Сергей Зверев - Мастер выживания Страница 20

Положив микрофон, Хасан посмотрел на Ольгу Васильевну и пошел за «хозяином», не ожидая от предстоящего разговора ничего хорошего. Ведь, как ни крути, он тоже где-то виноват в этой ситуации. Откровенное неподчинение Стародубцева показывало всю несостоятельность Хасана как начальника аэропорта.

Когда они вошли в кабинет и закрыли за собой дверь, Аслан совершенно спокойно обратился к Хасану, чем очень его удивил:

– Нужно вызвать вертолет и вылететь на заброшенный аэродром.

Начальник аэропорта удивленно посмотрел на «хозяина».

– Но в такую погоду вертолет не сможет даже подняться, не то что полететь в горы! – Хасан реально оценивал обстановку.

– Если спасатели появятся там раньше нас, скандала не избежать, – не сдавался Аслан.

– У спасателей такие же вертолеты. И им тоже придется ждать, пока не установится погода, – трезво рассудил Хасан. – Так что надо ждать до утра.

– Хорошо, но ждать мы будем в диспетчерском пункте, – заявил Аслан. – Мне нужно знать, как пройдет посадка.

Хасан молча согласился с ним, и они вернулись в КДП к Ольге Васильевне, которая в это время пыталась вызвать «Боинг».

Она не могла спокойно сидеть и ждать, как ее начальство, ведь на борту этого самолета была ее дочь, которая могла погибнуть в случае неудачного приземления. Но в наушниках слышалось только слабое шипение...

Увидев перед собой слабые очертания аэродромных построек, Михаил отключил связь с диспетчером, полностью сосредоточившись на предстоящей посадке. Он помнил, что полоса начиналась сразу за маленьким домиком, в котором раньше располагался штаб. Сделав разворот над аэродромом, он отдал команду:

– Закрылки на полную! Выпустить шасси!

– Высота сто двадцать, скорость триста тридцать! Закрылки открыты! – ответил Виктор.

– Включить фары! Режим номинал! – скомандовал Михаил, слабо различая полосу аэродрома.

Он потел, фиксируя стрелки радиокомпасов строго параллельно друг другу, что означало точное выдерживание створа. Выдерживать-то оно выдерживалось, но угол сноса по этим стрелкам получался 19° – на такой угол нос самолета был отвернут вправо от посадочного курса. И так они шли на полосу, скрытую в снежной тьме. «Это какой же боковой ветер!» – думал командир.

Посмотрев на Виктора, он произнес, не поворачиваясь:

– Сядем, сядем, не переживай. Не в таких переделках бывали.

И тут подошла высота принятия решения, перед которой он должен был оторвать свой взгляд от приборов и искать посадочную полосу среди заснеженного старого аэродрома.

Как важно пилоту иметь анатомически широкое поле зрения! Правда, в данных конкретных условиях от сильного напряжения поле зрения сузилось, но Михаил все же уловил очертания посадочных фонарей, которые кое-где торчали из-под снега. Они наползали слева – неестественно, нелогично. Самолет шел на полосу боком...

Как только самолет коснулся земли, его развернуло еще больше и потащило по полосе в сторону скальной расщелины.

– Жми что есть силы на тормоза! – закричал командир. – Из-за бокового ветра и обледенелой полосы нас сносит к скалам!

Он посмотрел на помощника и понял, что рассчитывать на него бесполезно. Тот сидел и смотрел, не двигаясь, как приближается черная дыра расщелины.

В какой-то момент настоящее время для Виктора перестало существовать. Оно растянулось, как в замедленном кино. Он видел, как навстречу самолету двигалось что-то черное и страшное. Он понимал, что это последние секунды его жизни, но вместо того, чтобы испугаться, замер в странном оцепенении. И тут вдруг почувствовал, как кто-то встряхнул его. В одно мгновение он очутился в реальности, и удушливой волной на него накатил страх.

– Не время сдаваться! – крикнул Михаил и с силой встряхнул Ревина за плечо.

Это сработало. Виктор как будто проснулся. Двумя ногами он уперся в педаль тормозов, а подкрылками пытался разрезать сильный поток воздуха. Но время было упущено. При очередном порыве ветра самолет развернуло еще больше и потащило к краю бездны. Теперь оставалось надеяться только на то, что «Боинг», став поперек, не так легко будет скользить и сможет противостоять ветру, а потом наконец остановится. Но пока это были лишь надежды пилотов, а многотонная махина продолжала двигаться навстречу смерти.

Командир и его помощник со страхом в глазах смотрели, как край крыла уже завис над пропастью, а самолет все продолжал и продолжал скользить, хотя и не так быстро. С каждым следующим метром ужас сильнее охватывал их души, готовый в любую секунду вырваться наружу предсмертным криком. И вот когда им казалось, что гибель уже неминуема, самолет вдруг остановился как вкопанный.

Будто какая-то невидимая сила удержала его на самом краю в тот момент, когда пилоты, закрыв лицо руками, ожидали смерти, так как почти все крыло оказалось над расщелиной, и в следующий момент должно было произойти падение в черную бездну.

Убрав руки от лица, командир секунду молчал, а потом, выдохнув воздух, который распирал его грудь, сказал:

– Получилось! – Он повернулся к своему помощнику. – Получилось! Слышишь? – от радости он хлопнул его по плечу.

Виктор повернулся к нему, но ничего не смог сказать, а только схватил двумя руками его ладонь и стал лихорадочно трясти.

– Ну, ну, все кончилось, – командир пытался успокоить помощника. – Сейчас надо пойти к пассажирам, а то девчонки сами не справятся. Надо объяснить всем, что ситуация под контролем. А потом уже будем думать, что делать дальше.

– Хорошо. Хорошо. Я все понял, – сказал Виктор, приходя в себя. – У нас получилось! – повторил он слова Михаила и вышел из кабины.

После разговора с командиром Лариса немного приободрилась. «Все-таки Стародубцев – опытный пилот, – думала она, возвращаясь в бизнес-класс. – Наверное, он все делает правильно», – окончательно успокоила она себя и взяла микрофон.

– Уважаемые пассажиры...

Когда она произнесла слова «вынужденная аварийная посадка», в салоне началась какая-то ненужная суета. Многие люди стали хватать свои вещи с верхних полок и прижимать их к себе. Другие же залезали с ногами на сиденья и в таком положении пытались пристегнуться. Лариса смотрела на весь этот хаос со спокойным равнодушием, так как у нее уже не было сил что-то объяснять. И тут ее взгляд встретился с глазами сопровождающего. Она снова забыла его имя. «Кажется, он говорил, что его зовут Цой, – вспомнила наконец Лариса. – Какое странное имя! Когда-то был певец с такой фамилией. Интересно, что ему еще нужно от меня? Ну да ладно. Сейчас узнаю», – решила она, подходя к Цою.

– Чего-нибудь желаете? – с некоторым сарказмом спросила Лариса.

– Куда мы садимся? И что с самолетом? – прошипел Цой, оглядываясь по сторонам.

– Садимся в горах. Что с самолетом, не знаю, – спокойно ответила Лариса, стараясь не смотреть в его злые глаза, от взгляда которых по спине пробегал холодок.

– Понятно, – сказал Цой и отвернулся в сторону окна, понимая, что ничего нового стюардесса ему не скажет.

Повернувшись, Лариса пошла к своему креслу, но не успела сделать и нескольких шагов, как к ней почти подбежала Леночка и спросила дрожащим голосом:

– Что с нами будет? Скажи честно, мы разобьемся? – она схватила ее за руку.

– Будем надеяться, что все обойдется, – ушла от прямого ответа Лариса, хотя где-то в глубине души тоже думала о том же.

Леночка, опустив голову, пошла на свое место, мысленно прощаясь с мамой и своим любимым Сергеем. «А может, и вправду все еще обойдется?» – подумала она. Ведь она только начинала жить. Встретила свою любовь. Думала о свадьбе, а тут... Леночка закрыла лицо руками и дала волю чувствам, не обращая внимания на пассажиров.

Когда Иван увидел в дверном проеме стюардессу с перепуганным лицом, он сразу все понял. «Значит, все-таки аварийная посадка, – сказал он про себя. – Если пилоты решили посадить этот самолет прямо в горах, то они либо сумасшедшие, либо профессионалы высшего класса», – рассуждал Орловский, глядя на пассажиров.

По мере того как самолет продолжал снижаться, в салоне опять стало нарастать напряжение. Атмосфера была настолько накаленной, что даже неправильно сказанная фраза стюардессы могла привести к эмоциональному взрыву. И тогда все началось бы сначала. Люди в самолете сидели в своих креслах, вцепившись в подлокотники, так что у большинства, несмотря на сильный загар, пальцы были белыми как снег. Многие пассажиры, обхватив голову руками, неслышно молились. А так как в салоне находились представители разных религий, то произнесенные молитвы на разных языках создавали какой-то монотонный гул, который давил на уши. В тот момент, когда шасси коснулись земли, этот гул усилился и стал еще громче.

Когда Цой почувствовал, что самолет совершил посадку, он спокойно вздохнул. Все складывалось как нельзя лучше. Здесь, в горах, они пробудут как минимум сутки, прежде чем начнутся поиски. А уж за это время он что-нибудь да придумает. Как же он ошибался! Он не знал, что в этот момент самолет начало сносить с посадочной полосы, а сильный боковой ветер толкал его прямо в расщелину...