Анатолий Гончар - Черновая работа Страница 20

Проснулся Рустам оттого, что до него донеслись звуки завывающих моторов. «Проспал», — ужасная мысль взбудоражила сознание, заставив моментально открыть глаза и, стремительно поднеся к лицу руку, взглянуть на часы. Нет, всё правильно, до времени Ч оставалось ещё полтора часа, но шум, шум приближающейся колонны уже отчетливо улавливался обострившимся слухом боевика. Он осторожно раздвинул ветки. Так и есть, нужная ему колонна вползала на заминированный участок дороги. Бортовые номера машин виднелись отчётливо, ошибки быть не могло. Значит, информатор ошибся, неправильно указал время. Что ж, это уже не имело никакого значения. Рустам всмотрелся в колонну и вычленил из неё БТР с крепко засевшим в память номером. Тот уже был близок к своему концу. Отсчет обратного времени пошёл на секунды…три, два, один, ноль. Рустам, одновременно одной рукой ведя цель видеокамерой, пальцем другой нажал кнопку пульта управления. Огонь, дым, пыль, осколки асфальта полетели в разные стороны. Бронированную махину подкинуло как игрушку, сидевшие на броне люди буквально полетели в воздух… Всё заволокло дымом и пылью. Машины встали. Началась беспорядочная стрельба.

Рустам не спеша закончил съемку. Не обращая внимания на летящие во все стороны пули, убрал видеокамеру в рюкзачок и, накинув его на плечи, поспешил скрыться в глубине леса. Остановившись в условленном месте, он укрылся в зарослях орешника и, достав из разгрузки заранее спрятанный в один из кармашков тюбик высококалорийного майонеза, принялся возмещать потерянные калории. Майонез он поглощал медленно, смакуя каждый глоток, наслаждаясь его приятным запахом и оливковым вкусом. Когда подошли все его подельники, небольшой по размерам тюбик был опорожнен едва ли на треть.

Рустам молча поприветствовал каждого из своих людей и, уложив майонезный тюбик обратно в карман разгрузки, двинулся в направлении базы. Время от времени он доставал его, и на ходу выдавив в рот небольшую порцию майонеза, проглатывал. Майонез в тюбике закончился, когда Рустам был уже на подходе к базе. Останавливаться, что бы закопать пустую упаковку, не хотелось. Рустам отвернул немного в сторону и, размахнувшись, зашвырнул пустой тюбик на дно убегающей вниз расселины.

На базу добрались без происшествий.

— Как прошло? — Краузе отложил в сторону очередной замыкатель и вопросительно посмотрел на довольно улыбающегося Рустама. Англичанина и остальных Рустам отпустил жестом руки. Дело они своё сделали, пусть обмоют пыль, а разговор с командиром их не касается.

— Горел как свечка, — отвечая, Рустам аккуратно приставил к дереву ствол и, опустившись на корточки рядом с Вольфом, вытащил из кармана фотокамеру. — Всё здесь.

— Хорошо, сделай копию и готовь Малыша, — на лице Краузе не отразилось ни единой эмоции. — Завтра отнесёт в условленное место. Назад пусть не возвращается, переждёт в Ники-Хите, он знает.

Рустам только хмыкнул. Вольф всегда поступал так, что никто не знал всех идущих от него нитей. Один боевик служил для связи с «друзьями» из одного селения, другой из другого. Каждый знал только частичку большой, раскинутой по всему району агентурной сети, но всю сложенную мозаику видел только Краузе. Его ценили, уважали и боялись, хотя, казалось бы, чего бояться безногого калеки? Но бояться было чего. Даже один ледяной взгляд его серых глаз был способен нагнать страху, а его коварству мог бы позавидовать любой местный злодей с его, так называемым, восточным коварством. Поговаривали, что прежний помощник Вольфа подорвался на собственном замыкателе не просто так — незадолго до смерти он стал позволять себе слишком многое. Были и другие, ещё более страшные слухи.

— Оружие почистите и можете отдыхать, я распорядился до завтрашнего утра вас не трогать. А завтра расставите эти игрушки, — Вольф показал рукой на разбросанные под ногами замыкатели, — куда я покажу.

— Хорошо, — Рустам почтительно склонил голову и, поднявшись на ноги, шагнул в тёмный провал подземного укрытия.

…Вольф слишком хороший специалист, чтобы рисковать его головой и дальше, — в полуподвальном помещёнии за небольшим столиком сидело трое. Их лица скрывала царившая вокруг темнота. Но для ведения беседы свет им и не требовался.

— Я понимаю, ты хочешь отстранить его людей от проведения боевых операций?

— Да. Пусть занимаются тем, в чём будут нам более полезны. За один только месяц они смогут подготовить не один десяток классных специалистов — подрывников.

— С тобой сложно не согласиться, — это в разговор вмешался третий, до этого только слушавший и не принимавший в разговоре участия, — но скоро зима. Если мы будем по-прежнему таскать к ним новичков, вероятность уничтожения их базы только увеличится. Нельзя недооценивать русских. Поэтому я принял решение: заморозить их деятельность до весны. Совсем! — это слово и тон, каким оно было произнесено, должно было означать, что никаких возражений он не потерпит. Никто возразить и не попытался. — Шифровку передадите через доверенного человека…

Сутки спустя Вольф Краузе вызвал в штабную землянку своего ближайшего помощника.

— Нам приказано на определённый срок прекратить свою деятельность, — Краузе выглядел довольным. Близилась зима с её неизбежными снегопадами и, как следствие, нарушением маскировки, а значит и безопасности. — До особого распоряжения базу не покидать.

— Я скажу об этом всем остальным, — Рустам тоже не выглядел огорчённым. Он не сомневался — время для того, чтобы убивать русских, у него ещё будет. Меж тем Краузе продолжил:

— Наш друг сообщает, что русские предпринимают поиски нашей базы.

— Ну и что? — Рустам презрительно вскинул вверх свой подбородок. — Они не обнаружат нашего убежища, даже если их офицеры протопчутся ногами по крышам наших схронов. К тому же добраться сюда, не зная тайных троп и не подорваться… — он выдержал эффектную паузу, — это было бы чудом.

— Возможно, — в голосе Вольфа было изрядно скепсиса, — но не стоит уповать только на невозможность чудес. Бдительность и ещё раз бдительность. Ни какие мины, рвы, стены, и прочее не смогут заменить бдительности охранения. Я надеюсь, это тебе объяснять не надо? — последние слова Вольф сказал, уже не скрывая своего неудовольствия.

— Да босс, я понимаю, — ответил Рустам, едва не скрежеща зубами. Иногда этот немец его просто бесил. Иногда он ненавидел его даже больше, чем русских. Рустам словно чувствовал в немце скрытое, но сквозившее сквозь налет доброжелательности, высокомерие. «Сейчас русские, и ты наш союзник, — чеченец мысленно улыбнулся, — но придёт время и немцев, не сейчас, позже».

— Хорошо, тогда ступай, — Вольф почувствовал сквозившую в словах чеченца неприязнь. Но он знал этого человека слишком давно, чтобы всерьёз воспринимать капризы его настроения. Рустам был недоволен всегда, но за всё это время ещё ни разу не подвёл. И всё же, проводив его взглядом до выхода из землянки, Вольф почувствовал сосущую душу тревогу, смутное беспокойство, что-то такое, что нельзя понять с определённостью, но, тем не менее, заставляющее сжиматься сердце в смутной тревоге.

Глава третья

Черновая работа

— Андрюха, на нас и правда Б/Р пришёл! — донельзя довольный Гордеев, скрипнув дверью, ввалился в палатку и, едва не споткнувшись о стоявшие у двери сапоги, плюхнулся на стоявшую у входа табуретку.

— На какое число? — спросил Андрей и, бросив взгляд на Вадима, вновь вернулся к разглядыванию разложенной на столе карты.

— На послезавтра.

— В какой район?

— Да я не узнавал, мне Костян Ефреев сказал. Я мимо штаба проходил, а он как раз покурить вышел.

— Пойдём узнаем? — Андрей свернул карту и положил её в карман разгрузки. Тяжелая разгрузка, аккуратно висевшая на дужке кровати, едва на шлепнулась на пол. Андрей поправил её и повернулся в сторону Вадима: — А то у меня на после обеда чистка оружия запланирована.

— Да пойдём. Спросим и оттуда сразу в столовую, — Гордеев перегнулся через стол и вытащил полуторалитровую бутылку минеральной воды.

— Подожди, чистый листок возьму, — засуетился Андрей. Достав из прикроватной тумбочки общую тетрадь, он вырвал из неё двойной листок: — Координаты районов запишу. С обеда придём и на карте посмотрим, что к чему. Ты, кстати, минные поля обозначил?

— Угу, — Вадим, не отрываясь от бутылки, кивнул, затем сделал ещё один большой глоток и, поставив её на стол, закрутил пробку.

— Пошли.

Выйдя из палатки они, шурша галькой, направились к помещению штаба. Заволакивая небо в серо-сизую пелену, с запада медленно наползали тяжелые дождевые тучи.

— Становись! Равняйсь! Смирно! Слушай боевой приказ! — необходимая, но всё же больше формальная процедура. Задача объяснена накануне, действия бойцов разложены по полочкам, роли давным-давно распределены и сто раз отрепетированы. Действия разведгруппы в различных ситуациях отработаны. Правда, всё это в теории. Завтра начнётся практика — проверка на знания, умения, на прочность. Андрей чётко перечислял пункты боевого приказа, не сомневаясь в своей памяти.