Александр Тамоников - Дорога жизни Страница 24

Так ему казалось поначалу. Однако вскоре он осознал важную вещь. Приличный багаж знаний, навыков и боевого опыта, накопленный к этому дню, здесь, в управлении спецмероприятий, почти ничего не стоил. В закрытом центре ему все пришлось постигать с нуля.

Он заново учился распределять силы при длительных перегрузках, приобретал новые навыки при вождении всех видов транспорта. Капитан до автоматизма отрабатывал стрельбу из новых, незнакомых доселе видов оружия. Он изучал малоизвестные единоборства с упором не на силу, а на эффективность и подвижность.

В учебном плане появились и предметы, коих совсем не было в Рязанском училище. К примеру, плавали все десантники хорошо, но в крытом бассейне центра их теперь заставляли овладевать тонкостями водолазного дела.

Один из теоретических предметов вел сам начальник учебного центра, пожилой генерал-майор. На первом занятии он вышагивал вдоль передней стены класса, заложив руки за спину, и говорил тихо и доверительно, словно имел дело не с чужими людьми, а с собственными сыновьями.

Все слушатели, сидевшие в аудитории – а всего их в группе насчитывалось более двадцати, – жадно ловили каждую фразу и старались понять, куда они попали, для какой именно работы их готовят. Кто, как не начальник центра, мог прояснить ситуацию в этом туманном вопросе?..

– Я хотел бы внести ясность по поводу вашего пребывания здесь, – сказал он после короткого вступления. – Во-первых, в наш центр могут попасть далеко не все те люди, которые носят форму десантника. Прежде чем предложить кому-либо перейти на службу в управление спецмероприятий, сотрудники отдела кадров тщательнейшим образом изучают каждую кандидатуру. По их запросам присылается множество копий архивных документов. От школьных характеристик и аттестата до карточки из районной поликлиники. От оценочного листа ваших вступительных экзаменов в Рязанском училище до полного послужного списка. Порой даже самый подготовленный десантник оказывается непригодным для работы в управлении специальных мероприятий. А посему, коль вам улыбнулась судьба и выпала честь поработать на этом поприще, закусите удила и запаситесь терпением.

Серега закусил, хотя многое из того, что ему пришлось изучать, было для него сложным, первое время даже непостижимым.

Взять, к примеру, стрельбу. Он всегда отлично управлялся с любыми видами оружия, а тут вдруг понял, что умеет далеко не все.

Стенд для обучения стрельбе из подвижного положения располагался на обширном полигоне, по соседству с сектором, где новые сотрудники управления осваивали работу из статики. С этим ни у кого проблем не возникало. Упражнения такого рода скорее походили на повторение давно пройденного и хорошо освоенного материала.

Несмотря на простецкий вид и незамысловатое устройство, стенд доставлял немало головной боли тем, кто упражнялся в прямоугольном секторе. Пара черных деревянных щитов размером два на два метра стояла в ряд на огневом рубеже. Между плоскостями оставался полутораметровый просвет.

Огневой рубеж представлял собой узкую гаревую дорожку с препятствием, высота которого могла изменяться. Оно ставилось аккурат напротив просвета. Ассистент инструктора управлял метательной машинкой, спрятанной за низким бруствером метрах в восьми от рубежа.

С виду занятия в данном секторе смахивали на стендовую стрельбу. Инструктор подавал зычную команду, и из машинки под произвольным углом вылетала мишень – стандартная тарелочка диаметром одиннадцать сантиметров. Слушатель с пистолетом к этому моменту стоял перед первым щитом. Он не видел препятствия, не мог оценить его форму и высоту.

По той же команде офицер начинал движение и прыгал. На обнаружение быстро летящей мишени, прицеливание и выстрел отпускалось менее секунды, пока слушатель рыбкой летел мимо просвета. Чуть зазевался, не увидел тарелочку или промедлил – сектор закончился. Перед ним оказывался второй щит.

Голос инструктора монотонно извещал:

– Незачет!

Дистанция до тарелочек, пролетавших мимо, здесь оказалась поменьше, чем на спортивных стрельбищах. Пистолеты были хорошо пристреляны. Тем не менее в первый месяц занятий слушателям крайне редко удавалось поразить цель. Барабан метательной машинки пустел, и почти все тарелочки улетали к дальнему брустверу невредимыми.

– Да разве ж мыслимо поразить эту крохотную тарелку пулей?! – бухтел какой-то офицер-десантник. – Вот был бы дробовик, тогда бы я через раз попадал!

Инструктор, раздавая патроны, спокойно напомнил ему и всем прочим:

– Товарищи слушатели, повторяю! Высоту и характер препятствия вы обязаны оценить заранее, до того как окажетесь в секторе стрельбы. В полете все ваше внимание должно быть поглощено поиском тарелочки и прицеливанием. Группироваться и готовиться к падению вы должны не заранее, а только после выстрела. Ясно?

– Так точно.

– Продолжаем.

На гаревой дорожке снова выстраивалась очередь из стрелков, пытавших счастье. У каждого в руке пистолет, одежда в пыли и гаревой крошке. Лица сосредоточенные, в глазах искрятся азарт и горячий интерес.

Звучит громкая команда.

Раздается щелчок машинки, тарелочка стремительно вылетает из-за ближнего бруствера. Офицер бросается вперед. Первый выстрел в момент прыжка, второй – в полете над препятствием. Падение на дорожку, усыпанную гравием, мягкое, отработанное десятки раз.

Однако тарелка продолжает ровный полет. Она, даже не шелохнувшись, благополучно исчезает за дальним земляным валом.

– Незачет. Следующий.

Второй слушатель успевает сделать три выстрела, но результат тот же.

– Незачет. Надо делать один выстрел, максимум два, – снова советует инструктор. – Третий почти всегда происходит в щит. Следующий!..

На исходную позицию выходит Жилин. На прошлом занятии ему впервые удалось поразить цель. Тарелочка наконец-то разлетелась вдребезги. Правда, его последующие попытки успеха не имели.

Ночью в номере общежития он долго не мог заснуть, анализировал, почему у него не получилось закрепить успех. Судя по всему, причина крылась в неправильном упреждении. Он слишком много забирал вперед, и пуля пролетала перед целью.

Сейчас наступила его очередь, и он собирался исправить ошибку.

Второй ассистент инструктора поменял препятствие.

Прозвучала команда.

Короткий разбег. Впереди поперек гаревой дорожки лежит куб высотой в метр.

Голова и рука, вооруженная пистолетом, обращены в сторону цели.

Край первого щита проносится перед глазами. Вот она, цель! Улетает по самой верхней из трех возможных траекторий.

Прыжок. Линия ствола совмещается с тарелкой. Рука берет чуть меньшее упреждение, чем на прошлых тренировках.

Выстрел. Сразу второй.

Еще находясь в полете, Сергей замечает, как цель разделяется на несколько частей. Куски тарелки осыпаются на траву.

Следом падает на гаревую дорожку и он сам.

– Молодец, Жилин! Следующий.

В передовом дозоре от группы, возглавляемой Сергеем, шел старший лейтенант Федоров. Командир и его люди должны были обойти селение и залечь на краю балки, расположенной в трехстах метрах от окраины.

Вести наблюдение им предстояло из низины. Много оттуда не увидишь. Однако парочка улиц и все ближние дворы были как на ладони.

Через двадцать пять минут скрытного марша Федоров остановился, жестом подозвал майора, подал ему снайперскую винтовку с ночным прицелом и заявил:

– Пришли, командир.

Жилин осмотрел край селения через прицел.

– Да, мы на месте, – сказал он, возвращая оружие старшему лейтенанту. – Теперь надо подобрать позицию для каждого из нас.

Майор рассредоточил своих людей по густым кустам, обрамлявшим край балки. Старший лейтенант занял местечко слева на небольшом возвышении и с самым выгодным обзором. Федоров залез в заросли, темневшие справа. Сам Жилин устроился посередине.

До рассвета оставалось не менее часа. Поэтому он достал из ранца прибор ночного видения.

«Да, не самое удобное место для наблюдения, но других вариантов нет, – раздумывал Сергей, осматривая селение. – Слева поле с одиночными валунами, справа еще одно. По нему тянется грунтовая дорога».

Тем временем группы Туренко и Смирнова добрались до высотки, торчавшей севернее Токмуза. Здесь им пришлось попрощаться. Капитан оставался на возвышенности, а старлею предстояло обогнуть селение и добраться до лесочка, расположенного на его восточной окраине.

Он сделал это.

Когда солнце показалось над горизонтом, в эфир полетел доклад:

– Первый, я четвертый.

– Четвертый, первый на связи.

– Прибыл на место. Начинаем работу.

– Понял тебя. Доклады через каждый час.

– Принял.

Люди Смирнова рассредоточились и начали осторожное продвижение в глубину леса.

Капитан Туренко со своими ребятами обосновался на вершине холма. Вид с него на селение действительно был чудесным. Большая часть улочек и дворов просматривались как на подробном макете.