Сергей Зверев - Секретный туннель Страница 22

— Что там, Сэм? — спросил наемник скучавшего у монитора здоровяка.

— Ничего нового, Кэп, — меланхолично пережевывая очередной пластик жвачки, покачал головой дежурный. — Вода, зелень, птички летают.

— Хватит тебе птичек разглядывать. Сдай дежурство кому-нибудь из обезьян босса, а сам собирайся на прогулку. Возьми троих наших. Экипировка по полной программе. Я выйду на поверхность и все там осмотрю, послушаю. Если там все тихо, дам сигнал по рации. Тогда отворяйте эту чертову скалу и выходите на лодке. Возьмешь резиновую. Ту, на которой Хосе плавал. Меня на берегу подхватите. Все понял, капрал?

— Так точно, сэр! Трое, оружие, резинка. По сигналу выходим и берем вас на борт…

— Садись, пять, — проворчал наемник себе под нос и через узкий люк выбрался на поверхность, где в сельве насвистывали птицы, в синем небе плавилось жаркое солнце, а где-то неподалеку, возможно, бродила вражеская разведгруппа. Люк с неприятным глухим лязгом закрылся, и там, в бункере, снова наступил прохладный полумрак…

Минут через десять надувная лодка вновь вынырнула из черного зева туннеля и, мягко ворча двигателем, пошла вдоль берега к чистой от зарослей проплешине, на которой бойцов ожидал Кэп, вполголоса насвистывая мелодию некогда популярной песенки под названием «Отель Калифорния» и отмахиваясь от насекомых сорванной веткой.

Лодка под управлением Чероки, которого командир частенько в шутку именовал Джеронимо, плавно притерлась боком к берегу, приняла на борт капитана и рванулась на середину протоки, ведущей к широким просторам другой реки, катившей свои воды уже в саму великую Ориноко.

По реке проплыли, вероятно, не более полутора миль, когда Сэм, глыбой восседавший на носу лодки с биноклем и исполнявший роль впередсмотрящего, неожиданно оживился и как-то неохотно протянул Бобу бинокль.

— Кэп, глянь-ка, что там у нас впереди по курсу. Думаю, на это стоит посмотреть…

25

Боб Джексон поднес бинокль к глазам, подкорректировал резкость и на расстоянии вытянутой руки увидел довольно-таки неплохой формы оголенный женский зад. Ну, или почти оголенный, поскольку тесемочки купальника в данном случае можно было считать весьма условными. Дамочка, повернувшаяся к лодке наемников интересным местом, наклонилась вперед и чем-то там занималась, стоя в длинной и узкой лодке, которая поначалу показалась Кэпу лодчонкой отошедшего в мир иной старика-осведомителя. Правда, при более внимательном осмотре ему пришлось признать, что лодка совсем другая — они тут все одного типа. Хотя старик в лодке, с мрачно-опухшей небритой физиономией сидевший у руля навесного мотора, был тоже похож на покойного, как и все худые и неухоженные старики мира.

По команде Кэпа Сэм направил моторку прямо к лодке, на которой девица, привлеченная звуком работающего мотора, уже выпрямилась и без всякой тревоги, скорее с любопытством рассматривала приближающийся военный катер с несколькими мужественными парнями — по виду они напоминали пограничную стражу.

— У вас все в порядке, мэм? — учтиво улыбаясь и бросая ладонь к козырьку, поинтересовался Джексон у девушки, при появлении незнакомых мужчин повязавшей вокруг талии большой цветной платок — впрочем, делала она это без особой спешки. Едва прикрытую купальником грудь, очень даже симпатичной формы и размеров, дама прятать от нескромных взоров, вероятно, посчитала излишним.

— Да, господа, у нас все в порядке, — безбоязненно улыбнулась девушка и, безошибочно определяя старшего, поинтересовалась у Кэпа: — А вы — пограничная стража, я угадала?

— Нечто вроде этого, мэм, — важно кивнул Боб и, придерживаясь за борт деревянной лодки, приблизился к старику, неприязненно поглядывавшему на незнакомцев из-под кустистых седоватых бровей. — Что такой мрачный, вьехо?

Дед что-то неразборчиво буркнул, и Джексон, собравшийся было устроить небольшую проверку, тут же потерял к нему интерес — человек с таким густым, застарелым перегаром никак не может быть приветливым и веселым. Для перемены настроения ему сейчас были бы весьма кстати граммов двести хорошего виски. А уж опасным он может быть только для своей старухи, если та спрячет от него остатки какого-нибудь местного самогона.

— Что же делает такая невероятно красивая и одинокая женщина в наших скверных зарослях? Да еще в обществе этого… хм, милого старика.

— О, сеньоры, я не очень хорошо говорю по-испански… Я художница и фотограф из Штатов. Приехала порисовать и поснимать здешнюю необыкновенную природу, — тут Кэп наконец-то увидел, что в руках девушка держит вымазанные красками кисти, а к борту лодки приставлена какая-то доска наподобие мольберта. На доске был растянут, вероятно, холст — или как там они его называют, — а на холсте красовалась синяя полоска воды в обрамлении сплошных зеленых полос и пятен. Наверное, это были джунгли. — Мой катер ремонтируют в селении неподалеку отсюда, а этот милый старик любезно согласился показать мне здешние места. Завтра я должна улететь к Сальто-Анхель — писать и фотографировать ваш изумительный великий водопад. О, это колоссально! Если господа позволят, я хотела бы сделать фото на память, йес?

— Нет, мэм, — по-английски ответил Джексон, добавляя суровости во взоре и голосе. — Нам это настрого запрещено. Служба, знаете ли… Но… А вот портрет на скорую руку вы могли бы нарисовать? Например, вот этого замечательного парня?

Кэп указал на Сэма, расплывшегося в довольной улыбке — черт побери, настоящая художница из Штатов будет его рисовать. Класс! Наемник небрежно кинул винтовку на сгиб левой руки, приосанился и незаметно напряг мышцы…

— Здорово, мэм. — Кэп, окончательно теряя сомнения в том, что перед ним одна из тех сумасшедших дамочек из Штатов, которым некуда девать время и деньги и они ищут по всему миру приключений на свои прикрытые платками места, смотрел, как из-под карандаша девушки появляется вполне приличный рисунок раздувшегося от важности Сэма. Похож. Такой же тупой и напыщенный придурок — только на бумаге.

— Все, готово, — положив еще парочку штрихов, девица размашисто расписалась в уголке листа и протянула работу покрасневшему от удовольствия натурщику. — Вам, сеньор, на память от Мери из Техаса. Вы похожи на молодого Шварценеггера — такой же могучий и сильный. Настоящий викинг, йес…

— К сожалению, мэм, нам пора. Служба, — с деланым сожалением развел руками Кэп и прикрикнул на своих явно расслабившихся бойцов: — А ну все по местам! Распустили слюни, черт бы вас всех… Чероки, вперед…

Моторка рванулась с места в карьер, обиженно рявкнув выхлопом движка. И уже через несколько минут только звук мотора медленно затихал где-то за густой стеной зарослей.

— Вьехо, заводи свою тарахтелку, — Мария озабоченно прислушалась к удалявшемуся реву чужого двигателя. — Наверняка они сейчас убедятся, что ни в одной ближней деревне нет и никогда не было катера, принадлежащего богатой американке-художнице. И тогда они решат найти нас.

— Это, сеньора, вряд ли, — поскреб седую щетину старик и скептически ухмыльнулся. — Я всю жизнь прожил на этой реке, но даже я порой путаюсь в ее бесчисленных рукавах и притоках. Так что, если кому и под силу будет нас найти, если мы этого не захотим, то лишь самому Господу. Или дьяволу — тот, поговаривают, тоже неплохой мореход…

Вода у деревянного борта вдруг засеребрилась россыпью светлых пузырьков, слегка взбурлила, и на поверхности показалась черная голова аквалангиста, облаченного в гидрокостюм. Пловец сдернул с головы маску с угловатым стеклом, шумно перевел дух и, едва коснувшись борта, махом заскочил в лодку.

— Все нормально? — Мария утвердительно кивнула, и Скат повернулся к старику: — Давай, старик, вверх по реке. Я там еще маленько поныряю, а уж ты сам решишь, в какой протоке вам лучше будет схорониться от греха подальше… Погоди-ка, не заводи. Мария, рация у кого-нибудь из них была? Должна быть обязательно.

— Да, была, — припоминая, кивнула девушка. — Один из бандитов был в наушниках и, по-моему, все время слушал эфир. Это была даже не рация, а скорее нечто вроде пеленгатора.

— Совсем хорошо, мы так и думали, — с этими словами лейтенант достал из прорезиненного мешочка портативную рацию, вставил в корпус батарейки, покрутил визир настройки и быстро проговорил: — Кондор, Кондор, прием! Кондор, Кондор… Техас вызывает Кондора, прием…

Катков переключился на прием, и не прошло и минуты, как рация ожила, пошипела и совершенно отчетливо ответила голосом майора, чуть искаженным помехами:

— Кондор на связи, прием! Техас, ответьте Кондору. Что там у вас?

— Все нормально, минут через десять они будут у вас. Прием…

— Вас понял, Техас. Ровно через пять минут после сигнала выйдете в эфир, как поняли?

— Вас понял, Кондор. Конец связи. Ждите гостей… Вот теперь заводи, вьехо. Рули в ближайшую тихую заводь, — передавая рацию Марии, скомандовал Катков.