Евгений Сухов - Казначей общака Страница 21

Точно такой же перстень должен был находиться и на пальце Трояна, и, прежде чем вести разговор, он обязан был предъявить его банкиру как вещь, удостоверяющую его особые полномочия. Об истинном назначении перстня знал очень ограниченный круг людей, это было не меньшей тайной, чем сам общак. Шаману и Святому не следовало объясняться, каждый из них сам владел подобной вещицей.

– Объясняю, – глухо отозвался Шаман, – банкир божился, что Троян показал ему этот перстень, иначе просто бы не выдал деньги. И это очень походит на правду, потому что эта драгоценность очень запоминающаяся, а таких камушков в России не более полусотни. Да и то половина в Алмазном фонде. И еще – перстень не обнаружился при покойнике. Хотя, сам знаешь, он обязан был его оберегать ценой жизни. Вот такая складывается ситуация. Поневоле пришлось кое-что рассказать пацанам. Все равно многое теперь уже не тайна. Понимаешь, как все сейчас стремно?

Глаза Шамана нехорошо блеснули. Таким напряженным Святой его никогда не видел. О Шамане в кругу воров говорили разное. Например, упорно ходила байка о том, что он собирает мухоморы, сушит их и по старой привычке далеких предков раскуривает, когда бывает в скверном настроении.

Святой не без интереса посмотрел на распечатанную пачку сигарет. Похоже, что разговоры не соответствовали действительности: просыпавшийся табак был отменного качества и ничего общего с суррогатами, продающимися в киосках, не имел.

Все-таки слухи!

Шаман, казалось, догадался о мыслях Герасима – губы его невесело скривились в мрачной улыбке. Широким жестом он стряхнул на пол крошки табака и добавил:

– Уж не чертовщина ли здесь какая? Объяснил бы ты мне, святой отец?

– Не буди лихо, пока оно тихо, – вздохнул Святой. – Говоришь, лицо его обезображено? Правда, не исключено, что Трояна действительно убили из-за перстня. Но о его значении могли знать только самые доверенные.

– В этом-то и беда. Но это еще не все новости. В Монреале неизвестный хакер взломал счет в нашем банке и переправил деньги в Санкт-Петербург, но что самое интересное, в этом банке вновь промелькнула физиономия нашего незабвенного Федора Трошина. Несмотря на свои языческие корни, в душе я все-таки в некоторой степени материалист, и мне трудно поверить, что наш Троян встает из гроба только лишь для того, чтобы хапнуть «капусту». Тем более в загробном мире она ему и не нужна.

Святой невольно поежился. Как и всякий верующий человек, он с опаской относился ко всякой сверхъестественной силе и верил в то, что иногда она способна приобретать самое что ни на есть физическое воплощение.

– Почему же вы его не поймали?

– Как только банкир признал в нем Трояна, он тут же позвонил нам, но мы опоздали всего лишь на несколько минут.

– А не глупо ли ему было появляться в том месте, где его могут опознать?

– Не глупо, – возразил Шаман, дыхнув дымом. – Управляющий банком долгое время находился в загранкомандировке и о смерти Трояна не знал. Возможно, и он купился бы на внешность и перстень, если бы не обычная банковская осторожность. Уж слишком странным ему показалось, что от него требуют такую сумму, когда он еще не отряхнул с себя дорожную пыль. Обычно от сходняка к нему приходил человек, который или подтверждал прежние договоренности, или, наоборот, отменял их. В этот раз ничего подобного не произошло. Мы попросили управляющего задержать этого «хранителя» под каким-нибудь благовидным предлогом, что тот и сделал. Затем «хранитель» вышел покурить в туалет и больше не возвращался. У него оказалась звериная интуиция, видно, что-то почувствовав, он пролез через окошко и выбрался во двор. А затем спокойненько вышел на соседнюю улицу. Вот так-то!

– Невеселая получается история.

– Чего уж там! – махнул рукой Шаман. – Хуже не придумаешь! Мы стараемся эти дела не предавать огласке и хотим разобраться собственными силами, но, как говорится, шила в мешке не утаишь. Братва нервничает и требует объяснений, так что, если мы не разберемся с этим в ближайшее время, никакая сила не удержит наши головы на плечах. И потом, найти этих людей – дело чести.

Святой это понимал.

– Ясно. Что еще требуется от меня?

Шаман улыбнулся и спросил:

– Для начала я хочу спросить у тебя, далеко ли ты спрятал свою рясу?

– Ах вот ты о чем… Понимаю. Не беспокойся, сделаю все как нужно.

Глава 9

ЖИЗНЬ СИЛЬНО ИЗМЕНИЛАСЬ

Шаман присмотрел для Святого небольшой тихий домик на самой окраине Москвы. Обещал, что просыпаться он будет не от сигнализации автомобилей, нежданно сработавшей в ночь, а от песен птиц. Отчасти так оно и получилось. Однажды Герасим долго не мог понять, что за звуки пытаются добраться до его подсознания, а когда наконец сообразил, его обдало холодом. Это трещал автомат, причем грохот был такой отчетливый, будто стреляли недалеко, и он очень удивился тому, что до сих пор еще живой. Смахнув с себя одеяло, Герасим метнулся к окну, ожидая, что следующая очередь непременно раскроит его от лопатки до самого пояса. Герасим на мгновение даже представил, как повалится на окно и, разбив его, упадет изрезанным на подоконник. Но ничего подобного не случилось. Огромный дятел вполне мирно выковыривал из ствола дерева каких-то жучков. Причем временами он так старался, что его стук больше напоминал пулеметную очередь. Вполне мирная картина. Если что и могло удивить, так это отчаянность дятла – птицы, как известно, очень осторожной и пугливой, – все-таки огромный город шумел совсем рядом.

Подумав, Герасим надел на шею крестик. Маленький, зато хорошо намоленный и свой. Надел новую, в полоску, рубашку. Взял со стула брюки, безукоризненно отглаженные, и в который раз поймал себя на мысли, что за долгие годы монашества отвык от цивильной одежды.

Долгие молитвы не сломили осанку – спина по-прежнему прямая, а взгляд тверд и дерзок. Через пятнадцать минут должны были подъехать люди от Шамана, и Герасим хотел их встретить у крыльца готовым к действию. Он напоминал сам себе сжатую пружину, которой достаточно всего лишь небольшого усилия, чтобы мощно распрямиться.

Взял со стола «макаров» – мало ли чего – и привычно сунул его в кобуру под мышкой.

Черный «шестисотый» «Мерседес» подъехал в точно назначенное время. Задние дверцы бесшумно распахнулись, и из салона, тускло улыбаясь, вышел Глухой, а за ним, немного бочком, будто краб по песку, проковылял Волына; за рулем, добродушно скалясь, сидел Колода.

– Не ожидал, что так быстро свидимся, – крепко тиснул ладонь Святого Глухой. – Только не надо говорить, что все в руках бога.

Святой невольно улыбнулся.

– Вижу, что ты это знаешь не хуже меня. А наставлять ученого не в моих правилах.

По своим каналам Святой успел навести о Глухом справки. Несколько лет назад, находясь во Владимирском централе, тот пытался получить корону. Рекомендации он имел высокие, от очень уважаемых людей, но когда на запросы пришли малявы, то в одной из них сообщалось, что Глухой не вернул карточного долга. Сумма была небольшой, а для такого опытного игрока, каким был Глухой, – сущие копейки. Но репутация соискателя была значительно подмочена. И напрасно он утверждал, что не сумел отдать долг лишь потому, что его неожиданно перебросили в другой лагерь. Если ты дорожишь своей честью, будь добр, не бегай от долгов, как нерадивый папаша от алиментов. И Глухого презрительно стали называть «сухарь», как человека, не прошедшего коронацию.

– Ладно, куда поедем?

– Давай на Тверскую. Я слышал, там есть неплохие казино.

– А ты слишком азартен для монаха.

У машины Святой остановился и, взявшись за ручку двери, произнес:

– Как ты знаешь, на плечах у каждого человека сидят дьявол и ангел-хранитель. Видно, в этот раз спор между ними выиграл первый.

– И что же ты будешь делать? – усмехнулся Глухой.

– Как и обычно… Помолюсь.

– И часто ты так будешь молиться?

Неожиданно Герасим сделался серьезным. Похоже, подобный вопрос был для него не праздным.

– Несколько лет назад я задал тот же самый вопрос своему настоятелю, когда согрешил очередной раз, и он ответил мне, что нужно каяться и молиться до самой смерти. Вот так-то!

– А ты подковался в религии, – хмыкнул Волына. – С тобой так немного побазаришь, так самому в монастырь захочется… на скудный паек.

– Ладно, погнали, – подал голос Колода, – в дороге побазарим.

В казино Святой проиграл тысячу долларов. Больше он играть не стал. Азартный по натуре, он осознал, что подобная игра его интересует мало. Она напоминает охоту в заповеднике, где в кармане у клиента есть лицензия на отстрел, но каждый из охотников постоянно помнит о том, что он не должен подстрелить лишнюю дичь, потому что за это могут последовать строгие санкции. Иное дело играть где-нибудь в катране, где каждый катала заряжен по самые уши и десять тысяч баксов воспринимаешь как разовую ставку. Кроме удачной карты, в такой игре важны ловкие руки, крепкие нервы и, конечно же, интуиция. В довершение нужно быть неплохим психологом. Казино почти лишено всего этого, отчего игра получается пресной и малоинтересной.