Слепой. Один в темноте - Андрей Воронин Страница 20

и поваленные деревья, выбирая самый легкий, широкий путь между стволами. Путь этот, само собой, получился непрямой, а застроившим эту местность роскошными коттеджами потомкам тех давно забытых крестьян было проще и дешевле заасфальтировать уже существующий проселок, чем рубить просеку и строить дорогу с нуля. Вот она и извивается, как змея, норовящая укусить себя за хвост. И это, если подумать, очень и очень недурно: здесь, на непрерывно следующих один за другим крутых поворотах преимущество в мощности двигателя почти ничего не решает, да и отсутствие видимости на руку тому, кто должен во что бы то ни стало оторваться от погони.

Не снимая ногу с педали газа, Чиж подался вправо и откинул крышку перчаточного отделения. Он был не только умен и осторожен, но также предусмотрителен и запаслив, а еще знал, где раздобыть кое-какие мелочи, которые невозможно купить в магазине или заказать обычным порядком в мастерской. Некоторые из этих мелочей, при определенных обстоятельствах могущих оказаться весьма и весьма полезными, он постоянно возил с собой. И теперь, судя по всему, настало самое время воспользоваться одной из этих милых штуковин.

Он вынул из бардачка и положил рядом с собой на сиденье небольшой, но увесистый мешочек из плотной кожи. Открывать окно пришлось в два приема: очередной крутой, как на гоночной трассе, поворот заставил его бросить ручку стеклоподъемника и вцепиться в руль обеими руками. В лицо ударил свежий, пахнущий хвоей и тонким ароматом первых весенних цветов воздух, сквозь гудение двигателя, шорох шин и шум встречного ветра послышался многоголосый птичий гомон. До конца опустив стекло, Чиж зубами развязал тесемку, что стягивала кожаную горловину, взял мешочек за нижний уголок и, выставив в окно вытянутую на всю длину руку, опорожнил его на дорогу. Содержимое мешочка с негромким звоном запрыгало по асфальту, разлетаясь во все стороны; Чиж удовлетворенно кивнул и закрыл окно: проблему можно было считать решенной.

Новый крутой поворот скрыл оставшийся позади участок дороги. «Вот новый поворот, что он нам несет?» – пробормотал Чиж, слегка переврав слова популярной в дни его детства песни. Он-то не гадал, а знал наверняка, что несет человеку на синей «БМВ» только что пройденный им поворот.

Кладя пустой мешочек обратно в бардачок, он нечаянно коснулся кончиками пальцев рукоятки лежащего внутри пистолета. Искушение остановить машину, дать задний ход и поставить в этой нелепой погоне жирную точку девятимиллиметрового диаметра было слабым, мимолетным, и Чиж без труда его преодолел. Он убивал только тех, кто этого заслуживал, а водитель синей иномарки пока что не сделал ему ничего плохого. Ну, разве что слегка потрепал нервы, но за это ведь не убивают! На любом московском перекрестке нервных клеток расходуется в десять раз больше, а уж сколько их сгорает в течение рабочего дня, даже подумать страшно. И ничего, все живы. К тому же, стрелять, не выяснив предварительно, кто перед тобой, не очень-то разумно: такой выстрел, независимо от точности попадания, впоследствии может слишком дорого обойтись.

Ему послышался негромкий, похожий на выстрел из пневматического ружья хлопок, и Чиж усмехнулся, представив, как преследователь в темных очках бродит вокруг своей дорогой иномарки, озадаченно скребя в затылке и оглашая пустой проселок прочувствованным матом. Это была отрадная, милая сердцу картина, и Чиж захлопнул бардачок, окончательно передумав стрелять: на первый раз преследователю хватит и этого, решил он, после чего, совсем успокоившись, включил радио и закурил первую за истекшие два часа сигарету.

Глава 4

Глеб Сиверов криво усмехнулся, отдавая должное ловкости неизвестного противника. Экий, право слово, нахал! Сделал его, как приготовишку, и был таков. Да еще и наказал на весьма приличную сумму. Четыре импортные покрышки – это вам не стакан семечек!

Конечно, тогда, на дороге, когда послышалось короткое резкое «пах!», и машину неожиданно и очень опасно потянуло к обочине – то есть, называя вещи своими именами, прямиком в лес, – Глебу было не до усмешек, пусть себе и кривых. За первым хлопком практически без паузы последовал второй, машина стала почти неуправляемой; еще два хлопка прозвучали одновременно, почти слившись в один, и автомобиль пошел ровнее, с душераздирающим скрежетом скребя по асфальту титановыми ободьями колес.

Глебу, наконец, удалось остановить это бессмысленное движение в никуда. Заглушив двигатель, он толчком распахнул дверцу, выскочил из машины и присел на одно колено под прикрытием моторного отсека. Колено кольнула острая боль, но он не обратил на это внимания, целиком сосредоточившись на пустой дороге, из-за поворота которой в любую секунду мог показаться двигающийся задним ходом автомобиль.

Вокруг глухо шумели волнуемые верховым ветром кроны сосен, лес звенел от птичьих голосов и благоухал ароматом первоцветов, густые россыпи которых белели в изумрудном мху между рыжих стволов. Порывы ветра доносили из-за поворота ровный гул автомобильного двигателя. Судя по звуку, серая «девятка» не приближалась, а, наоборот, удалялась. Осознав, что ее водитель предпочел обойтись без выяснения отношений, Глеб осторожно спустил курок, поставил пистолет на предохранитель и сунул в наплечную кобуру.

Выпрямившись во весь рост, он обнаружил, что правая брючина джинсов на колене стала бурой от крови. Он пригляделся и без труда обнаружил причину травмы. Ею оказалась лежащая на асфальте стальная колючка о четырех растопыренных в разные стороны треугольных шипах, концы которых остро поблескивали в падающем сквозь сосновые кроны солнечном свете. Длина шипов составляла сантиметра два, а может быть, даже два с половиной; нехитрая конструкция была устроена таким образом, что, как ее ни брось, она все равно ложилась острием кверху.

Оглядевшись, Сиверов обнаружил вокруг целую россыпь этих штуковин. Его машина сиротливо стояла почти поперек дороги с распахнутой настежь дверью, распластав по асфальту пыльные блины изодранных стальными остриями шин.

– Ах ты, стервец, – адресуясь к водителю «девятки», сказал Глеб и потащил из кармана мобильный телефон.

Вызвав помощь, он отправился собирать колючки, чтобы подоспевший на зов эвакуатор или просто случайно проезжающий мимо автомобиль ненароком не разделил его незавидную судьбу. Колючек было много, они не умещались в ладони, и их пришлось складывать в кучку на крышке багажника. Глеб делал это осторожно, чтобы не поцарапать краску, и невольно думал о том, что применяемый милицией «дорожный ковер» не в пример гуманнее – его, по крайней мере, можно оперативно скатать, после того как он сослужил свою службу. Зато вот эта шипастая