Иван Сербин - Чертова дюжина Страница 22

— А-а, — протянул повар с облегчением. — Вот сюда, направо.

— Спасибо. — Вероника постучала и, услышав прохладное «входите», толкнула толстую обитую дерматином дверь.

Директор оказался вальяжным, импозантным, хорошо одетым мужчиной средних лет. Откинувшись в кресле — министерском, кожаном, — он стрельнул в Веронику раздевающим взглядом из-под элегантных дорогих очков и коротко поинтересовался:

— Чем обязан?

— Мы с телевидения, — объяснила девушка, не обращая внимания на явную заинтересованность собеседника. — Вы уже, наверное, в курсе, что на вокзале заложена бомба.

— Да, я слышал, — мрачнея, ответствовал тот. — Всю клиентуру нам разогнали, сволочи. Видите, одни убытки. — Он кивнул на дверной проем. — Омоновцы вон заходят кофейку попить, да с них денег не возьмешь. Они вроде как на задании. — Директор невесело усмехнулся и покачал головой. — Чем могу?

— Мы хотели бы снять репортаж из зала.

— В каком смысле?

— В смысле, вокзал, — вставил Миша. — И вам реклама хорошая.

— Вон оно что. — Директор на секунду задумался, затем кивнул спокойно. — Снимайте, но смотрите, если ОМОН вас застукает, я в эти дрязги влезать не буду. Это уж, как говорится, ваши проблемы.

— Разумеется. — Вероника одарила его очаровательной улыбкой.

Директор улыбнулся в ответ.

— Когда вся эта ерундистика закончится, — быстро добавил он, многозначительно глядя Веронике в глаза, — заходите. У меня отменный коньяк есть. Будете гостями.

— Ну что с вами поделать! — театрально всплеснул свободной рукой оператор. — Ника, правда, коньяк не пьет, она больше водочку, а вот я с удовольствием рюмочку опрокину.

Улыбка директора мгновенно сделалась лимонной.

— Да-да, — торопливо пробормотал он. — Обязательно заходите. Буду рад.

— Конечно.

Когда они оказались в коридоре, Миша нарочито печально вздохнул.

— Вот ведь, пообещался жене пить бросить, да разве с вами получится? Воленс-неволенс, а где-нибудь опрокинешь.

— И думать забудь, — отрубила Вероника. — Твое дело снимать. Выбери удобный ракурс и крупным планом.

— Мать, ты меня знаешь, — панибратски хохотнул оператор, — все будет в ажуре.

— Знаю, знаю. Снимай давай. Интервью с вами, — Вероника посмотрела на Марафонца, — сделаем после всей этой суеты. Можно в студии.

— Какое интервью? — Марафонец нахмурился.

— Ну вы же сказали, что принимали участие в ограблении. Вот и используем материал. Ваши диалоги, вокзал крупным планом, омоновцы, ну а по ходу запустим картину разгона толпы.

— Нет-нет, подождите. — Марафонец поднял руку. — Никакого интервью я давать не буду.

— Почему? — прищурилась Вероника. — Боитесь?

— Да при чем здесь… Боялся бы, к вам бы не подошел. У меня другие проблемы.

— Какие же?

— Это не важно, — отрубил Марафонец, — но сейчас я никаких интервью давать не собираюсь. И к вам я подошел не за этим.

— А зачем? — спросила девушка.

— Хочу предложить вам сделку.

— В каком смысле?

— В прямом. Я вам помогаю сделать ядерный репортаж обо всей этой заварухе. Рассказываю, как и что. Не перед камерой, конечно. Даю полный расклад. А вы пощекочетесь за меня.

— Не поняла, — покачала головой Вероника. — Что значит «пощекочетесь»?

— Впряжетесь. Короче говоря, заступитесь.

— В чем?

Женщина чувствовала всевозрастающий интерес. Если этот человек говорил всерьез, а похоже, так оно и было, или она совершенно не умела разбираться в людях, то можно было одним выстрелом убить двух зайцев: заполучить ядерный, в прямом и переносном смысле, репортаж, а заодно и прощупать любопытную историю незнакомца. В том, что она окажется любопытной, Вероника не сомневалась ни капельки. Ведь не за красивые же глаза этого парня притянули в группу террористов. Наверняка у него богатое прошлое.

И, словно прочитав ее мысли, Марафонец пояснил:

— Я убил человека, а за это, как известно, по головке не гладят. Мне нужна поддержка. Вам тоже. Устроим бартерный обмен. Гуманитарную взаимопомощь.

Миша на секунду оторвался от видоискателя, повернулся и хмыкнул не без восторга.

— Что это за убийство?

— Я убил торговца оружием по прозвищу Рыба и его личную охрану. Правда, нас там было четверо, но… Кто будет разбираться, если не поднимется шумиха в прессе.

— Вы действительно его убили? — спросила Вероника, чувствуя, как по спине ползут холодные мурашки.

— Его и троих охранников.

— За что?

— Не «за что», а «почему».

— И почему же?

— Таков был приказ Хоря. Я думаю, Рыба видел его. И охранники тоже. Взрывчатку и оружие нам достал именно Рыба.

— И после этого вы ушли?

— Нет, я ушел позже. Изначально никто из нас не был полностью посвящен в суть происходящего. Нас наняли для осуществления некоей «крутой» акции. Признаться честно, я сперва подумал, что это какая-нибудь мощная акция возмездия где-нибудь в «горячей точке», но потом… — Марафонец посмурнел. — Я убеждал себя, что все не так страшно, как кажется, но убийство врачей, пожарных, похищение ядерных мин… Словом, я ушел.

— Об убийстве пожарных вы не знали?

— Нет. Вся наша группа делится на подгруппы. Каждая выполняет свою задачу, и никто, кроме Хоря, не знает всего плана целиком.

— Но вы не причастны к убийству ни пожарного расчета, ни врачей?

Марафонец вздохнул.

— Если бы я это сделал, то уже не ушел бы. Некуда было бы. Да и незачем.

— Но вы могли бы это сделать? Если бы Хорь приказал?

Марафонец пожал плечами.

— Не знаю. Наверное, сделал бы.

— Ясно. И сколько, если не секрет, Хорь платит вам за «работу»?

— Да какой секрет! По миллиону на нос.

— Так мало?

— По миллиону баксов.

— Ого! — Миша, не отрываясь от камеры, присвистнул. — Недурственно. Да за такие бабки кто хочешь согласился бы.

— Ты тоже? — жестко спросил Марафонец.

— Нет. Я — нет.

— Ну вот видишь, значит, не кто хочешь. К тому же Хорю были нужны профессионалы определенного рода.

— А как вы попали к нему? — поинтересовалась Вероника.

— Он сам меня нашел. Так сложилось.

— И вы сразу согласились?

— Сразу. Без жилья, без жратвы. Я дошел. Еще немного — и сорвался бы. — Марафонец подумал и пояснил: — Наш отряд расформировали, и я вернулся домой. Кроме как воевать, ничего не умею. Подался в частную охрану, но… Так уж вышло, подставили меня серьезно. Не ментам. Бандитам. Это хуже. Словом, остался без квартиры, без денег, без всего. Попробовал права покачать, да это только в кино один в поле воин, а в жизни… Хорошо, жив остался. Промаялся год, ну а тут эта работа подвернулась.

— Могли бы в армию пойти.

— Пробовал. Но там ждут прописанных. Им бомжи не нужны. Я ведь сам из Новгорода, там в этом смысле болото. Приятель посоветовал сюда ехать. Сказал: здесь можно нелегалом вербануться в какую-нибудь «духовку». Вот и вербанулся…

— Ника! — громко позвал Миша. — Они начинают!

Вероника шагнула к высокой витрине.

— Зал виден?

— Плохо. Солнце мешает.

— Ладно, снимай. Озвучим потом. И постарайся крупным планом держать.

— Нет проблем. — Миша присел на корточки. — Так лучше будет, — пояснил он, не отрывая взгляда от видоискателя. — Класс! Просто чума! Компьютером пригладим чуть-чуть, здесь дымка, стекло мутное.

— Ничего, с дымкой даже лучше, — пробормотала.

Вероника. — Эффект сильнее.

— Что будем делать, ребята? — Один из подрывников обвел взглядом остальных. — Если гэбист прав, нас ждет очень серьезная начинка. Давайте прикинем, что эти гады могли напихать внутрь. Допустим, террористы — классные профессионалы. Они хотят, чтобы все это хозяйство взлетело на воздух. Скорее всего датчики на наклон. Что еще?

— Датчики на изменение температуры и объема. Элементарно. Собираются из ср…ой автосигнализации и этих пожарных хреновинок, что в новостройках на потолки лепят, — хмуро предположил второй. — Короче, не проблема. Но автосигнализация реагирует только на определенное изменение. Дверь, например, открылась, окно разбито, влез кто-нибудь… По-моему, не меньше трех процентов. Или даже пяти. Короче, можно просверлить дырку и посмотреть, что и как в «желудке» у этой твари.

— Давайте, — скомандовал первый. — Работаем, ребята, у нас всего двадцать восемь минут.

— А если там фотоэлемент? — торопливо спросил третий. — Могли они поставить фотоэлементы?

— Они и мышь раком могли поставить, — буркнул второй. — Вас послушать, так эти террористы — ну прям гении, куда деваться. Гэбист наплел тут хреновни разной, а вы и уши развесили. Не успели они просто спрятать эту свою му…ню, а может, ее в камеру хранения не приняли. Давайте теперь будем тут, как курицы, крыльями махать.