Б. Седов - Наследство старого вора Страница 22

- Сомлел бедолага, - прокомментировал событие сизый бомжара, - тут ему не по Бродвею с тросточкой гулять!

Дамбер посмотрел на товарища, лежавшего в обмороке, и сказал Владиславу Андреевичу:

- Нужно вызвать доктора.

- Какой доктор, - вздохнул бывший преподаватель английского, - забудьте об этом.

И, усмехнувшись, добавил:

- Вы не в Чикаго, мой дорогой.

Часть вторая

Лина поправила невзрачный русый парик и критически осмотрела себя в старинном потемневшем зеркале. Она надела карие контактные линзы, наложила тональный крем по оттенку темнее ее кожи, что ее немного состарило. Одета она была в мешковатые джинсы и мужского покроя рубаху. На носу красовались купленные в ближайшей аптеке очки без диоптрий.

- Нда-а, голубушка, - сказала она зеркалу.

Лина посмотрела на портрет прабабки, висевший слева от зеркала. Елизавете Оттовне Гессер на этом портрете было двадцать три года, и красоты она была умопомрачительной. Поэтому Лина почувствовала себя в новом обличье уродливой курицей, и ей показалось, что Елизавета Оттовна смотрит на нее с осуждением.

- Прости, бабушка, - сказала Лина, сложив ладони перед грудью, - вот я схожу сейчас кое-куда, а потом приведу себя в приличный вид. Так что ты не хмурься.

Взяв с трюмо ключи, мобильник, деньги и сигареты, Лина засунула все это в сумочку и вышла на лестницу.

Снизу послышались шаги, и Лина, перегнувшись через перила, увидела соседку из восьмой квартиры Марью Сергеевну. Пенсионерка медленно поднималась по лестнице, держа в обеих руках тяжелые полиэтиленовые мешки с провиантом.

Проходя мимо нее, Лина едва удержалась от того, чтобы как всегда приветливо поздороваться со старухой. Марья Сергеевна равнодушно посмотрела на нее и продолжила восхождение.

«Не узнала, - подумала Лина. - Отлично! Если уж Марья Сергеевна не узнала меня, то там, куда я направляюсь, не узнают и подавно!»

А направлялась Лина как раз туда, где ее могли ждать серьезные неприятности.

Несколько дней назад, когда девушка вертелась в постели, в очередной раз мучаясь бессонницей, она подумала, что неплохо бы попытаться найти ту квартиру, в которой ее держали. Может быть, ей удастся что-то подслушать, что-то разведать. Ей нужна была информация, которая могла привести ее к Червонцу. Неделю она продежурила под домом Червонца, проявляя чудеса маскировки и ни разу не появившись в одном и том же обличье. Но за семь дней Червонец не появился дома ни разу. Вряд ли он уехал в отпуск. Может быть, он переехал? Или у него несколько квартир? Лина попыталась выяснить что-то у старушек, сплетничавших под подъездом, но они ничем не смогли ей помочь, только подтвердили, что уже неделю не видели «этого бандюгана, по которому тюрьма плачет». Тогда девушка решила попытаться разыскать ту квартиру, в которой ее держали в плену. Может быть, Червонец там? Или по крайней мере появляется в этой квартире? В любом случае, другой зацепки у нее не было…

Сев за руль зеленой «восьмерки», которую Лина взяла в аренду, девушка поехала в Купчино. Доехав до знакомой заправки на углу Бухарестской и Гашека, она вышла и осмотрелась по сторонам. Так… ее везли откуда-то справа, это место должно быть совсем рядом. Лина повернула направо, ориентируясь на смутные ощущения и воспоминания. Она шла минут десять, внимательно глядя по сторонам. А теперь, кажется, надо свернуть во двор… Вроде бы здесь! Девушка приблизилась к дому, на котором красовалась табличка с надписью «Бухарестская 32, корпус 3». Нашла!

Она хотела, как настоящий шпион, сначала разведать все подходы и отходы. Но перед этим вернулась к «восьмерке» и припарковала ее за гаражами, расположенными справа от дома. Мало ли… Лина не хотела дежурить в машине, это бы странно выглядело - одинокая женщина сидит часами в автомобиле. Поэтому для начала она пошла на детскую площадку и уселась на изрезанную надписями скамейку.

С этого места было хорошо видно все четыре подъезда, и Лина, достав из сумочки потрепанный сборник рассказов Агаты Кристи, что вполне подходило к ее настроению, стала рассеянно перелистывать его, поглядывая на дом. Вздохнув, она подумала, что ее опять ждет недельное дежурство, скорее всего безрезультатное… Но на этот раз ей повезло.

Прошло полчаса, потом еще час, и к крайнему подъезду справа подкатила темно-серая иномарка неизвестной Лине марки. Из нее вышли двое мужчин, в криминальной профессии которых сомневаться не приходилось, и быстро скрылись в подъезде. Водитель остался за рулем. Лина вспотела от волнения. Неужели удача?

Ну, сейчас они выйдут и уедут.

И что дальше? Надо рискнуть… Надо проследить за ними.

Она поднялась со скамейки и вернулась к своей машине. Залезла в багажник, делая вид, что ищет там что-то. Потом, дрожа от волнения, вытащила пакет с каким-то хламом, неведомо как попавший в багажник, и пошла в этот подъезд. Сердце девушки колотилось, как у кролика. Она поднялась на четвертый этаж, каждую минуту ожидая, что ее схватят и узнают… Добравшись до цели, она встала в углу у подоконника, так, чтобы ее не заметили те, кто выйдет из той самой квартиры - номер 11, она успела заметить. Она с трудом заставляла себя сидеть на месте, хотелось что-то делать, бежать отсюда подальше, пока ее не схватили. Она очень надеялась, что никто из жителей дома не пристанет к ней с вопросами, на которые она не знает, что отвечать. Небось бандиты, облюбовавшие квартиру № 11, отучили окружающих задавать глупые вопросы незнакомым людям…

Через пятнадцать минут дверь квартиры распахнулась, и те двое направились на улицу. В руках у них были пакеты, набитые апельсинами, яблоками и пачками сигарет.

- Вроде все взяли? - спросил один из них, бритый наголо.

- Вроде все, - кивнул другой, стриженный под Шварценеггера.

- Ну что, поехали. Проведаем Червонца. Ох, бедолага, угораздило ж его попасть в реанимацию! Кто ж его так отделал?!

- Да-а, чудо, что он вообще жив остался.

Дальше Лина не расслышала ни слова, потому что братки вышли из подъезда. Она рванулась вниз, дождалась, когда темно-серая иномарка тронется, и, стараясь изображать равнодушие, поспешила к своей «восьмерке». Сегодня ей определенно везло. Она вырулила из двора и поехала следом за бандитской иномаркой…

Как оказалось, Червонец лежал в больнице Костюшко.

Когда Лина поняла, куда направляется серая иномарка, она свернула, чтобы не вызывать лишних подозрений. Дождавшись, когда братки скроются из виду, она опять поехала следом и добралась до больницы минут на десять позже их. Так, теперь надо выяснить, в какой палате лежит Червонец. Реанимация…

По коридорам больницы Костюшко бродили медсестры, по-домашнему шаркая мягкими тапками, разносили шприцы и таблетки; родственники, изображая бодрость и жизнерадостность, набивали тумбочки пациентов домашней снедью и апельсинами…

Лина стояла в коридоре и, делая вид, что кого-то терпеливо ждет, наблюдала за дверью служебного помещения. Эта выкрашенная тусклой бежевой краской дверь привлекала ее тем, что не более как десять минут назад в нее вошла немолодая девица, одетая в обычную одежду, а вышла она уже в халате и белой шапочке.

Сразу же после нее в раздевалку зашли три молоденькие сестрички, одетые в больничную одежду. Они весело обсуждали достоинства дискотеки «Метро», и Лина поняла, что после их ухода в раздевалке можно будет найти как минимум три белых халата.

Так оно и вышло - сестрички выпорхнули из раздевалки, одетые по наираспоследней молодежной моде, и бодренько поскакали к лифту.

Лина огляделась и с замирающим сердцем толкнула дверь раздевалки. Оказавшись внутри, она почувствовала себя шпионом, пробравшимся к штабному сейфу. Вот сейчас ворвутся сотрудники НКВД и злорадно закричат: «Сдавайтесь, гражданин Гадюкин!»

Нервно усмехнувшись, Лина нацепила на себя первый попавшийся халат. На вешалке висели белые шапочки, и одна из них нашла себе место на ее голове. Уже собравшись выходить, Лина увидела валявшуюся на подоконнике марлевую маску. Это было как раз то, что нужно.

Зацепив маску за уши, Лина направилась к выходу и бросила быстрый взгляд в покрытое пятнами отслоившейся амальгамы зеркало, которое висело рядом с дверью.

Из мутного стекла на нее смотрела обычная неопознаваемая медсестра. Но чего-то не хватало…

Оглядевшись, Лина взяла со стола планшет с прищепкой, в котором были зажаты какие-то медицинские бумаги. Она профессиональным деловым жестом приложила его к груди и снова посмотрела в зеркало.

- Вот теперь - другое дело, - пробормотала Лина и, поправив маску, осторожно открыла дверь.

Выйдя в коридор, Лина деловой походкой направилась к лифту. Войдя в кабину, она протянула палец к кнопкам и тут поняла, что забыла, на какой этаж ехать. Можно было спросить у кого-нибудь, но медицинская сестра в полной боевой форме, спрашивающая, где в этой больнице реанимация, могла вызвать обоснованные подозрения.