Алексей Грачев - Ордер на смерть Страница 23

— Срочное дело есть, — без улыбки произнес Федор, сразу давая понять, что произошло нечто из ряда вон выходящее. — Пошли покурим? Да не смотри, что я выпил и с фингалом под глазом…

— Ну пошли, коль не шутишь… — Шрам отослал девушку в зал, после чего вышел вслед за Федором на улицу.

Закурили. Федор сбивчиво, озираясь по сторонам, рассказал Шраму о своих неприятностях: о смерти Витька, о двадцати тысячах.

— Ну ты и влип, пацан! — сплюнул Шрам и серьезно посмотрел в глаза Федора. — Ну а ко мне-то почему приехал? Хотя… Ладно, не объясняй, я все понял. Давай думать, что делать… Бабки, что я вам троим должен, я хоть сейчас могу тебе отдать — это не вопрос. Но там только пять тысяч. Где еще пятнадцать возьмешь? А негде взять… Люди-то крутые?

— А и не поймешь с ходу, — пожал плечами Федор, — по фене ботают, а вроде не блатные. Да я их один раз только и видел.

— И где они тебя завтра ждут? — переспросил Шрам.

— В три часа, сказали, приноси бабки в ресторан плавучий. Это у станции метро «Киевская». И, типа, не опаздывай.

Шрам подумал, потом снова закурил и предложил вариант:

— Слушай, Федор… У тебя есть проблема. Я тебя не первый день знаю. Я хочу помочь тебе, чтобы твоя проблема исчезла. Поэтому слушай внимательно… Ты завтра поедешь с моими пацанами к этому ресторану. Без бабок. Они же там сидеть будут не бесконечно, верно? И мы их завалим на выходе. Что скажешь? Кстати, тогда я тебе долг не стану возвращать — думаю, моя помощь как раз где-то на пять штук тянет.

— О чем базар, Шрам? — Федор вздохнул с облегчением. — А мне обязательно ехать? Я бы их и так описал: один из них здоровенный такой, а второй — с черной бородой, волосатый весь.

— Не разводи детский сад, а? — попросил его Шрам. — Мало ли здоровенных и чернобородых там будет? Ты их должен узнать!

На том и простились. Всю ночь Федор ворочался, не мог в духоте сомкнуть глаз — все перебирал в голове варианты своего спасения. Только под утро провалился в забытье.

Утром хотел забросить сестру на дачу, от греха подальше, но она наотрез отказалась. Сказал ей, чтобы никому не открывала, проверил свой «ТТ», который хранил в тайнике закутанным в тряпочку. И поехал к Шраму. Тот дал ему двух своих бойцов — Веню и Ушлого, которые должны были потом получить за работу по тысяче. Долларов, само собой. Шрам же в эти минуты тайно радовался, что так выгодно обтяпал новое закрученное дельце. А ему-то что — не он же под возможные пули поедет. Так что все пучком!

Федор всю дорогу молчал, да и спутники его были не из говорливых людей. Только один раз Ушлый спокойно проронил:

— Суки.

— Кто? — не понял Федор. (Они уже подъезжали к Киевскому вокзалу.)

— Витька завалили… — объяснил Ушлый и потрогал свою «беретту» за поясом. — Правильный был пацан.

Веня же сидел закрыв глаза на заднем сиденье — весь бледный, потому что вчера не рассчитал дозу и выжрал в клубе целый литр водяры. Сейчас его мутило с похмелья и еще от дороги.

— Ну вот и прибыли! — Федор затормозил, и «Шкода» остановилась. Метрах в пятидесяти от них качался на волнах Москвы-реки полыхающий под солнцем стеклами плавучий ресторан.

— Как будем мочить? — почесался Ушлый и открыл окно слева, потому что в салоне было очень жарко. — Обоих сразу?

— Не торопись, — осадил его Федор, — лучше пушку готовь. Сидим, ждем, не дергаемся до поры. Как я их увижу, замочим и делаем ноги. Номера на тачке я сменил, так что потом хрен кто нас отыщет. Только бы все чисто прошло, пацаны… Трясет!

— Не ссы, Федор, — проскрипел, открыв глаза, Веня и разгладил свои черные усы. Потом тоже достал пистолет и крепко сжал его в правой руке. Все трое уставились на выход из ресторана.

На асфальте перед мостиком, ведущим на палубу, стояло несколько иномарок, но похоже было на то, что в это время народу в ресторане бывает немного. Федор посмотрел на часы Ушлого, взяв его за руку: было уже пять минут четвертого.

Все, игры кончились. Теперь пошла жестокая борьба за выживание!.. Федор пребывал в крайнем напряжении. Но вот прошло еще пять минут… Потом еще пять… А гигант с чернобородым так и не появлялись на выходе.

— Сука, отлить бы мне надо, — почему-то шепотом сказал Федор шрамовским бойцам. — Сколько тут еще сидеть, а? Скорее бы уж все это кончилось, блин. Где же они, падлы? Черт, и приспичило-то как не вовремя! Где ж тут поссать можно, а?

Федор завертел головой по сторонам, а Ушлый загоготал:

— Под себя сходи, че ты мнешься? — и повертел пистолетом.

В этот самый момент, совершенно неожиданно для всех троих, лобовое стекло треснуло — и рухнуло, рассыпавшись на сотни мелких осколков, прямо на сидящих впереди Ушлого и Федора. Федор выронил пистолет на пол, вскрикнув от боли, — в плечо ему впилась пуля, раздробив внутри какую-то кость и парализовав правую руку полностью. Ушлый, как завороженный, уставился на белую рубашку Федора, по рукаву которой быстро расплывалось ярко-красное пятно.

Федор левой рукой схватился за рану, губы его побелели и скривились, он даже засучил ногами от нестерпимой боли. Ушлый крепче сжал рукоятку пистолета и положил палец на курок. Стал вертеть по сторонам бритой наголо квадратной головой в капельках пота. Потом заорал:

— Бля, пацаны, че это? Это откуда? Где они засели?!

Видимо, он сообразил, что выстрел явно не последний, за ним вполне могут последовать и другие. Но беда состояла в том, что они и выстрелов никаких не слышали, и вообще не могли ничего понять. Ушлый дернулся было рукой к ключу зажигания, чтобы завести машину и попытаться скрыться с этого места, но не успел: вдруг как-то всхлипнул и стал оседать вниз по сиденью, царапая ногтями обшивку кресла.

Федор увидел, что во лбу у бандита появилась аккуратная дырка, а глаза совсем закатились. Через пару секунд Ушлый затих, только руки и ноги его еще слабо подрагивали. Федор тупо смотрел на труп… Ведь еще минуту назад бандит хохотал, проверял оружие и готовился к бою! Что же такое творится? А почему молчит этот, Веня?

Федор даже забыл про боль в плече: обернулся ко второму пацану, посланному Шрамом на дело… Веня сидел с вытаращенными от ужаса глазами, его трясло, а по лицу бежали струйки пота. Он сжимал в руках пистолет, но не знал, куда стрелять.

— Чего ты, мать твою, сидишь? — начал орать на него Федор, но каждое слово отзывалось такой болью в голове, будто кто-то заколачивал в нее гвозди. «Наверное, много крови уже из меня вытекло…» — равнодушно решил Федор и, скорчив страдальческую гримасу помимо своей воли, прошипел, обращаясь снова к Вене (тот вздрогнул, словно очнувшись, и зачем-то облизнул свои усы): — Действуй давай! Машину заводи!

Вместо этого Веня безумными глазами посмотрел на Федора, бросил пистолет на дно салона, быстро открыл дверцу и выскочил на улицу. И пустился наутек отсюда — очевидно, решив не быть больше мишенью у кого-то невидимого, а спасать свою шкуру… Потом станет ясно, что к чему. А пока надо тикать.

Но этот самый «кто-то невидимый» не собирался отпускать усатого Веню с миром — и Федор увидел, как на бегу Веня дернулся, споткнулся и покатился кубарем на асфальт. Попытался привстать и поползти, но тут его словно ударили по голове кувалдой: впечатление было именно таким — прямо лицом воткнулся Веня в горячий асфальт да так и остался лежать. Федору было хорошо видно, как вокруг головы беглеца-неудачника стала растекаться темная, густая кровь.

Свободной рукой, хоть она и была в крови, Федор резко схватил себя за волосы и дернул. Он хотел вот так, причинив себе боль, очухаться наконец-то и быстро принять решение. Хотя оно могло быть только одно, а именно: завести машину и попытаться, превозмогая боль и головокружение, улизнуть от этого страшного плавучего ресторана. Поначалу хотя бы на какое-то безопасное расстояние, а там видно будет. Из глаз Федора брызнули слезы — уж очень сильно он дернул себя за волосы. Но вот он все-таки потянулся левой рукой к ключу зажигания. Какого черта он вообще заглушил мотор? Сейчас бы не было такого кошмара с ним…

Но неожиданно повторилась история с ранением в плечо — только на этот раз выстрелили в левое. Федор истерично взвизгнул, чувствуя, что в этот раз стал абсолютно беспомощен перед врагом: машину завести он теперь не мог и сидел этаким болванчиком, корчась и ожидая последнего выстрела, который положит конец его мукам.

Шоссе перед плавучим рестораном, как назло, пустовало. Пролетела мимо одна машина, но ее водитель, видимо, струсил, увидев труп на асфальте и «Шкоду» с выбитыми стеклами, — не остановился. Федор посмотрел ему вслед… Потом увидел, как из дверей ресторана наконец-то вышли его мучители и убийцы Федоровых друзей — двухметровый блондин и чернобородый. Последний забросил в «Мерседес» у трапа какой-то длинный мешок. «Вот из чего они палили! — дошло до Федора. — Снайперская винтовка с глушилкой… Ах, суки!.. «Валмет» или Драгунова… Я таких и в глаза не видел, мне только Витек рассказывал… Больно!..»