Владимир Угрюмов - Боец. Частный детектив по-русски Страница 21

Просыпаюсь и резко поднимаюсь на кровати, глядя в окно, за которым уже темно. Проспал два с половиной часа. Хотя я лег не раздеваясь (только скинул пиджак и ботинки да ослабил узел галстука), чувствую себя достаточно бодрым и способным провести напряженную ночь. Сполоснув лицо и приведя себя в порядок, спускаюсь вниз. Мафиози еще заседают, парни без устали гоняют бильярдные шары и без конца носятся в сортир — последствия выпитого за день пива.

— Пацаны дежурят без базара, и наши, и их! — докладывает слегка захмелевший от выпитого «Туборга» Шурик; он отсидел три года за драку и, нахватавшись на зоне блатного жаргона, заменяет им весь русский язык. Но сам по себе он парень неплохой. Просто мозги отбиты на ринге. — Никакой козлотни вокруг не ошивается. Кофе будешь? — без перехода спрашивает он, зная, что я спиртного не употребляю.

— Давай, — соглашаюсь, оглядывая парней за бильярдным столом.

Вроде все трезвые.

— Может, пожрать чего, Влад? — спрашивает Шурик.

— Чего-нибудь можно.

Горилла уходит, а я подхожу к бильярдистам. Забыл уже, когда в последний раз катал шары.

— А ну-ка, дай! — говорю одному из наших парней и, взяв у него кий, жду, когда пробьет соперник.

Партия у них только началась, и еще ни одного шара не забито. Парнишка бьет по шару, пытаясь загнать «свояка» в центр. Не попал. Укладываю два в дальние лузы. В середину загоняю «чужого» и «зайцев» по короткому борту. Отдаю кий, слыша восхищенные реплики охранников.

— Учитесь, сынки! — смеюсь и отваливаю к креслу за невысокий столик, куда из кухни мне принесли ужин: рыбку с Ладоги в супе и пельмени из кабанчика.

Все приготовлено отменно, и Я с удовольствием набиваю брюхо. Можно подкрепиться и поплотнее. Шурик притаскивает к кофе бутерброды с красной и черной икрой и яйцо в майонезе, тарелочку нарезанных ломтиками апельсинов и зелень.

— Ну как? — улыбаясь, спрашивает он.

Я только развожу руки.

— Если охотники здесь всегда так живут, то я, пожалуй, вступлю в охотничье общество.

Шурик доволен, что сделал мне приятное. Уважать меня он стал с нашей встречи в ресторане. Он мне после признался, что у него из двухсот сорока боев только три было проиграно, и то в самом начале его карьеры на ринге. Посмотрев пару раз, как мы со Львом тренируемся в тире, он готов теперь сделать для меня все, что я только ни попрошу. Шурика и его приятеля Гошу я весь последний месяц учил правильно и умно стрелять и грамотно вести себя в критических ситуациях. Шурик также благодарен мне за то, что во время «проверки», когда он вышел в коридор с «макаром», я не стал в него стрелять, и хотя в автомате патроны были все равно холостые, он считает мой поступок благородным. Уважение теперь от этих ребят бесконечное. Они только сейчас открыли для себя, что стрельба из отличных пистолетов может быть искусством, которое доставляет незабываемое удовольствие, как и само оружие. Я выпил кофе и, откинувшись в кресле, собираюсь закурить после сытного ужина, но тут меня зовут к боссам.

— Влад, — говорит, не желая тратить время на предисловия, Полынский, едва я вхожу в банкетный зал, — сейчас мы должны съездить в одно место. Машина на подходе. С нами едут ты и Шурик.

Молча принимаю к сведению его сообщение. Боссы не пьяные. На столе — папки и разложенные бумаги, которые сейчас и собирают мафиози. Я киваю Полынскому, мол, все понял.

— Ты как? — неожиданно добродушно интересуется у меня Седой, забирая со стола свою папку.

— Порядок, — киваю ему. — Что за машина? — спрашиваю у Полынского.

— Микроавтобус или как там его… «Тойота», в общем, — отвечает Полынский, он путается в марках машин. — Должен уже подъехать.

— Это все? — спрашиваю у него.

Он кивает:

— Пока все.

Поворачиваюсь и выхожу на крыльцо. Вдалеке от въездных ворот замечаю одиночные фары автомобиля. К крыльцу подходят охранники, наблюдающие за улицей.

— Это кто? — спрашивает меня один из них, кивая на приближающиеся фары.

— Это машина… — отвечаю ему содержательно. — Смотрите лучше вокруг дома.

Охранники, хмыкнув, топают по дорожке за угол особняка. К подъезду выруливает «тойота», минивен, стекла салона, мне кажется, у нее чересчур затонированы. В машине только водитель. Открываю боковую дверцу и заглядываю внутрь салона. Пусто. Стекла действительно слишком затемнены, и за сиденьем водителя, как в «кадиллаке», имеется перегородка из бронированного стекла, через которое тоже почти ни черта не видать.

На крыльцо выходят наши и чужие мафиози. Водитель минивена здоровается с ними за руку, и вся компания проходит к машине.

Я забираюсь с шефами в салон, Шурик садится рядом с водителем — так распорядился Полынский. Интересно — при всем ко мне доверии боссы не хотят, чтобы я запомнил дорогу. Интересно, черт их возьми.

Усаживаюсь на свое место около перегородки и тут же отключаюсь от всех посторонних звуков. Я решил подремать. Меня никто не беспокоит разговором. Время я засек. Теперь включаю свое внутреннее, данное мне от природы, «оборудование». Машина трогается, и я начинаю определять направление, засекаю время поворотов и мягких отклонений курса автомобиля, соответствующие сторонам и направлениям компаса. В машине это делать сложнее, чем на воздухе, поэтому начинаю слегка потеть от напряжения. Расслабляться нельзя, через стекла ни черта не видно, и я не расслабляюсь.

Время, затраченное на дорогу, — один час двадцать семь минут. Машина останавливается. Мафиози зашевелились на местах. Уходит вниз стекло перегородки.

— Приехали. Все нормально, — объявляет Шурик.

Поработал я неплохо. Выхожу из «тойоты» первым и осматриваюсь. Морозец, небо звездное, вокруг темный застывший лес. Мы возле невысокого, но добротного дома с обширными хозпостройками на солидно огороженной плетнем территории. Снега тут навалило порядком. К дому дорога расчищена достаточно широко, ко всем сараям и каким-то маленьким, похожим на игрушечные, домикам ведут только узкие тропинки. Нас встречают двое крепких мужчин лет под сорок в камуфлированных одеждах. В руках у них помповые ружья, но я замечаю, что у каждого под распахнутой фуфайкой заткнут за пояс многозарядный пистолет. Слева слышу хмыканье. Рядом со мной остановился Седой, смотрит на меня улыбаясь.

— Зачем это тебе? — вдруг спрашивает он, нарушая затянувшееся молчание.

Я действительно удивлен его вопросом и чувствую подвох.

— Что ты имеешь в виду? — не очень дружелюбно переспрашиваю у него. Не нравятся мне такие улыбки.

Седой еще раз хмыкает. Все уже прошли в сторону дома, поздоровавшись со встречающим.

— Это наше лесничество, — поясняет Седой, делая ударение на слове «наше». — А вот зачем ты пытался определить направление движения, это мне очень интересно…

Умный он, зараза, умнее, чем я предполагал.

— Ради спортивного интереса… — отвечаю спокойно. — Не люблю, когда меня вслепую таскают по дорогам черт знает куда и зачем.

Ну и как? — спрашивает он с неподдельным интересом. — Определил? Пожимаю плечами:

— Нужно смотреть по карте, но не ошибусь, если скажу, что мы где-то в нескольких километрах от финской границы. Направление движения легко уточнить позже, с погрешностью во времени на две-три минуты… Седой удивленно качает головой.

— Лихо… — говорит он.

Я пока закуриваю и жду его выводов. Моя сообразительность может мне дорого обойтись. Хотя это мы еще, как говорится, будем поглядеть…

— Я даже наполовину не верил тебе, — говорит Седой задумчиво и вдруг выдает перл: — Восемьдесят восьмой год. Камбоджа. Операция «Зевс». Группа семь человек. Имя командира известно. Четыре рейда — три уничтоженных лагеря террористов… Группа ни одного человека не потеряла. Командир представлен к «звездочке» и новым погонам.

У меня чуть не вываливается сигарета изо рта. Секретнейшая операция, которую проводила моя группа! Там мы отметелили наших бывших союзников — кубинцев, начинавших специализироваться на международном терроризме. Об этой операции знали единицы.

— Круто… — только и могу ответить Седому.

— Это я планировал вашу операцию, капитан. Пошли, а то действительно подмораживает.

Не удостоив меня ответом, Седой идет в дом. Следую за ним. За кого же здесь меня держат? Седой, похоже, знает больше, чем мне хотелось бы. Но, может, и не все так плохо, как я думаю? Ладно, пока будем считать, что ничего не произошло. А что касается осведомленности Седого и кем он был раньше, то, похоже, к организации Румянцева это не имеет отношения. Хотя он ведь меня уже спрашивал, могу ли я подкинуть Румянцеву дезу. Да, загадочки. Хуже нет такой вот неизвестности. Ладно, поживем — увидим…

Прохожу вслед за Седым в дом. Лесников пятеро, и все такие вот здоровые и очень неплохо вооруженные. Мне кажется, даже по нашим смутным временам их трудно назвать лесниками. Похоже, они такие же лесники, как я, допустим, пачка печенья…