Сергей Зверев - Оранжевая рубашка смертника Страница 22

Кто-то, кто руководил боем, кажется догадался, что российские спецназовцы сейчас попадут в сложную ситуацию, и отдал приказ. Крайняя машина лязгнула гусеницами, выбрасывая назад каменное крошево и выпуская струю сизого дыма из глушителей. БМП одним прыжком, как хищный зверь, выскочила на шоссе и понеслась вперед, поворачивая башенку и поливая боевиков огнем.

– За ним, Макс! – крикнул Котов. – Догоняй! Он нас прикрывает!

– Понял…

Ларкин снова повел пулеметом и дал несколько очередей влево по направлению движения. Котов оглянулся. Сзади еще два БМП выскочили на шоссе и понеслись следом, расстреливая боевиков. Одна машина вдруг вздрогнула, окуталась дымом и сползла в кювет. Котов поморщился. Поспешили… Хорошо еще, что нам удалось проскочить, подумал он. А сзади из развалин уже выползали два танка «Т-64» и, поводя длинными стволами, поползли по камням вдоль шоссе.

– Развилка, Макс! Не сбавляй скорости. Там чисто.

Несколько пуль ударили в кузов пикапа. Котов машинально отметил, что ни одной не свистнуло в воздухе. Это означало, что стреляющие взяли слишком низкий прицел, что машина движется быстрее, чем они целятся и спускают курок. Нормально, еще несколько минут, и в спецназовцев вообще перестанут стрелять. Не до этого им там будет, когда в дело вмешались еще два танка.

Он взглянул на наручные часы – двадцать минут с начала атаки, восемь минут от поворота дороги. Пора!

– Сова, выбирай участок для поворота. Сбрось скорость, – передал командир через коммуникатор.

– Вижу впереди съезд на грунтовую дорогу…

– Еще сбавь скорость, Сова. Можно, поворачивай. Держись пока грунтовки и общего направления на восток.

Пикап плавно съехал с асфальта, и Ларкин пошире расставил ноги у турели пулемета, стараясь удерживать равновесие. Савичев снова прибавил скорость, и машина понеслась, вибрируя усиленной подвеской. Ровный гул двигателя сливался с гулом колес по камням пустыни. Котов уселся поудобнее и достал навигатор. Зимин подсел ближе, посмотрел на экран и сказал:

– Хорошо, что в этом районе больше дорог указано. Помните, как под Алеппо выбирались на одной интуиции?

– Будем надеяться, что карта соответствует действительности, – согласился командир. – Километров через пятьдесят выберемся в холмистую местность, и придется сбросить скорость. Там много осыпей мелкого щебня и больших валунов. Очень неоднородный грунт.

– Мне кажется, если вот здесь, – Зимин показал пальцем на экран, – мы потом двинемся напрямик, то выиграем во времени. Объезжать – это раза в три длиннее получится. И неизвестно еще, насколько там лучше грунт. Может, рискнем и выскочим на трассу? Наденем снова платки, я буду за всех общаться со встречными-поперечными.

– Олег, не надо рисковать без необходимости, – убирая навигатор, возразил Котов. – Риск – дело исключительное, оправданное необходимостью, и всегда добровольный выбор и четкий расчет. Не надо в него играть, иначе это может стать скверной привычкой.

– Барс, впереди человек! – заорал Ларкин и развернул ствол пулемета.

– Едем или как? – спросил Савичев через коммуникатор. – Вам-то сверху лучше видно.

Котов вскочил на ноги и посмотрел поверх бронещитка вперед. Невысокая гряда, тянувшаяся справа вдоль грунтовой дороги, не вызывала никаких подозрений. И вот впереди на этой гряде вдруг возник человек, который то ли сидел на корточках, то ли на одном колене. Котов взял бинокль и приложил к глазам. Человек тоже смотрел на них в бинокль. И одет он был в военный камуфляж без знаков различия. Хорошо был виден жилет-разгрузка с карманами для автоматных магазинов и гранат.

– Поздно прятаться, – сказал Котов. – Сова, держи скорость в пределах 60 километров. Лимон, держи его на мушке, а ты, Зима, спрячь голову! Чем меньше европейских лиц он видит, тем лучше.

– Ни хрена себе! – взорвался вдруг эмоциями Ларкин и приник к прицелу.

Котов, отвернувшийся, было, за платком-арафаткой, снова выпрямился, но вмешиваться и отдавать приказы было уже поздно. Он отчетливо увидел, что на плече у незнакомца уже лежит труба армейского гранатомета. И Ларкин, увидевший опасность раньше других, отреагировал единственным ему доступным способом. Длинная пулеметная очередь гулко прорезала первозданную тишину пустыни. Там, где только что стоял на одном колене человек, взлетели в воздух фонтаны мелкого камня и пыли. Все это смешалось, превращалось в сплошное облако, в котором мелькали то нога в армейском ботинке, то зеленая труба гранатомета. Было ощущение, что пулеметной очередью человека просто отшвырнуло назад и покатило по камням, терзая в клочья его тело, одежду, снаряжение пулями калибра 12,7 миллиметра. Пулями, которые с легкостью рвут в клочья даже металл.

– Сова! – крикнул Котов, понимая, что этот человек не может быть одним-единственным. Это наверняка группа боевиков, прячущихся здесь по неизвестной причине, и ситуацию уже не изменить, ее можно только доводить до конца. – Сова, проходишь мимо и начинаешь выписывать кружева вокруг. Лимон, кроши всех! Зима, прикрываешь с автоматом их с кормы! А я прыгаю. Работаю индивидуально… Меня не зацепите!

Единственный, кто попытался открыть рот, чтобы остановить командира, был Зимин. Но он вовремя сообразил, что контрактники, воевавшие с Котовым уже больше трех месяцев в Сирии, да и вообще имевшие несравненно больше боевого опыта, чем лейтенант-переводчик, промолчали и восприняли все как должное. Надо, значит, надо. Приказ получен, надо его выполнять. Более того, они, кажется, посчитали выходку капитана вполне оправданной.

Котов прыгнул из кузова спиной по ходу машины, прижимая автомат к груди. Земля приняла его, больно ударив в ноги, но сгруппировавшееся тело тут же перевернулось на спину, смягчая этим удар при падении. Сделав четыре кувырка через голову, Котов замер на корточках, чуть отставив одну ногу в сторону и опираясь о землю двумя руками. Быстрый осмотр показал, что навстречу уносившейся по дороге машине выскочил грязный пикап с пулеметом над кабиной. Вместе с пикапом еще трое боевиков выбежали из неизвестного укрытия и тут же, припав на колено, открыли огонь по неизвестной машине.

Котов в длинном броске бросил свое тело ближе к гряде, пользуясь тем, что его еще не заметили. Сейчас машина спецназовцев привлекала все внимание неизвестных. Еще бы, они так глупо повели себя с самого начала и нарвались на пулеметный огонь. Надо было спокойно останавливать машину, как свою, или уж наносить удар из укрытия, причем двумя как минимум гранатометами, на случай, если один промахнется или опытный водитель станет маневрировать, уходя от обстрела?

Откатившись к самой гряде, Котов быстро пополз вверх, держа автомат перед собой двумя руками и активно работая локтями и коленями. У самого верха гряды он осторожно поднял голову и посмотрел на другую сторону. Вот это нарвались! Стиснув зубы, капитан мысленно помянул недобрым словом всех предков террористов на Ближнем Востоке до третьего колена. В низинке за грядой стояли еще два пикапа, вооруженные пулеметами, и боевиков там было человек десять. Они шустро бежали вверх по склону, а водители пикапов заводили моторы, чтобы пуститься в преследование за незнакомцами, которые так шустро отреагировали на их присутствие.

Стрельба справа слышалась уже довольно ожесточенная. Прежде чем принимать какие-то меры, Котов бросил взгляд на своих ребят. Пикап, который до этого мчался прямо, вдруг резко свернул вправо под максимальным углом, на который Ларкин смог бы повернуть ствол пулемета. Короткая очередь, и капот машины, выскочившей наперерез, разлетелся металлическими лохмотьями, вздыбился клубами перегретого пара, а потом взорвался гулким хлопком яркого огненного шара.

Савичев прибавил скорость, и пикап пошел описывать круг. Зимин с заднего борта бил из автомата короткими очередями и… свалил одного из боевиков. Молоток! – мысленно похвалил Котов. В движении по пересеченной местности даже на расстоянии до пятидесяти метров сложно попасть в человека, а лейтенант попал. И второй боевик бросился в сторону от охваченного огнем пикапа, уже не стараясь поразить огнем машину незнакомцев. Хорошо, думал командир, сейчас они будут кружить по непредсказуемой траектории и молотить всех, кто высунется, тем самым отвлекая на себя внимание.

Можно было вполне положиться на мастерство Савичева водить машину и на опыт и меткость стрельбы из пулемета Ларкина, если бы не еще два пикапа внизу и не крупнокалиберный пулемет на одном из них. Одна пуля такого калибра, и машина превращается в одно мгновение в огненную вспышку. Вон уже горит одно «наглядное пособие».

Расстояние было невелико, всего каких-то метров сто. Быстро вытащив из кармашка «разгрузки» две гранаты, Котов вставил одну, навел ствол, прикинул упреждение для неторопливо взбирающегося в гору пикапа с крупнокалиберным пулеметом и нажал спуск. С хлопком, который боевики вряд ли услышали посреди рева моторов, граната улетела по кривой в сторону второго пикапа. Повернувшись на бок, капитан быстро вставил вторую гранату и снова нажал на спуск. Она еще летела в воздухе, когда взрыв прямо позади кузова пикапа выбросил в воздух камни и дым.