Андрей Воронин - Умереть, чтобы воскреснуть Страница 23

Взвесив относительную ценность двух неравных частей, на которые разбилась компания, Слепой решил поехать вместе с дамами, оставить коттедж на попечение подчиненных. В салоне он попал в женское царство, пересыщенное тонкими запахами и сплетнями. Пропуская мимо ушей подробный перечень добрачных связей жениха и невесты, он внимательно следил, как с трех молодых лиц стирали прежние черты и рисовали на их месте новые.

Ему самому не раз приходилось менять внешность. Некоторые из врагов тоже маскировались, перекрашивая волосы, отпуская бородку или более радикально — при помощи пластической операции. Но таким мощным оружием, как косметика, мужчины могли пользоваться лишь в очень малых дозах.

Глеб в очередной раз убедился, что женщинам нет нужды прибегать к помощи хирурга, если они хотят остаться неузнанными. Тени, румяна, помада, карандаш, крем и пудра способны вылепить новое лицо. От мальчишеского облика рыжеволосой Лены Ричи не осталось ровным счетом ничего. Ресницы выгнулись дугой, глаза удлинились, как у восточной красавицы, волосы стали черными как смоль и спадали вниз отдельными густыми прядями. Ее подруги тоже обрели новый облик, соответствующий выбранным вечерним нарядам.

Когда все вместе направились к машине, Глеб почувствовал себя персонажем из кино — телохранителем «звезд». Хотя ни в кино, ни в жизни у нескольких «звезд» не бывает общего телохранителя.

— Надеюсь, вы не собираетесь маячить возле нас на свадьбе? — осведомилась Маша, чью аристократическую бледность новый макияж подчеркнул еще больше. — Нормальных охранников должно быть не видно и не слышно, но на Лубянке такие, наверное, не водятся.

Сиверов предпочел ответить не на ее ядовитую реплику, а на звонок по сотовому Каланцова — малогабаритная рация работала только на небольших расстояниях.

— Где вы, шеф? — он впервые назвал так Глеба.

В роли шефа Сиверову никогда не нравилось выступать. Он решил при «воссоединении» уточнить для обоих сотрудников, что это почетное звание годится только для подполковника Звонарева.

— Выезжаем.

— Мы тоже. Значит, будем позже вашего.

— Еще увидим. Время такое, что в пробку попасть ничего не стоит. Тем более дождь льет вовсю.

— Правда? А у нас солнышко.

Москва с ближними окрестностями — не город, а целая страна, где погода по разным адресам частенько бывает разной. Проливной дождь с неизбежностью вызывает пробки в центре города. Причем такие, из которых не выбраться даже знатоку объездных путей.

Сиверов оказался пророком — к ресторану обе половинки «компании» подкатили почти одновременно. Он воспользовался моментом, чтобы дать установку на вечер своим людям:

— Будет тяжело. Особенно когда народ разогреется и начнется блуждание по залам. Следить за входами бесполезно — для такого, как Веденеев, здесь слишком много вариантов проникнуть внутрь.

«Маячки» прицепили надежно? Девочки тоже в порядке, сигнал идет.

Отправляясь на задание, Сиверов прихватил из собственного арсенала крохотные радиомаячки, специально изготовленные, чтобы незаметно цеплять к одежде. В комплекте с ними — простенький компьютер-ноутбук, способный ловить излучение и рисовать простую «картинку».

За ноутбук он решил посадить Смольского — только при очевидной угрозе тот имел право отвлечься от экрана. Каланцову предстояло отвечать за главный зал с псевдоантичными колоннами. Лично на себя Глеб взял всю остальную территорию ресторана.

Иномарки подкатывались одна За другой. Дождь уже перестал, но гости вылезали раздраженные из-за пробок. Впрочем, сразу замечали знакомые лица и расплывались в улыбках — искренних или деланых.

Слепой мог бы затребовать у Дениса одежду для себя и подчиненных, чтобы не слишком выделяться из нарядной толпы. Прижимистостью Воротынцев не отличался и вполне мог бы выделить три костюма. Но Глеб не видел смысла в маскировке: противник не раз и не два наблюдал за компанией и отлично знает в лицо не только двух охранников, которые остались на своих постах, но уже и его, Сиверова, заступившего совсем недавно.

Глеб не привык надеяться на других, вербовать себе добровольных или вынужденных помощников.

Впрочем, у него не было запаса веденеевских фотографий, чтобы раздать ресторанному персоналу.

Каланцову и Смольскому показали снимок только один раз и не выдали на руки. Слепой объяснил себе это тем, что Веденеев все-таки был капитаном ФСБ, задействованным в самых разных операциях, в том числе и за границей.

В общей веренице гостей порог празднично гудящего ресторана переступили и пятеро «объектов» с тремя охранниками.

Глава 17

«Капри» выглядел гораздо более нарядным, чем на видеокассете. Во время съемки освещение еще было скупым, сейчас яркий свет подчеркивал нарочито-аляповатый контраст красного потолка, синего пола, желтых и зеленых стен. С белых скатертей бросали блики столовые приборы. Работали кондиционеры, внутри было гораздо прохладнее, чем снаружи, на улице, но все равно создавалось ощущение средиземноморского юга — того самого острова Капри, в честь которого был назван ресторан.

Не было нужды заставлять компанию садиться вместе — они не желали растворяться среди остальных гостей, хотя многих здесь знали, со многими здоровались и перешучивались на ходу.

В отличие от традиционных свадеб столы не были сдвинуты буквой "П", остались стоять вразброс, и компания сразу оккупировала подходящий. Сиверову с Каланцовым мест, конечно не нашлось.

Глеб не стал даже требовать у метрдотеля стулья.

Сам он не собирался долго задерживаться на одном месте. Ответственному за главный зал Каланцову удобнее было обозревать свою «территорию» стоя, чем сидя.

Под музыку и аплодисменты появились жених с невестой. Глеба они нисколько не интересовали, он внимательно рассматривал остальных гостей, особенно тех, кто стоял на заднем плане. Наконец все окончательно расселись, сквозь звон посуды кто-то потребовал внимания. Что это было — торжественное вступление или первый тост — Слепой не услышал. Выйдя в коридор, он лавировал между официантами с подносами, пока не нашел нужную дверь.

Густобровый его подчиненный устроился в маленьком подсобном закутке без окон, с жалкой лампочкой без абажура. На одном табурете уселся сам, на другой водрузил ноутбук. Пять белых точек плотно группировались на разграфленном в клетку экране.

— Сориентировался, что к чему?

— Вроде бы. Здесь я, здесь зона отдыха, вот так идет коридор.

— А туалеты?

Задумавшись на секунду, Смольский ткнул коротким пальцем в угол одного из квадратов.

— Нормально. За тебя я спокоен, — Глеб потрепал густобрового сотрудника по плечу и вышел обратно.

На сей раз он направился вниз, на кухню. Повара в белых халатах и колпаках работали быстро и артистично, исполняя время от времени чисто жонглерские номера. Пахло разогретым вином, его здесь активно добавляли при жарке и тушении мяса.

Стекла на потолке кухни имели одностороннюю прозрачность, чтобы персонал не отвлекался, заглядывая под юбки посетительницам. Впрочем, со своих столиков или с площадки для танцев гости тоже не могли заглянуть сверху вниз на кухню — широкая полоса просвета находилась между залом и зоной отдыха с разноцветными диванами и пепельницами из натуральных морских раковин.

Занятые своим делом, повара никак не прореагировали на незнакомца. Убедившись, что посторонних среди них нет, Глеб вышел наружу, переписал номера всех машин на стоянке, запомнил их приметы, чтобы сразу отличить новую.

Киллер может позволить себе прийти пешком и уехать на общественном транспорте. Но если преступник намерен захватить заложников, без авто ему не обойтись. Где-то на отшибе можно впихнуть своих жертв в их же собственную машину. Но из центра Москвы таким макаром далеко не уедешь — по сигналу тревоги машину с известными номерами быстро тормознут.

Побывав на стоянке и на заднем дворе ресторана, Сиверов вернулся в зал. Оценил, насколько быстро продвигается мероприятие к запрограммированному шумному финалу. Как ни крути, свадьба есть свадьба. Играют ли ее на деревенском дворе или в столичном ресторане средиземноморской кухни — гости все равно основательно перепьются.

Пока что прогресс в этом смысле был невелик.

Разговоры шелестели вполне вменяемые — сплетни о молодых и их родне перемежались с трепом на общие темы: о том как Тарантино не пустили выпить кофе на Столешниковом, ткнув его носом в табличку «Перерыв», о краже драгоценностей у модной певицы, о возможности заказать в церкви освящение автомобиля.

Встретившись взглядом с глазами Каланцова, мелкими на фоне большого клювообразного носа и крупных зубов, Глеб убедился, что все пока в порядке. Народ исправно жует и не выкидывает коленцев.

Под заливистое «горько» Глеб проследовал в зону отдыха, мельком глянув по пути на газовые факелы приличных размеров, над которыми повара внизу крутили и вертели большие сковородки. На один из диванов на секунду присел метрдотель, наблюдая за ходом праздника не менее внимательно, чем Сиверов и Каланцов. «Мэтр» прекрасно знал, что Сиверов здесь на работе, но тем не менее быстро поднялся с места, как будто его застали за неприличным занятием. Предупредительно вытянул шею в сторону Глеба. С охраной приходят самые уважаемые посетители; значит, старший из охранников тоже должен быть доволен.