Сергей Зверев - Должок кровью красен Страница 20

Встал Зарубин под деревом, где посуше, мешок наземь опустил. Взял лопатку, зажег факел и, пустым мешком его от дождя прикрывая, к разваленному фундаменту двинулся.

Вонзилась лопата в сырую землю, захрустели под железом камушки. И полетели комья земли во все стороны. Недолго Зарубин землю копал – минут пятнадцать всего. Наконец стукнулся штык лопаты о что-то твердое, металлическое, и землекоп, орудие свое отложив, на колени опустился, вниз заглядывая…

Так и есть – ящик. Нащупал Зарубин слева в земле боковую ручку, потянул на себя, приподнять попытался – ни в какую. У-у, какой тяжелый! И как это батя в бытность свою пацаном умудрился его во двор заволочь? Поднатужился Иван, поднапрягся да ящик из ямы и вытащил.

Подтащил Зарубин ящик под дерево, где посуше, достал перочинный нож, поддел крышку, надавил – она и поддалась.

А в ящике цинковом – ружье. Лежит себе, машинным маслом залитое, с самого сорок третьего года. Приподнял Зарубин оружие осторожно за ствол и тут же определил безошибочно: винтовка калибра 7,62 системы Мосина образца 1891/1930 года.

Обыкновенная красноармейская трехлинейка, короче говоря…

Хороша винтовка системы Мосина, слов нет – хороша! Одно плохо: слишком уж громоздко да длинно это оружие. В карман не положишь, под полой не спрячешь. Но длина – дело поправимое. Из винтовки системы Мосина, определенными навыками обладая, отличный обрез смастерить можно.

Обрез делается просто. Сперва укорачивается ствол. И вовсе не надо, от усердия язык высунув, пилить круглую железяку ножовкой по металлу. Достаточно, зарядив винтовку одним-единственным патроном, сунуть ствол в стоячую воду и выстрелить – лишнее точненько по линии воды и срежется.

Ножовка для другого нужна, чтобы приклад укоротить. Зачем обрезу приклад? Приклад лучше спилить по уровню ложа.

Обо всем этом Иван, конечно же, знал. И потому, содержимое цинкового ящика в мешок погрузив, решил, не мешкая, модернизацией заняться.

А что, кстати, в ящике металлическом лежало, кроме винтовки?

Ох, и много чего! Во-первых, патроны. Много-много. И в коробках, и россыпью. И все – нужного калибра, 7,62, в так называемой удлиненной бутылкообразной гильзе. Две гранаты «Ф-1», в просторечье «лимонками» именуемые. Одна граната «РГД-3». И еще какая-то, явно из арсенала вермахта, – большая такая, рифленая, на длинной деревянной ручке.

И все это добро было залито толстым слоем машинного масла. Ветошью обтер – и пользуйся себе на здоровье. Да уж, предусмотрительным батя покойный был, поклон ему до самой земли.

Дотащил Зарубин поклажу до склепа, ставшего ему убежищем, закинул мешок себе за плечи, поднялся наверх по кирпичным выступам… На мокрую крышу осторожно вскарабкался, кровельный лист ножиком перочинным поддел. Сперва мешок опустил и лишь после этого сам вниз полез.

2

Тепло и тихо в рабочем кабинете подполковника Федеральной службы безопасности Владимира Ивановича Янчевского. На столе – лампа в абажуре зеленом. Мягкий свет лампы настольной ложится зелеными пятнами на стены, на стол, на английский пробор в струночку, на портрет Феликса Эдмундовича Дзержинского.

Решает Владимир Иванович Янчевский проблемы федеральной безопасности. Изучает графики, изучает диаграммы. И прогнозы на будущее тоже изучает. Интересная вещь получается. Вот как, оказывается, симпатии народные непредсказуемы! Согласно опросам общественного мнения, самый популярный человек в нашем городе – Петр Владимирович Хомуталин. И кроме него, в общем-то, более популярных людей и нет. Но самое-то главное – в Кремле господина Хомуталина необычайно ценят. Как пить дать – и губернатором области назначить могут. Растет кремлевский рейтинг уважаемого бизнесмена, как гриб-мухомор после теплого июльского дождика. И это очень даже неплохо. Для кого? А для Владимира Ивановича Янчевского, например.

Закурил товарищ подполковник, улыбнулся, словно в светлое будущее взглянул. Посидел, подумал, прикинул все плюсы и минусы…

И решился.

3

Человек – это звучит гордо. А человек с ружьем – грозно. Какова в наше время цена гордости, если она постоять за себя не может?

…Стоит Иван у железной бочки, после пробного выстрела ствол трехлинейки осматривает. Словно лезвием по маслу, лишнее срезалось! Отличное оружие у него в руках. Мощное, надежное, неприхотливое. А главное – компактное. Если ко внутренней стороне куртки петельку пришить да обрез стволом вниз сунуть – вряд ли кто догадается, что там внутри.

Развернулся Иван – и к убежищу своему двинулся. Идет по аллейке кладбищенской, по сторонам поглядывает. По крестам да надгробьям взглядом скользит.

А вот и ограда знакомая. Некрашеная ограда, ржавая, в лохмотьях облезающей краски. Калитка землей заплыла. Из цементной подушки над могильным холмиком огрызки спиленных штырей торчат. Если бы не ограда, если бы не штыри – никому бы и в голову не пришло, что на месте этом люди схоронены. А ведь еще пару дней назад памятник тут стоял.

Развернулся Зарубин к могиле родительской. Лицом каменеет, события недавние вспоминая. Зубами от злости скрипит. Тянется рука его к обрезу.

И решился Иван…

4

– Алло, с Хомуталиным соедините… Скажите, Володя звонит. Он знает какой… Ты, Петр Владимирович? Ну, здравствуй.

– Ты, Владимир Иванович?

– Я.

– Добрый вечер. Чем обязан?

– Кто обязан? Я?

– Да нет же… Пока что я тебе.

– Не хотел бы ты со мной встретиться?

– С удовольствием! Где, когда?

– Сегодня вечером… Ну, часиков в семь. Дом отдыха «Турист». В баньке попаримся, водочки попьем, поужинаем на двоих, по-холостяцки…

– Согласен. Машину прислать?

– Не стоит, Петр Владимирович. Зачем всему городу наши отношения афишировать? На своей как-нибудь доберусь…

– И то верно. Что-то серьезное?

– А разве я тебя по пустякам когда-нибудь беспокоил?..

5

Высоки заборы на Климовке. Прочны, неприступны, несокрушимы, как стены Петропавловской крепости. За заборами коттеджи стоят. Трехэтажный домина Булата Амирова: из «кремлевского» кирпича, с витражами многоцветными, с крыльцом мраморным. Двухэтажные дома – Магомеда и свояка его Руслана. Эти поскромнее, без витражей. Одноэтажные – прочих земляков Булатовых.

Чем богаче дом, тем крепче и выше вокруг него забор. Тем злее собаки по двору бегают. Кому приятно, чтобы в окна твои с улицы пялились? Кому понравится, чтобы бомжи по дворам шастали?

Но самый мощный забор офис ЗАО «Ритуал» ограждает. Метра в три высотой, из сплошных плит бетонных. Впрочем, все правильно: слишком уж щепетильным бизнесом фирма дагестанская занята. Зачем зрелищем надгробий да плит ворованных чужой взгляд привлекать?

Но в каждом заборе, целью задавшись, всегда можно щель отыскать. Не бывает забора без щели, как пьянки без похмелья.

Забор «Ритуала» не исключение: вон со стороны пустыря просвет между плитами какой – кулак просунуть можно!

Стоит Иван у забора, смотрит в щель и видит…

6

Несложное это дело – памятник с могилы украсть.

Предпродажная подготовка – вот что тяжело! Стелы бэушные, какими бы дорогими они ни выглядели, всегда неряшливо смотрятся. За десятки лет покрываются гранит да мрамор темным налетом, обрастают камни мхом да паутиной. Хулиганы кладбищенские к необъяснимому вандализму склонны.

Теряют надгробья в цене. Чтобы не произошло этого, перед демонстрацией товара потенциальному покупателю приводят ворованные стелы в порядок: вымывают надгробья до блеска и особым шлифовальным станочком убирают мелкие дефекты.

Но предпродажная подготовка этим не ограничивается.

Анкетные данные покойников с камня стереть – вот где труд!

Хорошо еще, если на памятнике только ФИО да даты рождения и смерти маленькими буквами. А если еще и поясной портрет усопшего в камне вытравлен?..

…В уголке двора, между двухэтажным офисом с табличкой ЗАО «Ритуал» и припаркованным «Уралом» с подъемником в кузове – помост из грубо сколоченных досок. На помосте – старинный памятник белого мрамора. У помоста – двое. Высокий мужик лет пятидесяти с угреватым лицом и полный вертлявый мужчинка с лохматыми жирными патлами. У угреватого в руках – резиновый шланг, у патлатого – электродрель с крутящейся шлифовальной насадкой-бором.

Визжит дрель, вгрызается бор в мрамор. Журчит водичка из шланга. Льется вода пополам с мраморной пылью в щель между досками.

Не стоит и говорить, кто в «Ритуале» предпродажной подготовкой занят: уж конечно, не хозяева. Занимаются этим полупочтенным делом нормальные ханыги вроде Валика Кучинского.

Специальных навыков для такого дела не требуется; ремесло каменотеса кладбищенского ханыги быстро усваивают.