Павел Яковенко - Снайпер-2 Страница 21

Так, он твердо полагал, что никогда не женился бы на девушке, у которой до него были любовники. Он искренне считал, начитавшись разных умных книг, что когда два человека сливаются в одно целое, то возникает что-то большее, чем простой физиологический акт. Это вам не стакан воды выпить! А делить свою женщину с кем-то еще? Такого Андрей Иванович даже представить себе не мог. Пусть даже это было в прошлом, и до него…

Шувалов вычитал в одном православном журнале, случайно попавшемся ему в руки, что каждый мужчина оставляет на женщине неизгладимый отпечаток. И если таких отпечатков становится много… Статья настолько впечатлила Шувалова, что он уже и не рад был, что она попалась ему на глаза.

Нет, использованный материал ему не нужен. Нет, конечно, женщины как женщины… Но не для него.

И потому ему, как человеку еще советского воспитания, казалось, что если он с кем-то переспит, то ему потом придется как-то по-другому общаться с этим человеком… А этого он очень не хотел.

Пусть мечты остаются мечтами. Не дай бог, чтобы они сбылись!

Сейчас же ситуация была совсем — совсем другой. Во-первых, Лариса ему страшно нравилась. Так нравилась, что уже мысли о супруге вызывали какую-то легкую неприязнь. Во-вторых, здесь на курорте, царила особая атмосфера, которая снимала с Шувалова многие комплексы и страхи. Ну и, наконец, в-третьих, чего греха таить, он был совершенно уверен, что, когда вернется из Новороссийска, то больше не увидит Ларису никогда в жизни. Не увидит, и не услышит.

А потому сейчас ситуацию следует раскручивать на всю катушку, пользоваться моментом, возможностью, удачей, которая, наверняка, не представится больше никогда. Даже просто интимно общаться с такой женщиной после стольких лет серой будничной семейной жизни — это же настоящий праздник! Так, празднуй, Андрей Иванович, не тормози, не останавливайся!..

Шувалов искупался. Вода была прохладной, но вполне терпимой. Он легко доплыл до буйка, потрогал его рукой, покачался на воде рядом с ним, потом повернулся на спину и медленно поплыл в сторону берега. Над ним в бездонном голубом небе плыли облака. Такие же облака, как в детстве, когда он плавал в речке, вниз по течению, и оно мягко обтекало его со всех сторон, вода наливалась в уши, и вместо звуков ветра он слушал стук собственного сердца…

Лирическое настроение заставило Шувалова выпить еще пару литровых стаканов пива. Он посмотрел на часы, и решил, что к вечеру нужно быть в форме. Для этого он еще раз сходил в воду, и много плавал, пытаясь сбить легкое опьянение.

В шесть часов Андрей Иванович вернулся в гостиницу, приготовил костюм, обмылся, надушился, посмотрел пустыми глазами телевизор, и ровно в восемь часов вечера зашел в гостиничный ресторан.

На этот раз свободных мест не было вообще. Но не было и Ларисы. Андрей Иванович вместо того, чтобы занервничать, неожиданно успокоился. Раз Ларисы нет, то когда она придет, они просто пойдут куда-нибудь в другое место.

Шувалов хотел подождать в баре, но передумал. Он решил, что за сегодня и так уже прилично выпил, а более — менее трезвая голова ему очень даже понадобится. Поэтому он вышел за двери ресторана и присел на мягкий диванчик в холле, прямо под пальмой. С этого места вход в ресторан был прекрасно виден.

Прошло пятнадцать минут, а Лариса все не появлялась. Шувалов начал нервничать и кусать ногти. К счастью, не более чем через минуту входные двери в гостиницу распахнулись, и знакомая фигура быстрым шагом направилась ко входу в ресторан.

— Лариса! — стараясь особо не шуметь, замахал руками Андрей Иванович. — Лариса!

Женщина уже почти взялась за ручку, когда услышала, что ее зовут. Она неторопливо повернула голову, как будто боялась увидеть что-то не очень для себя приятное, но когда увидела Андрея Ивановича, сразу расслабилась и заулыбалась.

— Ах, это вы! — воскликнула она. — Но почему вы здесь, а не там?

— Там совершенно нет мест! Я жду вас для того, чтобы мы вместе отправились куда-нибудь в город. Куда-нибудь, где место для нас найдется.

Шувалов, с не вполне очевидной для его комплекции резвостью, вскочил на ноги, подошел к Ларисе, предложил ей ручку, и получив согласие, чинно направился на выход.

Они довольно долго гуляли по городу, но никак не могли где-нибудь присесть. То вообще не было мест, то не было хороших мест, то им не нравился сам ресторан или кафе, то еще что-нибудь мешало.

В конце — концов Шувалов понял причину их неудач. Им просто не хотелось сидеть, а хотелось бродить, и разговаривать на ходу.

Пока они гуляли, Андрей Иванович выложил, сам того особо не замечая, о себе почти все. О том, почему и как он женился, сколько у него детей, как их зовут и чем они занимаются, как он попал на нынешнюю работу, сколько ему за нее отстегивают, как рассчитывают дивиденды, почему ему нравится работать в «Деметре» и какие у него планы на будущее. При этом он не забывал отвешивать Ларисе комплименты, которые она благосклонно принимала.

Сама Лариса рассказывала о себе гораздо меньше. Он узнал только о том, что она разведена, что с бывшим мужем она не поддерживает никаких отношений, и даже не знает, где он сейчас обретается, и что детей у нее нет. Она пожаловалась, что такие замечательные мужчины, как Андрей Иванович встречаются крайне редко, а если и встречаются, то, как правило, уже обременены семейством и детьми.

На эту жалобу — комплимент Шувалов смог сказать только «увы». Правда, он выразил уверенность, что такую прелестную женщину как Лариса мог бросить только круглый идиот, и что если бы он был холост, то… Он не договорил, и это было красноречивее всяких слов.

Лариса взглянула на него с благодарностью, и пожала ему локоть. От ее взгляда Андрей Иванович просто сомлел. В эту минуту он на самом деле, совершенно искренне жалел, что не холост. «Седьмое небо» не казалось ему уже таким далеким.

Ночь была темна, в свете фонарей мелькали загадочные тени, шумел ночной город, а прохладный ветер с моря приятно контрастировал с дневным пеклом. Лариса и Андрей Иванович направлялись обратно в гостиницу.

Всего час назад они все-таки нашли себе место в кафе, попробовали местных краснодарских вин из замечательного Абрау-Дюрсо, закусили креветками, и почувствовали себя совсем — совсем хорошо. Но тут Лариса, (заметьте, не Шувалов, а именно Лариса), сказала, что завтра будет трудный рабочий день, и, как бы не было ей сейчас замечательно с милым Андреем, но ведь нужно хотя бы немного поспать.

Шувалов заметил, что время еще детское, но послушно поднялся, и последовал за своей новой знакомой.

Они, хотя и шли к гостинице, но явно не торопились. Разговор шел практически ни о чем. Но даже не особо опытный в таких делах Андрей Иванович по интонации и жестам подруги понимал, что он ей не безразличен, и что у него есть шанс на нечто большее, чем просто прощальный поцелуй в щечку у двери в номер.

Так и оказалось. Когда они остановились у дверей ее номера, Лариса как-то глубоко вздохнула и с какой-то просительной интонацией сказала:

— Зайдете?

У Шувалова слегка закружилась голова. Он ничего не смог сказать, а только утвердительно закивал головой.

— Тогда проходите.

Они вошли. Такой же одноместный номер, как у Шувалова, с похожей мебелью, и расположением всех вещей.

Лариса упала на диван:

— Ах, как я устала!.. Андрей, вот там, в холодильнике, есть открытая бутылка вина. Давайте выпьем!

— Да — да, конечно! — Андрей Иванович, уже было хотевший присесть рядом с Ларисой, разогнулся, подошел к холодильнику, забрал бутылку, нашел бокалы, налил себе и Ларисе, и подошел с бокалами к ней.

Это было, пожалуй, той последней каплей, которая точит камень. Эта доза спиртного сняла с Шувалова все барьеры, которые у него еще оставались. Он поставил пустые бокалы на столик, резко сел на диван, обнял Ларису правой рукой и впился ей в губы. Она охотно ответила. Ее волосы пахли чем-то неуловимо приятным, теплым, детским. Андрей Иванович зарывался лицом в ее кудри и вдыхал этот аромат, широко раздувая ноздри.

Женщина пересела к нему на колени, и начала расстегивать рубашку.

Шувалов покусывал ее за ухо, целовал в плечо… Она молча жмурилась и улыбалась.

Когда пуговицы закончились, Шувалов отстранил Ларису, встал, и рывком стянул с себя рубашку. Он стоял перед ней; она также встала. Они стояли напротив, она тревожно смотрела ему в глаза, как бы спрашивая его: «А стоит ли?».

Ничего не говоря, Андрей Иванович начал расстегивать на ней платье. Оно упало на пол, Шувалов прижался к Ларисе, нашарил на спине застежку от лифчика, расстегнул ее, и потянув за лямки, стянул его и бросил на диван.

Лариса стояла перед ним почти голая; лишь черные кружевные трусики еще оставались на своем законном месте. Шувалов наклонился, и начал целовать сосок на груди Ларисы. Она изогнулась; он перешел к другой груди. Потом поднял женщину, которая оказалась совсем не тяжелой, на руки, и отнес ее к постели.