Александр Тамоников - Горная атака Страница 23

Генерал вылетел в Кабул.

Полковник Смирнов попросил Лиду прервать занятие и соединить его с командиром вертолетного полка, благо пункты связи, обеспечивающие операцию «Охота на призраков», еще не были сняты.

Красин ответил тут же:

– На связи!

– Нужна твоя помощь.

– Все, что в моих силах, а в чем проблема?

– В том, что происходит в районе квадрата «Z». Там, где недавно славно поработали твои орлы!

– Вот в чем дело? И что требуется от меня?

– Провести воздушную разведку отработанного объекта, а то к нам поступает интересная, но расплывчатая информация. Хотелось бы уточнить обстановку.

Подполковник сказал:

– Провести разведку – это можно, тем более приказа о содействии вам никто не отменял, но вы должны понимать, на этот раз воздушное пространство сопредельного государства мои пилоты нарушить не смогут!

– А этого и не требуется. Достаточно повисеть над перевалом, посмотреть, зафиксировать на фотокамеры то, что в действительности происходит на территории известного тебе объекта.

– Когда выслать вертолеты в квадрат «Z»?

– Немедленно, если это возможно!

Красин вздохнул:

– И почему у нас все всегда требуется немедленно?

– Так это возможно или нет?

– Возможно! Подниму звено «Ми-24» с теми экипажами, что уже работали там. Значит, лишь посмотреть на объект?

– Туда, Юрий Александрович, бандиты перебросили мобильную станцию радиотехнической разведки. Для чего – непонятно! Но душманы решили установить контроль над всеми радиопереговорами, которые могут иметь место в самом лагере и возле него. Это неспроста. Поэтому было бы неплохо, чтобы и твои ребята послушали там эфир на разных частотах, особенно на тех, что использовали моджахеды до нашего вмешательства в их деятельность!

Красин ответил:

– Сделаем! Оборудуем одну машину системой «Охват». Она зафиксирует переговоры на любой частоте, но только при условии, что духи будут использовать связь во время нахождения вертушек над перевалом. Это минут сорок, не более. Хотя в принципе, используя «Ми-8», можно посадить его и в Хайдарском проходе, обеспечив боевое охранение. Тогда систему радиоперехватов придется устанавливать на «Ми-8»!

– С этим делом, Юрий Александрович, определись сам.

– Понял, Евгений Дмитриевич. Часам к тринадцати ожидайте доклада.

– Жду! Конец связи!

– Конец!

Полковник передал трубку японской станции Викторовой:

– Передай постам обеспечения связи по линии «Верба» – «Ольха» – «Клен» приказ оставаться на месте до получения дополнительного распоряжения.

– Хорошо, Евгений Дмитриевич!

Смирнов присел на стул, на котором совсем недавно сидел Дросов, улыбнулся:

– Вечером свидание с майором?

Девушка зарделась:

– По-моему, товарищ полковник, это касается только нас с ним!

– Конечно, конечно! Разве я против? Держи!

Смирнов протянул помощнице ключи.

Викторова удивленно спросила:

– Что это?

– Как что? Ключи. Обычные ключи от обычной двери.

– Я вас не понимаю, Евгений Дмитриевич!

– Тут и понимать нечего… Вы с Сергеем не мальчик с девочкой, чтобы сидеть всю ночь на скамейке у штаба, держась за руки. Вы люди взрослые. И потом, зачем мозолить глаза посторонним? Воспользуйтесь моим отсеком.

– Я не собираюсь при первом же свидании ложиться с Дросовым в постель!

– Я что-нибудь сказал о постели?

– Нет, но…

– Бери ключи. Пригодятся – хорошо, нет – тоже не беда. Вернешь их мне утром.

Девушка, смущаясь, приняла ключи от отсека, расположенного в этом же штабном модуле. Доложила:

– Отчет об операции «Охота на призраков» готов!

– Отлично! Ты знаешь, что делать с ним!

– Вам надо подписать бумаги!

– Давай!

Расписавшись в отчете, полковник пошел к выходу. У двери остановился, обернулся:

– Знаешь, Лида, это, конечно, не мое дело, и сердцу не прикажешь, но Дросов настоящий мужик. С таким женщина как за бетонной стеной!

И, не дождавшись реакции на реплику, Смирнов покинул приемную.

Викторова сложила ладони в замок. Оперлась о него подбородком. Задумалась, глядя на ключи. Она уже знала, чем закончится ее предстоящая встреча с майором спецназа, и… ждала той минуты, когда увидит Сергея.

Территория особого лагеря подготовки моджахедов

недалеко от Чевара, Пакистан. 22 июня, суббота.

Группа бывших рабов казненного Рамазана Салакзая в пять часов утра поднялась на поверхность развалин древней крепости Бабер. Поднимались из подземелья осторожно, по одному. Первым из колодца вышел лейтенант Савельев и тут же спрятался за глиняной глыбой. Осмотрелся. Не заметив ничего подозрительного, подал сигнал товарищам, бросив в колодец камень. Вскоре вся группа находилась у каменной гряды. Расположились в линию, осматривая местность.

Рябов окликнул Савельева:

– Командир, смотри, за холмом машину с антеннами поставили, раньше ее не было.

Лейтенант ответил:

– Вижу! Черт! Это станция радиотехнической разведки. Теперь, если мы выйдем в эфир, нас засекут.

Величко спросил:

– И что, определят, где мы находимся?

– Определят! Ладно, что еще видим?

Вновь подал голос Рябов:

– Да вроде ничего подозрительного. Палатки новые появились, наверное, проволоку будут натягивать. Мотки колючки валяются, и столбы сложены.

Величко вздохнул:

– И до границы-то нет ничего, и не прорваться.

Рябов сказал, взглянув на лейтенанта:

– А если попробовать ночью, командир?

Лейтенант отрицательно покачал головой:

– Не получится, сержант. Нет, уйти севернее мы можем, если там духи не выставили заслон. Но ни севернее, ни сразу за кишлаком на перевал нам не подняться.

– А левее?

– Левее можно, но там БМП духов. Патрули. Их не пройти!

Казакевич с отчаянием ударил кулаком по каменистой земле:

– Ну не вечно же нам сидеть в катакомбах?

Сержант невесело усмехнулся:

– Помечтай, вечно! Жратвы осталось на сутки. Через неделю подохнем в этих чертовых пещерах.

Лейтенант прервал разговоры солдат:

– А ну тихо!

Беглецы замолчали.

С запада донесся рокот двигателей явно приближающихся вертолетов.

Рябов спросил:

– Что это, командир?

– А черт его знает! Но то, что с Афгана сюда летят вертушки, факт. Вопрос, для чего летят?

Величко с надеждой спросил:

– Может, как-то узнали о нас, и спецназ решил вернуться?

Рябов хмыкнул:

– Позавчера не знали, сегодня узнали. Да забыли о нас свои. Списали уже на потери.

– Но вертолеты зачем-то летят сюда?

Лейтенант вновь оборвал подчиненных:

– Заткнитесь и слушайте. Вертушки могут нанести повторный удар по лагерю, а может, по кишлаку. В этом случае они пройдут над плоскогорьем, потому как им требуется пространство для маневра. Оператор постоянно следит за землей. Поэтому, если вертолеты атакуют лагерь или кишлак, выскочим на плоскогорье и обозначим себя.

Рябов спросил:

– Как обозначим? Будем размахивать руками? Так пилоты нас за обкуренных духов примут да расстреляют, на хер, из пулеметов!

Савельев ответил:

– Вам нужно только выйти на плоскогорье. А сигнал подам я. Как это делать, знаю! Учили. Летуны поймут, кто им сигнализирует. И подберут. Но от гряды нельзя удаляться. А то отрежут духи нам путь отхода к крепости, и, считай, конец. Пилоты ничем не помогут нам, потому что какой смысл рисковать собой, вытаскивая с плоскогорья трупы. А духи на открытой местности завалят нас, как кабанов. Легко!

Величко воскликнул:

– Вон! Две вертушки с юга к проходу над перевалом идут!

– Приготовились, ребята! – приказал лейтенант.

Но вертолеты, пролетев над перевалом, ушли на запад, в воздушное пространство Афганистана.

Рябов воскликнул:

– Черт! Куда они?

– Похоже, их выслали сюда на разведку, – проговорил лейтенант. – Пилоты сняли на камеру территорию лагеря с кишлаком и отправились обратно. В общем, облом. Теперь они здесь вряд ли появятся. По крайней мере в ближайшее время.

Неожиданно Казакевич выкрикнул:

– Возвращаются!

И действительно, вместо отошедших в глубь территории вертолетов над перевалом пошли две другие вертушки, и также не нарушая границы.

Величко посмотрел на командира:

– Ну сделай же что-нибудь, лейтенант! Ведь пропадем здесь!

Савельев расчехлил трофейную радиостанцию, включил ее, переведя в режим приема-передачи:

– Попробуем связаться с пилотами, вот только услышат ли они нас – вопрос. Но попытка не пытка. Все равно ничего другого не остается.

Он крикнул в микрофон:

– Летчики вертушек, если кто слышит меня, отзовитесь! Вертушки, отзовитесь!

И лейтенант услышал в динамике:

– Я – Гроза-1! Слышу тебя, неизвестный! Кто ты и где находишься?

У Савельева от напряжения и оттого, что на связь внезапно вышел командир одного из вертолетов, затряслись руки.