Ли Чайлд - Джек Ричер, или Похититель Страница 22

Ричер аккуратно сложил рисунки, выключил ночник и забрался в свою «постель». Длины одеяла хватило от груди до колен. Он чувствовал запах детского шампуня, но не знал, от собственных ли волос или от подушки Джейд. Ричер поставил свой внутренний будильник на пять часов, сделал один вдох и заснул на полу, жестком, толстом и надежном благодаря трем футам глины из Центрального парка.

Ричер проснулся в пять часов утра, как и планировал. Все тело у него затекло, он замерз и не сумел отдохнуть как следует. Он уловил запах кофе и обнаружил на кухне Картера Грума, который стоял около громадной кофеварки фирмы «Крупс».

– Осталось еще три часа, – сказал Грум. – Как ты думаешь, они позвонят?

– Я не знаю, – ответил Ричер. – А ты как думаешь?

Картер не ответил. Он стоял и стучал пальцами по столу, дожидаясь, когда будет готов кофе. Ричер ждал с ним вместе. В кухню вошел Берк, который выглядел так, словно вообще не ложился спать. Он ничего не сказал, ни хорошего, ни плохого, и держался так, словно вчерашнего вечера вовсе не было. Грум наполнил три кружки, взял одну и вышел из кухни. Берк прихватил другую и последовал за ним. Ричер выпил свой кофе, усевшись на табурет у стола. Часы на стене показывали десять минут шестого. Он решил, что они немного отстают. По его представлениям, было пять пятнадцать.

«Пора разбудить бывшего специального агента Лорен Полинг».

По дороге к входной двери он зашел в гостиную. Лейн сидел в том же кресле, не шевелясь, по-прежнему с прямой спиной. Он продолжал сохранять спокойствие. Продолжал стоически переносить ожидание. Истинное оно было или притворное, не имело значения – он демонстрировал чудеса выдержки. Грегори, Перес и Ковальски спали на диванах. Эдисон бодрствовал, но сидел совершенно неподвижно. Грум и Берк пили кофе.

– Я ухожу, – сказал Ричер.

– Снова на прогулку? – язвительно поинтересовался Берк.

– На завтрак, – ответил Ричер.

Старик в вестибюле еще не сменился, Ричер кивнул ему и свернул на 72-ю улицу, а затем направился в сторону Бродвея. За ним никто не шел. Он нашел телефон-автомат, отыскал в кармане мелочь, достал из ботинка визитку и набрал мобильный номер Полинг, подумав, что она, наверное, держит его на прикроватной тумбочке, рядом с подушкой.

Она ответила после третьего звонка.

– Алло?

Хриплый голос, но не сонный, просто сегодня она еще ни с кем не разговаривала. Возможно, живет одна.

– Вы слышали недавно имя Ричер? – спросил Ричер.

– А должна была? – спросила в ответ Полинг.

– Мы сэкономим кучу времени, если вы просто скажете «да». Вы слышали это имя от сестры Энни Лейн, Пэтти, через копа по имени Бруер, я прав?

– Да, – подтвердила Полинг. – Вчера поздно вечером.

– Мне нужно с вами встретиться, и как можно раньше.

– Вы Ричер?

– Да. Через полчаса в вашем офисе?

– Вы знаете, где он находится?

– Бруер дал мне вашу визитку.

– Через полчаса, – согласилась Полинг.

Через полчаса Ричер стоял на Западной 4-й улице, держа в одной руке стаканчик с кофе, а в другой пончик, и смотрел на Лорен Полинг, которая шла ему навстречу.

Глава 23

Ричер понял, что это Лорен Полинг, по ее изучающему взгляду. Вне всякого сомнения, Бруер сообщил ей не только его имя, но и как он выглядит. Поэтому Полинг искала глазами высокого, крупного, светловолосого, небрежно одетого мужчину, стоящего около двери в ее офис, а в это утро на Западной 4-й улице Ричер был единственным человеком, подходящим под данное описание.

Сама Полинг оказалась элегантной женщиной лет пятидесяти. Возможно, немного моложе, но в любом случае выглядела она прекрасно. Бруер сказал, что она «тоже очень симпатичная», и не погрешил против истины. Она была на дюйм выше среднего роста, в черной узкой юбке до колен, черных колготках и черных туфлях на каблуке. И в блузке изумрудного цвета, скорее всего шелковой. На шее ожерелье из искусственного жемчуга. Золотистые с проседью волосы до плеч. Улыбающиеся зеленые глаза и выражение на лице, словно говорящее: «Я очень рада с вами познакомиться, но давайте займемся делом». Ричер представил себе совещания, которые она проводила, когда работала в Бюро.

– Полагаю, вы Джек Ричер, – сказала она.

Ричер зажал пончик между зубами, вытер пальцы о брюки и пожал ей руку. А потом подождал у нее за спиной, пока она открывала уличную дверь. Проследил за тем, как она отключила сигнализацию на установленной в вестибюле панели с самой обычной раскладкой цифр: три на три с отдельно стоящим внизу нулем. Полинг была правшой. Она использовала при наборе средний, указательный, безымянный и снова указательный пальцы, практически не пошевелив рукой. Четкое, решительное движение. Словно печатала на машинке или клавиатуре. «Похоже на 8461, – подумал Ричер. – Она дала мне возможность увидеть код по рассеянности или по глупости? Скорее по рассеянности. Она совсем не глупа». Впрочем, это была система сигнализации всего здания. Не она выбирала цифры. Значит, она не выдала никакой серьезной информации – ни кода своей домашней системы, ни кода банковской карты.

– Идите за мной, – сказала Полинг.

Ричер поднялся вслед за ней по узкой лестнице на второй этаж. По дороге он доел пончик. Полинг отперла дверь и провела его в свой офис, состоящий из двух комнат: приемная и сам кабинет с письменным столом и двумя стульями для посетителей. Компактный, но отделанный со вкусом. Здесь было полно дорогих предметов, с помощью которых профессионал-одиночка старается произвести на клиента впечатление уверенности. Будь кабинет чуть больше, он подошел бы адвокату или косметологу.

– Я разговаривала с Бруером, – сказала она. – Позвонила ему домой после вашего звонка. Я его разбудила. Ему это совсем не понравилось.

– Могу себе представить.

– Его мучает любопытство относительно ваших мотивов.

У Лорен Полинг был низкий хрипловатый голос, словно на протяжении последних тридцати лет она лечилась от ларингита. Ричер мог бы сидеть и слушать его целый день.

– Меня они тоже интересуют, – сказала Полинг.

Она показала на кожаное кресло для посетителей, и Ричер сел. Полинг протиснулась к своему месту за столом. Она была стройной и грациозной. Повернув свое кресло так, чтобы оказаться лицом к Ричеру, она села.

– Я всего лишь ищу информацию, – ответил Ричер.

– Но почему?

– Давайте посмотрим, приведет ли она к такой точке, когда у меня возникнет необходимость вам рассказать.

– Бруер сказал, что вы служили в военной полиции.

– Давным-давно.

– Вы были хорошим копом?

– А разве бывают какие-нибудь другие?

Полинг улыбнулась, немного грустно и задумчиво.

– Тогда вы должны понимать, что вам не следует со мной разговаривать, – сказала она.

– Почему?

– Потому что я ненадежный свидетель. Я заинтересованное лицо.

– Почему?

– Подумайте сами, – убежденно произнесла она. – Разве не очевидно? Если Эдвард Лейн не убивал свою жену, тогда кто это сделал? Я ее убила, вот кто. Из-за собственной небрежности.

Глава 24

Ричер устроился поудобнее и сказал:

– В реальном мире никто не может рассчитывать добиться успеха на все сто процентов. Ни вы, ни я, вообще никто. Поэтому перестаньте себя корить.

– И это ваш ответ? – спросила Полинг.

– Возможно, из-за меня погибло больше людей, чем вы встречали в жизни. Но я не посыпаю из-за них голову пеплом. Что случилось, то случилось.

Полинг кивнула.

– Дело в сестре Энни Лейн. Она целыми днями сидит в своем маленьком орлином гнезде и наблюдает. Она – моя совесть.

– Я с ней встречался, – сказал Ричер.

– Я не могу о ней не думать.

– Расскажите про тройку треф, – попросил Ричер.

Полинг помолчала, словно переключала двигатель на другую передачу.

– Мы пришли к выводу, что карта не имела никакого значения, – сказала она. – Есть какая-то книга или фильм, где убийцы оставляют карты в качестве визитки. И тогда у нас было много похожих случаев. Но как правило, они были с картинками, по большей части тузы и в основном пики. Мы ничего не нашли в наших базах данных про тройки, а также про трефы. Потом мы подумали, что имелись в виду три связанные между собой вещи, ну, вы понимаете, но не смогли найти ничего похожего, чтобы их объединить. Мы изучили нумерологию и символику. Обратились в Калифорнийский университет, поговорили с людьми, занимающимися атрибутикой различных банд. Ничего. Встретились со специалистами по семиотике из Гарварда, Йельского университета и Смитсоновского института. Съездили в Уэслианский университет в Коннектикуте, попросили решить эту задачку одного высококлассного специалиста по лингвистике. Ничего. Наняли выпускника Колумбийского университета. Над этой загадкой бились люди с мозгами размером с целую планету. Нигде ничего. И мы пришли к выводу, что тройка треф не имела никакого собственного значения. Ее оставили на месте преступления, чтобы заставить нас ходить по кругу. Что само по себе явилось бессмысленным выводом. Потому что нам требовалось понять, кто хотел заставить нас ходить по кругу.