иван перестал различать его голос среди приглушенного разнобоя собравшихся перед думой сторонниками генерала Камышова.

– Вчерась, генерал-то, как вышел оттуда-то…

Она кивнула на вход в здание.

– … так час, наверное, с нами разговаривал. Все, как есть объяснил и на путь наставил. Вот кого нам выбирать-то надо было! Такой им башки все сразу посносит. Некому думать будет, как деньги у народа воровать! Сама за генералом пойду, куда он поведет. Жидят душить, скажет, – своими руками задушу, пусть только покажет – кого!

– Скоро уже выйдет, – сказал тот, что ругал Чубайса. – Ребята, вон, из его охраны улицу осматривают. Значит – кончили заседать.

«У него и охрана есть! – подумал Иван и тут же понял, наконец, зачем прошел сегодня сюда, к думе – для того, чтобы убить генерала Камышова. – Ну, что ж, ребята, смотрите внимательнее сегодня, запоминайте, такое каждый день не увидишь.»

Иван на всякий случай отошел поближе к перекрестку, вдруг этим придуркам придет в голову обыскивать людей, собравшихся перед входом. Тогда ему придется уходить ни с чем, а генерал будет кричать о спасении России от евреев и завтра. Ивану было наплевать на евреев, но криков Камышова он больше слышать не мог.

Крепкие пареньки с красными ленточками на рукавах осмотрели машину генерала, порыскали в толпе и успокоились. Иван вновь присоединился к стоящим с лозунгами сторонниками генерала.

К Ивану подошел невысокий парень, в котором Иван с первого взгляда определил личность, постоянно конфликтующую с уголовным кодексом.

«Лицо без определенного места жительства, – пробормотал про себя Иван. – Но с определенным коммерческим интересом…»

Парень внимательно посмотрел на Ивана и, поймав его взгляд, спросил вполголоса:

– Ствол нужен?

– Покажи, – ответил Иван.

Парень приоткрыл запахнутую на груди джинсовку, и Иван увидел у него за поясом ржавый наган с покореженным барабаном, явно украденный из какого-то музея. Иван усмехнулся и хотел уже было послать предприимчивого торговца «оружием» подальше, но тут через его плечо заглянул мужчина с мрачным лицом и голодными глазами и спросил:

– Сколько хочешь за него?

– Сам брал за сто баксов! – зачастил продавец, сразу потерявший интерес к Ивану и повернувшийся к спрашивающему. – Тебе, так и быть, отдам за полтинник! Только потому, что на святое дело! Понимаем тоже, ведь. Не враги же мы России! Без ствола ты не человек, когда до драки дойдет! Бери, не сомневайся. Бьет, как снайперская винтовка. Я сам из него четверых положил…

– Стреляет? – недоверчиво спросил покупатель, не обращая внимания на слова парня с пистолетом. – А то мне, ведь, кусок ржавого железа не нужен, булыжник и бесплатно можно найти…

– Да что б мне провалиться, в натуре! – воскликнул бомж, косящий под уголовника. – Да, бля буду, стреляет! Хочешь, прям здесь сейчас попробуем?

Бомж сделал движение, словно собираясь достать пистолет. Но парень придержал его руку. Испытывать оружие перед дверями государственной думы он не предполагал. Впрочем, синяк тоже не собирался этого делать, он просто устраивал спектакль.

– Не, не! Не надо! – сказал мрачный мужчина. – Я те верю! Стреляет, значит, стреляет. Только – дороговато… Сбрось немного – тогда возьму.

– Ну, только для тебя! – согласился синяк. – Только для правого дела! Согласен! По рукам! Отдаю за двадцать. Давай деньги!

Мрачный начал шарить по карманам. Иван потерял интерес к этому эпизоду. Мрачный мужчина покупал явный металлолом, который стрелять не будет уже никогда… Синяку сильно хотелось выпить, только и всего…

Ближе к дверям послышались возбужденные голоса и стоящие вокруг Ивана люди пришли в движение. Все двинулись ближе к зданию, но не вплотную, там стоял усиленный наряд милиции и не подпускал никого близко к зданию. Послышались возбужденные голоса.

– Сколько нам ждать еще!? Руки чешутся!

– Они жируют, а нам – милостыню просить?

Иван заметил, что эту фразу выкрикнул мужчина, покупавший ржавый наган.

– Всех по столбам перевешаем, гадов! Хватит!

На Ивана весело посмотрел подвыпивший дядька с усами и жизнерадостно пояснил ему:

– Вот они где у меня сидят, эти жиды!

И черканул ребром ладони у себя чуть выше лба.

– Товарищи! – раздался уже знакомый Ивану голос генерала, от которого Иван передернул плечами. – Наступают исторические дни! Вся Россия ждет, когда мы от слов перейдем к делу… Историческая миссия русского народа – в освобождении России от жидовского ига! Хватит! Долго терпел наш многострадальный народ! Но терпение его кончилось! Масоны-евреи уже готовы полностью отобрать Россию у русских и создать на ее территории новое государство типа Израиля! Для русских будут отведены резервации за Полярным кругом – в Норильске, на Новой земле и островах Шпицбергена… Зловещая тень нового ига, на этот раз – еврейского – вновь нависла над Россией!..

Люди вокруг Ивана слушали выкрики генерала затаив дыхание. У них на глазах вся их жизнь приходила в строгое соответствие с их пониманием, все их проблемы находили объяснение и, мало того – они начинали видеть – как решить эти проблемы.

Кто виноват, что каждое утро просыпаешься с чувством жгучей ненависти к этому облезлому потолку у тебя над кроватью, а твой муж водку пьет чаще, чем воду? Евреи! Почему жизнь твоя вызывает у тебя только раздражение, а каждый раз, когда твой сын подносит ко рту кусок хлеба, тебе хочется крикнуть: «Ну сколько можно жрать!»?

Потому, что евреи продали Россию! Кому? Да какая разница! Продали – и все! Другим евреям, например. Или – международному капиталу! И вообще – жизнь хреновая только потому, что евреи сживают всех русских со света! Надо только передушить всех этих евреев, прогнать их ставленников в правительстве, поставить Президентом верного человека – и все наладится! Мы еще будем жить при коммунизме! Всего будет вдоволь и – бесплатно!

«Врешь, собака! – подумал Иван про генерала. – Все вы – продажные твари, готовые на все, только бы прибрать власть к своим рукам… Вы, как собаки, хватающие друг друга зубами, дерущиеся вокруг одной кости.

– Настала пора! – продолжал выкрикивать генерал пьянящие его самого фразы. – Народ поднял голову и занес карающую руку над всеми иноверцами, грызущими тело России, словно паразиты и сосущими ее кровь! Пора, братья! Пора нам самим умыться их кровью и стереть этот позор с лица великой русской России!

– Пора, брат! – завопила впереди Ивана женщина в каком-то невообразимом жакете с вылезшей песцовой оторочкой на рукавах и у горла. – Веди нас! Покажи нам, кто враги наши! И мы убьем их!

На мгновение она повернулась к Ивану вполоборота, и он разглядел возбужденное лицо с острыми чертами, горящими глазами и приоткрытым ртом, из которого вырывались какие-то почти сладострастные стоны. Она не сводила с генерала горящих восторгом глаз. Иван понял, что эта старая дева готова ради генерала на все! Даже на самое для нее страшное – готова отдаться мужчине…

Иван усмехнулся и осторожно огляделся. Он наслушался генеральского бреда досыта. Пора было подумать и о деле, о том, зачем он сюда пришел.

Четверо генеральских охранников взяли Камышова в кольцо и контролировали каждый свою сторону. Ближе к Ивану стоял невысокий, но очень плотный парень лет двадцати двух с грубым рязанским лицом и густой белесой шевелюрой. Когда он отворачивался, то с затылка становился похож на эстрадного поп-певца, случайно занесенного в эту небольшую кучку московских антисемитов. Но парень поворачивался к Ивану лицом и становился вновь тем, кем он был на самом деле – верным, но тупым псом-охранником жаждущего славы и власти генерала.

Иван подумал, что, скорее всего, генерал даже и не платит этим парням за их работу. Одного того, что он доверил им себя охранять, наверное, вполне достаточно, чтобы они чувствовали себя счастливыми…

«А вот я доверил себе тебя убить, товарищ генерал! – сказал сам себе Иван и нащупал правой рукой рукоятку „беретты“ под джинсовой курткой. – И не буду с этим тянуть долго… Меня еще в школе учили – никогда не откладывай на завтра то, что ты можешь сделать сегодня.»

Оглядевшись, Иван тут же составил для себя план отхода с огневой позиции. Стрелять он решил прямо с того места, где стоял. Нужно только подождать, когда генерал подойдет вплотную. Иван очень не любил стрелять издалека, когда жертва не видела его с нацеленным на нее пистолетом, а сам он не видел глаз того человека, в которого стрелял.