Владимир Макарычев - Тайна острова Матуа Страница 21

— Товарищ министр, корвет «Дерзкий» направлен к острову по указанию начальника Генштаба. Вышел из базы пять часов назад. Расчетное время прибытия в точку — три утра местного времени. Уже сегодня. Цель экстренного выхода — наблюдение за воздушной и морской обстановкой в районе Курильских островов, — доложил, и как рукой сняло груз, нависший над душой. С облегчением похвалил сам себя за выход из ситуации со спецгруппой — не знает министр о таком задании, пусть об этом скажет сам начальник его же штаба.

— Приказываю, дабы не напрягать международную обстановку вокруг Владивостокского саммита и не срывать тем самым важные государственные соглашения, немедленно вернуть судно в базу!

— Есть, товарищ министр обороны, будет исполнено, — вырвалось само собой предательски-угодническое.

Опомнился адмирал, когда короткие гудки оповестили о завершении телефонного сеанса. Он стал растерянно размышлять о способах выполнения команды старшего начальника, перебирал один вариант за другим. Отозвать корабль возможно, но тогда нарушится режим радиомолчания, а значит, и скрытность. Лучше оставить решение вопроса до утра, предупредить начальника Генштаба о возникшей проблеме, пускай он принимает окончательное решение.

Больше всего беспокоила совсем другая задача: как запросить у министра письменный приказ, чтобы прикрыться перед начальником Генерального штаба? Сидоровский чувствовал себя, как кусок плавленого железа между молотом и наковальней. Деваться некуда! Играющих по интересам в столице много, а исполнитель он один. Каждому не угодишь. Посмотрел на часы — около часа ночи. В Москве уже восемь утра. Понимал, чем больше задумывается, тем сильнее запутывается.

Машина остановилась у подъезда дома. Дождь слегка накрапывал, ветер снова усиливался. Приметы говорили о повышении давления и ослаблении циклона. Обычно за ветром следует проливной дождь, и море успокаивается. Как разрядилось томительное ожидание циклона, так нашелся выход, казалось, из безвыходной ситуации. Адмирал вспомнил главу Общего дисциплинарного Устава Вооруженных сил, где скрывался нужный ответ, как поступить в данной ситуации. Сначала следует доложить непосредственному начальнику об отмене его приказа вышестоящим начальством, далее выполнять команду министра о срочном возвращении на базу. «И волки сыты, и овцы целы», — довольный своей находчивостью, направился Павел Петрович в теплый подъезд «виповского» дома.

Рано утром, через пять часов, как раз столько времени ему хватило, чтобы выспаться, он доложил начальнику Генерального штаба о разговоре с министром. Его ответ для адмирала, требующего от подчиненных соблюдения обязательной иерархии служебных отношений, оказался неожиданным.

— Благодарю за доклад, Павел Петрович, — так отметил его уважительный поступок к руководителям начальник Генштаба. — Не хотел тебя впутывать в историю, да, видно, придется. Диспозиция проста, как мир. Я тебе ее подскажу, а чью сторону выбрать, решай сам. Не по телефону, а через моего представителя. Он тебя сегодня найдет сам. Единственная просьба, как к русскому адмиралу, затяни, насколько возможно, убытие корабля с острова. Предоставь возможность моей группе сделать свое дело. Честь имею!

«Второй день с честью воинской творится чертовщина. Не отдают воинской чести на улице старшим начальникам, зато бравируют ею в телефонных разговорах. Может, задумали государственный переворот, прикрываясь той же честью офицера?» — в сердцах сделал неутешительный вывод командующий.

На улице моросил дождик, а остаток циклона гнал в бухту Золотой Рог волну с белым барашком. Так, балла на два с половиной. Между тем в открытом океане штормило, но не сильно. Не больше трех с половиной баллов. На проезжей части вода, не успевая стекать в канализацию от обилия осадков, скапливалась в глубоких лужах. Машина заехала через внутренние ворота, что на Береговой улице, между Светланской и Корабельной набережной. У обмотанного колючей проволокой шлагбаума, скованный, словно рыцарскими доспехами, зимней одеждой, стоял часовой. «Ничего лучшего советской формы так и не придумали! Как стоял лет тридцать назад часовой в поддевке из химкомплекта и чесанном нижнем белье, так и сегодня», — отметил про себя командующий. Неповоротливый солдатик, помимо всего взнузданный каской и бронежилетом, медленно откинул за спину мешающий движениям автомат и вручную поднял красно-белую доску шлагбаума.

Верный товарищ дожидался в приемной вместе с оперативным дежурным по флоту и с незнакомым гражданским.

— Смир-рно! — зычно прокричал дежурный и сделал два строевых шага по направлению к командующему, отдавая под козырек честь.

Адмирал, сняв фуражку, поздоровался за руку с Борисовым и незнакомцем. С первого взгляда понял, человек пришел с ним.

— Павел Петрович, вы уж не обессудьте, извините старого дурака, — оправдывался Борисов за инициативу по доставке в приемную незнакомца. Проверив плотность закрытия кабинетной двери, он заговорщически зашептал: — Тихоокеанец, капитан первого ранга запаса, служил в молодости с ним в Петропавловске-Камчатском на «Кальмаре»[25]. Наш, подводник!

— Зачем привел? Что за срочность, не мог подождать пару дней? Знаешь же кутерьму с саммитом, да и министр требует «Дерзкий» отозвать в базу, а начальник Генштаба просит потянуть время, оставить. Попробуй, разберись без ста граммов!

— Я про то же самое, — снова зашептал вице-адмирал Борисов, — Алексей Кротов его звать. Со спецпоручением от Генштаба. Лично к тебе.

Сидоровский сразу же вспомнил таинственную просьбу начальника Генштаба о встрече с его представителем.

— Быстро ребята работают, пусть проходит, — сказал он, входя в кабинет, — и сам заходи!

У незнакомца отметил добрую улыбку сквозь подковообразные украинские усы. Пожали еще раз друг другу руки. Одного роста, только адмирал сухопарый и худой, а гость полный и грузный. Роднили их лишь кулаки, мощные и жилистые.

— О вашем прибытии предупрежден, — буркнул адмирал, не желая углубляться в столь щекотливую тему.

— Начальник Генштаба просил на словах передать следующее, — начал гость. — Про остров Матуа. Есть группа людей, либералов, пришедших к власти и желающих заработать на продажах. Для них товар имеет лишь прибавочную стоимость, и не важно, чем торговать. И другая группа, консерваторы, которые не хотят вести себя подобным образом. Для них существуют традиции, государственность, патриотизм. Одни собираются продать остров американцам, а другие этому противятся. О стратегическом его расположении и напоминать не стоит. Нам ясно одно: передав в аренду на сорок пять лет, Россия никогда не вернет остров. Пример с Аляской поучителен! Матуа служит ключом для вхождения американцев в Приморье и на Сахалин. Новый министр поддерживает либералов и отрабатывает, как и Сердюков в свое время, роль. Наша цель помешать им.

— Алексей, ты понимаешь, нас раздавят! И каким это образом мы сорвем планы международного правительства? — первым засомневался Борисов, назвав Кротова по имени, как во времена гарнизонной молодости.

— Сколько можно оглядываться, бояться в своей же стране? Нас спросили, оставить ли Советский Союз? Мы ответили: оставить! Народ не послушали! И так — за что ни возьмись, — легко парировал Кротов.

— Начались политические вычисления! — недовольно буркнул адмирал.

Кротов, казалось, не обратил внимания на сделанное замечание.

— Одним словом, за вас такую работу делает группа подполковника Сафронова. Главное, не мешайте и дайте ей выполнить задачу до подписания договоров на сегодняшнем саммите. Время «Ч» для них пятнадцать ноль-ноль сегодняшнего дня. Осталось без малого семь часов. Генштаб просит вас, товарищ адмирал, задержать корабль на острове под любым предлогом.

— Вот и подскажите мне этот самый предлог! — начал заводиться адмирал.

— Хорошо. По последним данным нашей разведки, на острове найден старый японский цех по производству нового оружия. Но точно не связано с химией и ядерной энергией, их излучение давно бы обнаружили посредством анализа почвы. Возможно, мы имеем дело с прототипом современного лазерного оружия. Именно такая находка сделает невозможной передачу острова под управление США. Группа Сафронова должна отыскать цех и выйти в эфир для обнародования сенсационной информации. Задание держится в строжайшей тайне, и помешать им уже никто не сможет. Кроме вас!

— Вот ведь перед пенсией угораздило попасть в историю, — обреченно проговорил Борисов. Не услышав реакции своего командира, продолжил: — Интриги за влияние на царей и президентов были и будут. Недавно читал, как вице-президент Иностранной коллегии Никита Иванович Панин плел интриги против своих врагов братьев Орловых за влияние на императрицу. А граф Орлов и наш адмирал Спиридонов патриотическое дело в те времена затеяли, сумели организовать военно-морскую экспедицию в Средиземное море и греков от турок освободили. Перед походом каких только ярлыков «царская дворня» им не навешивала[26].