Ловчий 2 - Рафаэль Дамиров Страница 23

от себя. Он ойкнул и смертельно раненый завалился на приставов. В туже секунду я подхватил два укороченных калаша и ударил очередями с двух рук (благо с предохранителей их уже сняты, и патрон в патроннике). Очередь выкосила сначала лежащих в балаклавах, затем охранников. Никто даже не подумал вскочить — все испугались, да так и подохли. Отдельную порцию свинца я припас для директора. Прошелся по его костюму взад и вперед и пробил голову. Я отбросил опустошенные автоматы и подхватил третий. Ну все, уходим!

Выскочил в коридор, на звуки выстрелов уже мчался наряд из дежурки. У них пистолеты, на бегу стрелять не удобно — кучности ноль. А у меня автомат, я скосил их очередью, как только они появились в конце коридора. Дежурка нажала тревожную кнопку — увидели мои зверства в камеры. Завыла сирена, но тревога в здании — не самое страшное. Сигнал передается автоматически на пульт россгвардии. Сейчас здесь будет столько спецназа и ГНР, что можно войну начинать. По моим прикидкам, до появления первых нарядов у меня есть минут шесть, а то и меньше. Я пригнулся и вынырнул из-за угла, поливая огнем стеклянную «будку» дежурки. Пистолетные пукалки пытались кусаться в ответ, но быстро сообразили, что это бесполезно. Охранники залегли под столами. Я прошил их вместе со столами и пластиковыми перегородками. Пуля нового АК-200 может рельсу пробить, не то что пластик. Хотя про рельсу конечно миф, но все же.

Я сменил рожок на запасной, что прихватил из зала казни. Прислушался… Тишина, лишь трещала и искрила перебитая проводка, да журчала вода из прострелянного отопления. Вроде всех положил. В Центре сотрудников, слава богу немного, сюда привозят узников только для исполнения приговоров дня за три до казни. Поэтому наполняемость тюрьмы небольшая. Теперь в каждом регионе есть такой Центр. Давно было пора такие создать, хватит сюсюкаться с отморозками, не хрен было мораторий вводить и прогибаться перед Европой. Хоть я и за Центры исполнения смертных приговоров, но сегодня этому не повезло. Ученик средневекового ассасина — это вам не в тапки по нужде ходить. Спасибо Тиону, теперь я могу убивать даже шариковой ручкой…

Я покопался в трупах и нашел годного. Голова прострелена и тело без единой дырочки. Скинул с себя оранжевый комбез и переоделся в форму охранника. Мешковато сидит, но пойдет. Автомат бросил (не стоит светить им на улице), под форменную куртку ПШ повесил кобуру с архаичным макаровым (почему у нас глоки не введут? Наверное, чтобы буржуям не платить) и наковырял четыре запасных магазина. Все! В путь…

Выскочил из двери, и не оглядываясь побежал в сторону метро. Скоро моя морда будет на всех постах и в телевизорах. Но уличных камер я не боялся, можно ходить в маске (ковид в помощь). На входе в метро их раздавали даже бесплатно, я схватил сразу горсть, а одну нацепил на массивную челюсть. Эх… Маловата кольчужка. Нырнул в «подземелье» и запрыгнул в уходящий вагон. Двери недовольно зашипели, чуть не придавив мне ногу, вагон дернулся и поезд завыл, набирая скорость. Я смешался с толпой.

Был уже вечер, и час пик в метро на моей стороне. Сделал несколько пересадок, запутывая следы, прокатился по кольцевой и только потом отправился в нужном направлении. Все станции метро силовикам сразу не перекрыть, потом да, а сейчас не успеют. Работал в системе, знаю как план перехват вводится.

Прошло минут тридцать с тех пор, как я вырвался на свободу. Одежду надо сменить, голый труп валяется в дежурке — искать будут беглеца в синей форме охранника Центра. Для окружающих я слишком в глаза не бросался, и даже напоминал железнодорожника. Не привыкли еще к новой структуре люди, недавно у нас смертную казнь ввели.

Вышел из метро и с потоком толпы потек по широкому тротуару. Августовское солнце клонилось к закату и сумерки опустились на Москву. Сумерки — это гуд… Можно превратиться в серую массу.

Включились неоновые вывески забегаловок, зажглись фонари. Сбоку замерцал ядовито-малиновый баннер: «Трактир три поросенка». Хорошее название для бара, сразу понятно, чем там можно заниматься. Я нырнул по полутемной лестнице в подвальное помещение. Потянул ручку обшарпанной двери и очутился в полумраке заведения. Приглушенная музыка и завеса кальянного дыма окутывали немногочисленных посетителей. Подошел к стойке и заказал кружку Козела. С удовольствием вылакал ее залпом. Ух… Хорошо. Соскучился я по порошковой бодяге. Денег у меня нет, да и не надо. Человек в форме взывает доверие, и счет мне выставят позже. Я осмотрелся. За ближайшим столом сидела подвыпившая компания горцев. Они о чем-то громко спорили на талабайском и оживленно жестикулировали. Все плечистые и здоровые, мне как раз подойдут, особенно вот этот — спортивного телосложения и роста примерно моего. Спротсменчик, почувствовав на себе мой взгляд, обернулся и бросил мне:

— Чо-о вылупился, мусор!

Я миролюбиво пожал плечами и отвернулся, ну вот и жертва выбрана. Сидит пиво пьет — это хорошо, значит нужно только немного подождать.

Горячие парни по очереди отлучались в сортир, наконец, сподобился и мой «избранник». Он встал, и проходя мимо, зацепил меня плечом. Будто случайно, но места разойтись много, ясно, что не случайно… Я подождал пока он скроется в чреве сортира и сказал бармену:

— Налей-ка, дружище мне стопку водочки, только быстро…

— Вам какой? У нас есть…

— Любой давай, быстро!

Я залил стопку в рот и направился в туалет. Спортсменчик как раз уже вышел в тесный «предбанник» и мыл руки. Я подошел вплотную и прыснул ему в глаза изо рта водку.

— Сука! — завыл он и сразу подсек мою голову хуком (так и знал,что боксер, и нос у него свернут).

Но водочка сделала свое дело. Зажмурившись, он не видел, что я поднырнул под его локоть. Хрясь! Ударил рукояткой пистолета в висок.

Боксер рухнул на грязный кафель. Черт! Одежду мне не замарай, падла. Я затащил его в кабинку и закрылся изнутри. Снял с него джинсовую рубаху и джинсы и одел на себя. Как раз впору пришлось. Кабинку открывать не стал, а перемахнул через перегородку по верху. Все, уходим, главное, чтобы его дружки меня не заметили. Я скользнул через полумрак заведения к выходу. Никто даже и глазом не повел — обычное дело, посетитель после сортира идет покурить на улицу.

Прохладный вечерний воздух встретил уличными выхлопами. Отвык я уже от такого. Там, откуда я пришел нет заводов и машин. В нагрудном кармане нащупал что-то выпирающе-квадратное. Расстегнул и вытащил бумажник, выгреб наличку (чуть больше шести тыщ), а сам бумажник положил на лавку. Может, кто воспользуется карточками и поведет по ложному следу. Я не спеша брел по улице и уже немного расслабился. Вероятно, город стоит на ушах. Повсюду рыщут полиция и россгвардия, но в ориентировках у них человек в форме. А я неприметный «джинсовый мальчик» в одноразовой маске, особо ничем не выделяюсь из толпы. Разве что плечистой статью, но, кто будет разглядывать бицепсы под рубахой, когда многомиллионный муравейник копошится вокруг тебя день и ночь.

В метро спускаться не стал, по любому там сейчас подключились ЛОВДэшники, еще и курсантов, наверное нагнали. Сбор личного состава уже объявлен по всей Москве. В ружье пошли все: и спецподразделения, и тертые опера, и тыловые крысы.

Я подошел к желтой Камри с черными ромбиками. За рулем полудремал круглолицый таксист в помятой кепке.

— В Мытищи шеф, — сказал я.

— Пятерка, — без запинки ответил он, смерив меня оценивающим взглядом.

— Дорого, давай за две.

— Ладно, — кивнул он. — Садись, за трешку увезу.

Я бухнулся на уютное заднее сиденье. Из динамиков лилась спокойная музыка. Мимо мелькали вывески и огоньки. Машина мерно покачивалась, и я даже чуть не уснул. Почему я не переживаю? Может, потому что все это иллюзия, или уже настолько закалился в боях, что нервы стали железными. Скорое и первое и второе. Если все не по настоящему, тогда как мне разрушить видение? Дальше оставаться в таком состоянии опасно. Фирон сказал, что если меня прикончат, то я умру по настоящему. Он закинул меня сюда магией, значит, и выйти отсюда нужно с помощью мага. Только где его взять? Ладно, надо поспать, а там видно будет…

Машина остановилась на окраине города. Таксист с удивлением оглянулся на меня:

— Вам точно сюда?

— Все нормально, шеф, — я протянул ему деньги (можно было бы, конечно, кинуть, ведь у меня форс-мажор, но лишняя заява может меня засветить), — У меня здесь дачка за леском, там дорога плохая, я пешком дойду, ты на своей не проедешь.

Таксист с облегчением выдохнул, никто его грабить в глухом месте не собирался.