Михаил Нестеров - Демонстрация силы Страница 22

– Почему именно в американском, а не в германском? Потому что вы американец?

– Или у терминала разгрузки танкеров, – продолжал янки, пренебрежительно махнув рукой на шовинистский вопрос Абрамова. – Такой взрыв неизбежно вызовет детонацию соседних судов, что многократно усилит его бризантный эффект. Мощность взрыва в таком случае будет сопоставима со срабатыванием малого ядерного боеприпаса, и разрушению подвергнутся объекты в радиусе нескольких миль.

Американец глотнул виски и продолжил стращать:

– Не думали о захвате супертанкера с последующим его подрывом и затоплением в крупном порту или международном проливе типа Аденского или Малаккского?

– Это в Америке? – невинно встрял в разговор Юлий Завадский.

– Это – везде! – с ленивой патетикой пояснил Маккормик.

Генерал Эйтан не выдержал и громко рассмеялся.

– Зря смеетесь, господин генерал, – заметил американец. – Это может привести к параличу экономику нескольких стран региона, не говоря уж о массовых жертвах населения и глобальном ущербе для экологии.

Маккормик старательно выуживал секретную информацию, которую от него никто, в общем-то, и не скрывал. Но просто так он не хотел брать ее. Он заслуживал ее своим патриотизмом и в качестве главного «пострадавшего», намекнув в самом начале беседы на 11 сентября. Он ждал, когда данные выложат перед ним на подносе и дадут запить виски.

К русскому офицеру он относился пренебрежительно хотя бы потому, что Абрамов не был в курсе истинной миссии «Хьюга». Об этом знал Шимон Эйтан и, возможно, Юлий Завадский. Секретная миссия «017-го», нашпигованного советскими ядерными боезарядами, о которых он только что упомянул в беседе, – это политика, давление на Россию.

– Еще один вид мегатеракта не связан с кораблями террористов, – продолжал Дэвид все в том же стиле генерала-политика. – Он предполагает использование морского транспортного контейнера, в котором смонтирован заряд с отравой. Несладко придется жителям в районе его разгрузки.

– Это точно, – подтвердил Абрамов. – Исполнительный директор консультативной группы торгового флота и ваш земляк Стивен Уайт заявил недавно: «Что говорить о высокотехнологичных системах, если сейчас большую часть суток даже сходни некому охранять».

– Что, он действительно так сказал? – малость обалдел американец. – Откуда вы знаете?

– Я много чего знаю, – Абрамов вернул ему должок, пренебрежительно махнув рукой. – Во-первых, то, что изначально вы начали лепить из меня дурачка. Я действительно придуривался, теперь бросил. К делу, Дэвид. Систем обнаружения взрывчатки, боевых химических и биологических рецептур в ваших портах практически нет. На круглосуточное патрулирование всей портовой территории вы привлекли силы Национальной гвардии. Но их выделено в семь раз меньше реальной потребности. Да и оснащение и подготовка патрульных не выдерживает критики. Разве они оснащены средствами обнаружения поражающих веществ?

– Вы опасный человек, Алекс, – мрачно посмотрел на капитана Маккормик. – Надеюсь, вы не дружите с бен Ладеном. Кодекс безопасности портов и кораблей… – продолжил было американец после неудавшейся шутки, которую никто не принял.

Абрамов перебил его:

– Знаю, знаю. Кодекс требует, чтобы каждый из пятидесяти тысяч судов, имеющих водоизмещение пятьсот тонн и более, нес строго фиксированный бортовой номер, позволяющий мгновенно опознать его и определить местонахождение, так?

– Так.

– Именно так, – акцентировал Абрамов.

– Вы говорите о том, что бен Ладен сможет найти лазейку?

Абрамов начал уставать. Адмирал Маккормик зациклился на «Аль-Каиде». Он мог легко вставлять имя бен Ладена через слово, и непонятно, почему он этого не делает.

– Террористам ни к чему искать никакие лазейки.

– Почему?

– Потому что их корабли имеют водоизмещение, не попадающее под контроль Кодекса безопасности, – подвел итог Абрамов и слабо улыбнулся.

– Ладно, – махнул рукой Маккормик, – вы меня уели. Пускай кодекс – bullshit. Но еще задолго до этого кодекса было проведено несколько масштабных кампаний по контролю судов в наиболее опасных районах Индийского океана.

– Операцию «Эктив Индевор» имеете в виду? В которой участвовали военно-морские соединения НАТО с целью перехвата судов террористов, пиратов и контрабандистов?

– НАТО предполагает, а США располагают, – небрежно заметил Маккормик. – Зачем мне отвечать, раз вы такой умник? Сами и отвечайте.

– Пожалуйста. За два года было досмотрено порядка сорока тысяч судов, а задержаны два десятка человек, подозреваемых в причастности к терроризму. Администрация вашего президента намерена наделить все группировки своих ВМС правом досматривать любые торговые суда во всех регионах Мирового океана. Не могу комментировать этот шаг.

– Отчего же? Вы так свободно и непринужденно говорите… по-английски.

– Меня этому долго учили. Вижу, вы ждете ответа на свой вопрос. Хорошо. Политики становятся президентами потому, что их работа никуда не годится. Вышеназванный шаг может вызвать крайне негативную реакцию – и ничего доказывать не надо. И вообще, Дэвид, решение проблем, рожденных морским терроризмом, возможно лишь при объединении усилий вооруженных сил, спецслужб и гражданских организаций всех государств, вовлеченных в мореплавание. Чем мы и занимаемся в данное время. Присоединяйтесь.

– Браво! – похвалил Абрамова начальник «Амана» и несколько раз хлопнул в ладоши. – Браво! Похоже, вам, Дэвид, нечем крыть.

– Йес, бляд! – по-русски выругался Маккормик. – Нечем. – Он немного помолчал. – Я не могу избавиться от чувства, что все это время меня дурачили, а разговаривал я с самим русским президентом!.. Алекс, передайте ему привет от меня.

– Спасибо, Дэвид, обязательно передам, если увижу. Кстати, завтра мы не сможем встретиться – срочные дела в Москве.

Шимон Эйтан был заранее оповещен об этом и первым попрощался с военно-морским офицером. Они пожали друг другу руки и обменялись искренними улыбками. Идея, рожденная русским офицером, нашла одобрение у директора военной разведки. Оперативные игры, всегда подразумевающие разумную долю риска, Шимону Эйтану были по душе. Алекс Абрамов, с которым он познакомился накануне, нравился ему все больше.

Лишь небольшую часть вопросов Абрамов мог решить при помощи спецсвязи, а возникшие трудности – в штабе ВМФ, лично встретившись с начальником разведки флота. В частности, доложить о беседе с Шимоном Эйтаном, о деталях, которые вскрылись относительно нападения террористов на российское судно и что в дальнейшем планирует морской штаб террористов.

– Точнее, может планировать, – с ходу поправил его адмирал Школьник. Он принимал капитана в операционном центре, в отдельном кабинете с прозрачными и звуконепроницаемыми стенами. Абрамов явился в управление прямо из аэропорта, где его встречала служебная «Волга». Едва глянув на нее и отметив цвет, капитан только что не вздрогнул. Даже почудилось на мгновение, что из машины выползает туша полковника Волкова.

– Как выяснить планы морского штаба террористов? – спрашивал адмирал. – Ого-го задача, глобальная! Хотя бы часть планов узнать… Агентурные группы в этом направлении работают неэффективно, что сопряжено вообще с трудностями агентуры на межтеррористическом фронте. Требуют с них больше. Хотя требуют – это не та постановка вопроса, согласен?

– Так точно, Виктор Николаевич, – излишне бодро подтвердил капитан. Он словно настраивался на следующую, более чем официальную тираду. Хотя такая форма обращения уже поднадоела в беседе с Дэвидом Маккормиком, человеком, несомненно, умным, но чересчур прямолинейным и зацикленным на патриотических лозунгах. Хотя, если бы разговор шел на русском, Абрамов избрал бы более простую конструкцию. – Во избежание очередных терактов на морском направлении и для эффективности превентивных ударов необходимо создать новую агентурную или агентурно-боевую группу.

– Наизусть учил? – ухмыльнулся адмирал.

– Повторил несколько раз, – ответил Абрамов, – когда ехал в машине.

– Как долетел-то? – запоздало справился начальник разведки флота.

– Хуже, чем если бы доплыл. Укачало малость. В грозовой фронт влетели. Слышал, как командир экипажа выводил за штурвалом: «Мы летели – быстро сели! Присылайте запчастя – фюзеляж и плоскостя!»

Адмирал вызвал дежурного офицера, стоящего у двери, и, пряча улыбку, попросил принести чаю.

Абрамов продолжал тему.

– Есть у меня на примете фактически сформированная боевая единица, имеются и рычаги, с помощью которых она заработает эффективнее любой агентурной группы. Есть и несколько вариантов ее внедрения в морской штаб террористов.

Поймав скептический взгляд адмирала, капитан сделал существенную поправку: