Уоррен Мерфи - Пир или голод Страница 21

Тем временем Римо уселся в кресло первого пилота и надел на голову наушники.

– Пилот вызывает базу! – наугад произнес он в микрофон.

– Повторите ваше сообщение, – внезапно отчетливо раздалось в наушниках. – Говорит диспетчерская вышка, повторите ваше сообщение!

– Говорит рейс на Балтимор!

– Номер рейса?

– Сейчас взгляну на билет, – пробормотал Римо, лихорадочно шаря в карманах. Черт! Билет-то остался в пассажирском кресле!

– Чиун! Какой у нас номер рейса?

– Там было два нуля, кажется...

– С начала или с конца?

– С конца.

– Земля! Говорит рейс ноль-ноль! – отважно произнес Римо, надеясь на то, что диспетчер по этим двум цифрам сам догадается о номере рейса. Так оно и получилось.

– Рейс 600, подтвердите ваш номер!

– Подтверждаю! Говорит рейс 600! – обрадовался Римо. – На борту ЧП!

– Рейс 600, сообщите подробнее, что у вас случилось!

– Оба пилота мертвы! Самолет теперь сажать некому, кроме меня!

– Это угон самолета?

– Нет!

– Вы умеете управлять пассажирским лайнером?

– Нет!

На том конце озадаченно замолчали. Потом диспетчер произнес упавшим голосом:

– Сэр, только без паники! Мы поможем вам приземлить самолет.

– Придется, видимо, покрыть всю посадочную полосу пеной на случай возникновения пожара, – сказал Римо.

– Именно так мы и сделаем, сэр.

Затем диспетчер кратко ознакомил новоиспеченного пилота с технологией предстоящей посадки. Он подсказал, как найти тормоз, как и на что нажимать, чтобы выровнять самолет и плавно пойти на посадку. Поначалу все казалось довольно просто, но потом посыпались подробные инструкции, от которых голова у Римо слегка закружилась.

– Слушайте, нельзя ли попроще? – жалобно простонал он.

– Проще уже некуда, сэр!

– Я так ничего не понимаю! Мне в жизни не доводилось сидеть в кабине самолета!

И тут вдруг у себя за спиной Римо почувствовал опасность.

– Пчела, которая не пчела, вернулась! – зловеще прошептал Чиун.

– Прихлопни ее! Я занят посадкой, – скороговоркой откликнулся Римо.

Кореец одним прыжком очутился у двери и, заслонив ее, гневно произнес:

– Пчела-самозванка! Теперь ты будешь иметь дело с мастером Синанджу!

Однако тварь, даже если и поняла слова Чиуна, стала только агрессивнее. Она отчаянно ринулась вперед прямо на старика корейца, пытаясь проскочить у него между ногами.

Приподняв подол кимоно, мастер Синанджу вмиг вырвал кусок белой шелковой подкладки и стал размахивать им перед пчелой, словно некий восточный матадор перед разъяренным, хотя и небольшим быком. Пчела, впрочем, не собиралась сдаваться, являя глазам корейца чудеса акробатики.

– Иди сюда, самозванка! Тебя здесь ждет твоя судьба!

Сердито жужжа, пчела нацелилась в свободное пространство между черными сандалиями Чиуна.

Мастер Синанджу резко наклонился и ловко поймал насекомое куском белого шелка.

Отчаянно жужжа, пчела пыталась выбраться из шелковой ловушки, тем самым запутываясь в ней еще больше.

– Я поймал ее! – гордо заявил Чиун.

– Отлично! – радостно откликнулся Римо.

Тем временем диспетчер пытался заверить Римо, что он сумеет посадить большой пассажирский лайнер. Он попросил Римо держать курс на радиомаяк. Тот послушно выполнял все инструкции диспетчера, абсолютно не понимая их смысла. Когда нос самолета скользнул над покрытой пеной посадочной полосой, Римо чуть успокоился.

– Иду параллельно полосе, – сообщил он в микрофон.

– Отлично, сэр! А теперь выпустите шасси.

Римо потянул за тугой рычаг, и, освобождая свои гнезда, загрохотало шасси.

– А теперь сбавьте скорость, только не сразу!

Римо скинул обороты двигателей. На лбу у него выступил липкий, холодный пот, но не от страха, а от неимоверной сосредоточенности. Римо отлично водил автомобиль, чувствуя его каждой клеточкой своего тела, становясь словно бы его живым продолжением. Но в отличие от автомобиля эта стальная птица управлялась при помощи гидравлики и электрики, и потому Римо не чувствовал себя хозяином положения.

Самолет опускался все ниже, но тут из уст мастера Синанджу вырвалось редкое корейское ругательство.

– Что там у тебя, Чиун?

– Эта тварь прогрызла шелк моего кимоно!

– Что? – переспросил Римо.

Тем временем освободившаяся из ловушки пчела стала атаковать Римо, а посадочная полоса стремительно приближалась.

– О нет, только не сейчас! – застонал Римо. – Мне уже почти удалось посадить эту птичку!

Увидев перед собой наглую пчелу, Римо отчаянно ударил по ней ладонью. Чуть отскочив от удара, пчела вновь зависла в воздухе прямо перед носом у пилота.

– Что же нужно с тобой сделать, чтобы убить? – жалобно произнес Римо. – Чиун, помоги же!

Тесная кабина не позволяла мастеру Синанджу как следует развернуться. Чиун принялся гоняться за пчелой, размахивая крепкими кулаками налево и направо. Наконец Римо не выдержал:

– Ты хуже, чем самая паршивая пчела! Не мешай мне! Брось за ней гоняться!

– Она же хочет тебя убить!

– Я должен посадить самолет, – упрямо произнес ученик, и в этот момент задние шасси неожиданно коснулись бетонки. Самолет подпрыгнул, снова сел, снова подпрыгнул...

Римо стал постепенно опускать нос стальной птицы. Наконец передние шасси тоже коснулись бетона, и лайнер покатил в море пены, которой была покрыта вся полоса на случай возникновения пожара.

«Удалось! – подумал Римо. – Я все-таки спас самолет!»

И тут он явственно ощутил укус в области левой сонной артерии. Внутри у него все похолодело от ужасного предчувствия.

Глава 17

Поначалу это смахивало на гул приближавшегося урагана. Чуткое ухо Гордона Гаррета уловило непривычный звук, когда он расхаживал между рядами кукурузы.

После недавних благодатных дождей, напоивших плодородные почвы штата Айова, кукуруза стала потихоньку подниматься. На юго-западе, где дождей не было, земля стонала от засухи. Озимая пшеница там даже не взошла. Фермеры несли ощутимые убытки.

Гордон Гаррет прекрасно понимал, что такое убытки, поскольку очень давно занимался сельским хозяйством и на своем веку повидал немало лишений и несчастий. Почти вся его жизнь проходила под знаком бесконечной борьбы с кукурузным мотыльком, грибковыми заболеваниями и прочими напастями, ежегодно грозившими новому урожаю.

Погода тоже приносила немало неприятностей. Выпадали такие годы, когда всю землю заливало дождевой водой чуть ли не на полметра. Но бывали и такие, когда беспощадное солнце до такой степени иссушало поля, что земля растрескивалась от зноя. В памяти жителей Айовы до сих пор еще жили страшные воспоминания о наводнении 1993 года.

Время от времени, правда, не слишком часто, в этих краях случались и ураганы. Однако сейчас Гордон Гаррет меньше всего ожидал появления торнадо.

На мгновение он замер на месте, но не почувствовал ни малейшего дуновения. Странно, очень странно... Теперь он явственно слышал отдаленный гул, похожий на шум приближавшегося поезда, но ветра при этом не было!

Фермер прикоснулся к крепким зеленым побегам – вот она, его гордость, кукуруза нового сорта «супер йеллоу дент», создатели которого утверждали, что никакие кукурузные мотыльки ей не страшны, поскольку она пахнет соей. Со времени сева уже прошло почти три месяца, еще немного, и культура зацветет.

Судя по жуткому гулу, действительно приближался ураган. Гордон рванулся к сараю, чтобы найти там временное убежище.

Бежал он довольно быстро, и все же стихия приближалась еще быстрее. Гул нарастал, приобретая какой-то металлический отзвук. Так жужжат пчелы в разгар лета. Но на дворе апрель!

Оглянувшись через плечо, Гордон увидел не гигантскую воронку урагана, а какое-то огромное облако. Он тотчас замер на месте, нервно теребя в руках соломенную шляпу.

Все небо было затянуто сероватой гудящей массой. Звук был негромким, но очень назойливым и каким-то грозным. Ни дать ни взять – пыльное облако, только без ветра.

И тут жуткое облако настигло Гордона. Ужасный, невыносимо зловещий гул заставил его упасть и вжаться в землю.

Раздирающие барабанные перепонки чавкающие звуки длились, казалось, целую вечность, и не было конца этому неистовству прожорливости!

Внезапно, словно по волшебству, все смолкло. Наступила давящая тишина.

Перепуганный до смерти, Гордон Гаррет осторожно приподнялся и отвел дрожащие руки от лица. В воздухе, против его ожиданий, не было ни пыли, ни грязи, ни всего того мусора, который обычно приносит с собой ураган. Однако с неба падало какое-то зеленое месиво, и в воздухе стоял сладкий запах осени, точь-в-точь как во время сбора урожая. Это в апреле-то!

Гордон осторожно повернул голову направо, потом налево и вдруг застыл от леденящего душу ужаса, знакомого каждому фермеру не понаслышке.

Кукуруза! С неба падали разодранные в мелкие клочья побеги. Плавно опускались тонкие золотые нити кукурузного шелка... На поле не осталось ни стебля – все было начисто срезано и тщательно пережевано. По полю словно прошлись миллионы крошечных силосных комбайнов – злобных и голодных, превративших побеги кукурузы в ароматное месиво. Во всяком случае, именно такое сравнение пришло в голову ошалевшего фермера.