Михаил Серегин - Волчий зарок Страница 22

Человека, обиженного начальником, довольно легко разговорить. Если он дорожит своим местом, то обычно воздерживается от резкой критики шефа. Но если убедить этого человека в безопасности и финансовой выгоде, то информацию от него очень легко получить. Вот таких людей Полунин и собирался найти. Но не сегодня!

Владимир слишком устал от всего пережитого за день и чувствовал, что находится на грани эмоционального истощения. Кроме того, день уже близился к вечеру, и начинать поиски сегодня не имело смысла. Полунин собирался ограничиться лишь звонком Мирону, а затем вернуться в «Светлану», чтобы забрать сына и поехать к Киму отдохнуть.

К тому же в лесной сторожке старого корейца, вдали от городской суеты, Полунин надеялся почувствовать себя в безопасности. Владимиру уже приходилось однажды, после смерти Анны, пару месяцев скрываться в доме Кима. Там его никто ни разу не потревожил. Вот и сейчас Полунин надеялся спокойно отдохнуть и забыться от всех тревог, свалившихся на его голову за последний день. Но сначала – разговор с Мироном.

Водитель Пепла, «прикомандированный» на этот вечер к Полунину, остановил «Мерседес» прямо около дверей междугородного переговорного пункта, заняв почти половину тротуара. Сделал это он под носом сотрудника ГИБДД, но тот и ухом не повел, демонстративно отвернувшись в противоположную сторону. Полунин усмехнулся этому и вышел из машины.

«И ты хочешь теперь вот на такое правосудие опираться?» – задал сам себе вопрос Владимир и, раздосадованно махнув рукой, вошел в переговорный пункт.

Оставив в залог кассиру сто рублей, Полунин взял номерок и пошел к нужной кабинке. Он набрал московский номер Мирона и принялся ждать звонка, не решившись опуститься на шаткий стул. Места в кабинке было мало, и Полунин побоялся, что несгибающейся раненой ноге здесь просто не уместиться. Впрочем, ждать пришлось недолго.

– Да! – услышал Владимир грубоватый голос крупного московского авторитета.

– Мирон, это Седой, – представился Полунин. – У меня к тебе есть пара вопросов.

– А-а! Рад тебя слышать, – голос Миронова изменился. – Ну, что? Передумал насчет моего предложения по акциям? Еще не поздно!

– Нет, тут все остается по-прежнему. Меня интересует другое, – ответил Владимир. – Кто пытался похитить твоего сына, Мирон?

– А тебе какая разница? – вор в законе явно удивился этому вопросу. – Ты мне помог, конечно. Спасибо тебе. Но тебя это дело не касается...

– Касается! – перебил его Полунин. – Похоже, эти же люди пытались меня сегодня убить!..

– Что-о? Ну-ка, расскажи подробнее.

Полунин в подробности углубляться не стал, а коротко поведал московскому авторитету о том, как в него стреляли, и поделился информацией, полученной от Пепла. Мирон слушал его, не перебивая, а когда Владимир закончил говорить, к великому удивлению Полунина, облегченно вздохнул.

– Ну и напугал ты меня, Седой! – рассмеялся он в трубку. – Я-то думал – все, война началась, а тут ерунда такая...

– Ни хрена себе, «ерунда»?! – взревел Полунин. – Мне чуть башку не отстрелили, а тебе «ерунда»? Ты базары-то фильтруй!

– Я-то фильтрую, – усмехнулся Мирон. – А вот ты вообще не понимаешь, что гонишь...

Вор в законе коротко объяснил Полунину, в чем подоплека дела. Оказывается, авторитет Мирона с недавних пор стал подвергаться сомнению. Несколько молодых «отморозков» чинили беспредел на его территории, и Мирон никак не мог с ними разобраться. Парочка воров, поменьше его рангом, пытались сместить Мирона. А когда он отказался добровольно уйти, решили захватить его сына, чтобы использовать как аргумент.

Когда Полунин помешал этому, Мирон устроил серьезные разборки, а затем созвал воровской сход. Приехали многие крупные авторитеты страны, и проблема решилась миром. Тех двоих воров призвали к порядку. Причем Мирон особо настаивал на том, чтобы никто из них не смел трогать Полунина. И воры дали в этом свое слово.

– А ты сам понимаешь, Седой, что значит слово вора, – закончил Мирон свой рассказ. – Кроме того, эта парочка набирает себе сторонников и не собирается отказываться от того, чтобы доказать мою некомпетентность. Поэтому сейчас для них покушение на тебя – это развязывание войны. Не сдержав слово, они потеряют союзников, и тогда я их раздавлю, как клопов! Понимаешь?

– Да, – ответил Полунин, находясь в полном замешательстве. – Но кто же тогда это мог быть? Я больше никому дорогу не переходил!

– Не волнуйся, Седой, я постараюсь выяснить, кто тебя завалить решил, – усмехнулся Мирон. – Если все же это те двое, то им хана! Но им сейчас, наоборот, выгодно с тебя даже пылинки стряхивать. Чтобы, не дай бог, авторитет свой мелкий не подорвать совсем. Так что никто из «серых» в тебя стрелять не мог. Попытаться завалить тебя могли только «отморозки», а уж тут ищи сам. Я тебе в этом не помощник. С самого начала тебе говорили, чтобы с ними не связывался. Они не по понятиям живут...

– Ладно, разберусь, – буркнул Полунин. – Но ведь Мороз не «отморозок». Он из блатных.

– А хер его знает! – фыркнул Мирон. – Ты вон тоже из блатных, да с этими козлами связался. Поищу я Мороза. Тряханем его и все узнаем. Что еще для тебя могу сделать?

– Ничего, – ответил Владимир. – Найдешь Мороза, считай, что мы в расчете.

– Справедливо! – ответил вор, и Полунин повесил трубку. Говорить больше было не о чем.

Владимир вернулся в машину и велел водителю ехать в «Светлану». Откинувшись на заднем сиденье, он пытался понять, что же происходит вокруг него. Мир словно сошел с ума!

Не верить словам Мирона у Владимира не было оснований. Он прекрасно понимал, что такое «жить по понятиям» для воровских авторитетов. Нарушить слово, данное на сходе, и попытаться, вопреки решению остальных воров, устранить Полунина, люди, которым он помешал похитить Миронова-младшего, просто не могли. Но кто же тогда стрелял по машине Владимира?

Полунин один за другим перебирал в уме всевозможные варианты и откидывал их. У него сейчас просто не было врагов, способных пойти на убийство. С Сатаром давно покончено, здесь, в Тарасове, у него был только один враг – Слатковский. Но и он сейчас в тюрьме. А все остальные если и имели на Полунина зуб, то даже морду ему набить ни за что не стали бы пытаться. Тем более стрелять в него! У Владимира оставалась только одна теория. Но она казалась настолько невероятной, что он сам в нее поверить не мог.

Как ни крути, но единственным человеком, которому сейчас мешал Полунин, был... Бережной! Из-за действий Полунина он мог проиграть дело, в которое столько вложил. А если учитывать то, что за два часа до покушения на Полунина Чернов был найден мертвым, то вывод напрашивался сам собой – Владимир настолько близко подошел к доказательствам вины Бережного, что тот решил пойти на все, лишь бы остановить Полунина.

Но все это звучало полным бредом!

Полунин еще мог предположить, что Бережной, получив наводку на Либерзона, обзавелся и информацией о тех людях, кто мог бы вмешаться и попытаться предотвратить аферу. Хоть это и мистика, но отбрасывать такую возможность нельзя. По крайней мере, такая версия объясняет тот факт, что Мороз хотел знать, когда Полунин приедет в город!

Но Владимир никак не мог понять, зачем Бережному предпринимать такие решительные шаги, как устранение Чернова и попытка убийства самого Полунина через несколько часов после его приезда в город? Владимир просто ничего еще не успел предпринять!

Аферу, придуманную Бережным, можно было назвать почти гениальной. Настолько детально все было отработано. Но зато последующие действия совершенно не поддавались никакой логике. И если убийство Чернова еще как-то можно было объяснить, то стрельба по Владимиру казалась совершенно бессмысленной.

Полунин без Чернова вряд ли успевал раскопать какие-либо факты против Бережного до начала суда. Времени оставалось слишком мало. И сейчас попытка его ликвидации совершенно не имела смысла, в отличие от всех остальных поступков Станислава. Вот это и настораживало Владимира, не давая возможность поверить в причастность Бережного к покушению. И все же других вариантов не было!

Полунин раздосадованно шлепнул ладонью по кожаной обивке сиденья. Водитель бросил на него удивленный взгляд в зеркало заднего вида, но от вопросов удержался. Полунин в ответ усмехнулся и закрыл глаза, пытаясь ни о чем не думать.

Ким встречал гостей на пороге своего дома. Услышав шум приближающейся машины, кореец отложил все дела и вышел во двор. Он был рад предстоящей встрече с Полуниным и не скрывал этого – широко улыбаясь, Ким замахал рукой и спустился по ступенькам.

В лесную сторожку приехали только Либерзон-старший и Полунин с Антоном. Изя, опасаясь, что Владимир не сдержится и начнет отчитывать Виктора, чем испортит и себе, и всем отдых в лесу, не взял своего сына с собой. Он лишь отобрал у него машину и велел сидеть дома, не высовывая за порог и носа. Виктор поворчал, но перечить не стал.