Анатолий Гончар - Приказ – погибнуть Страница 24

На берегу речного обрыва, раскинув в стороны руки, лежал парень и, казалось, не замечал ничего из происходящего вокруг. Он не приподнял головы и даже не пошевелился, когда к нему стал приближаться звук работающего мотора. Скрипнули тормоза. Прочертив четыре коротких полосы в прибрежной траве, чёрная «Волга» остановилась неподалеку от лежавшего. Раздался звук открываемой дверцы, из машины вышел незнакомый мужчина и, не торопясь, направился к парню.

– Бебишев Виктор Владимирович? – склонившись над Виктором, спросил интеллигент.

– Да, – коротко ответил тот, поворачиваясь на бок.

– Проедемте с нами, – с любезной улыбкой предложил высившийся над обрывом мужчина.

– А в чем, собственно, дело? – вскакивая на ноги, поинтересовался Бебишев.

– Скоро узнаете.

Виктор не стал больше ни о чем спрашивать, с наигранным спокойствием потянулся и, отряхнув прилипшие к ногам травинки, начал не спеша влезать в свои изрядно помятые брюки.

Когда неторопливая процедура одевания была закончена, они подошли к машине и сели на заднее сиденье. Водитель, стоявший около открытой дверцы, подождал, когда Виктор и незнакомец усядутся, аккуратно прикрыл ее и быстрым шагом отошел далеко в сторону.

– Меньше знаешь, дольше живешь, – кивнув в сторону водителя, вместо предисловия сказал интеллигент, потом счел нужным добавить: – Шутка, конечно, но о тех вещах, о которых пойдет речь, ему знать не следует. А теперь приступим к разговору. – Он расправил плечи и, усевшись поудобнее, официальным голосом начал: – Виктор Владимирович, мы располагаем сведениями, – он особо подчеркнул слово «мы», – что вам известно место расположения, скажем так, некоторых весьма ценных вещей. Это соответствует действительности?

Виктор вздрогнул; это не укрылось от собеседника, но тот сделал вид, что ничего не заметил.

– Я не знаю, о каких ценных вещах идет речь, да и, признаться, знать не желаю, – резко ответил Виктор и отвернулся, чтобы собеседник не видел гримасу боли, исказившую его лицо.

– Но совсем недавно вы утверждали обратное?

– Возможно, так оно и было, но тогда я был болен. Сейчас же, благодаря нашей медицине, вылечился и теперь ничего не знаю. – В его голосе был такой сарказм, что его не заметил бы разве глухой.

«Что им от меня нужно? – с тревогой подумал он. – Опять упечь в психушку? Нет уж, премного благодарен. Может быть, я и был идиотом, доказывая всем и вся свою правоту, но теперь уж точно вылечили».

– Молодой человек, не кипятитесь, вы, наверное, считаете, что мы вам не верим? Вы ошибаетесь, мы вам верим – точнее, хотим поверить, – но для этого необходимо, чтобы вы рассказали обо всем подробно.

– Ничего я не знаю ни о каких драгоценностях, – не сдавался Виктор, – и вообще, мне на работу пора.

Он протянул руку в попытке открыть дверцу, но его остановил ровный голос незнакомца:

– Я же говорю, молодой человек, не кипятитесь. Я догадываюсь, почему вы не желаете разговаривать: опасаетесь, что вас снова упекут в богадельню? Не бойтесь, это было досадным недоразумением. Виновные наказаны. («Еще как!» – подумал он со смехом.) Вы дома. Все в порядке. Мы готовы предложить вам сотрудничество.

– Это надо же, все в порядке! – Виктор едва не взвыл от бешенства. – Это у меня все в порядке? У меня вся жизнь сломана. В порядке…

– Извините. Я сказал, что виновные наказаны. Кроме того, я ведь, как вы понимаете, не по собственной инициативе приехал на эту встречу. И к тому же, как я уже сказал, мы готовы предложить вам сотрудничество, если, конечно, ваши доводы покажутся нам убедительными.

Все в голове Виктора окончательно смешалось. Он сделал глубокий вздох и постарался взять себя в руки.

– А что вы все время говорите: «Мы, мы», – как будто это слово все объясняет. А кто вы, собственно, такой? – все еще ерепенясь, спросил Виктор и внезапно сообразил, что из психбольницы не станут присылать «Волгу» только для того, чтобы узнать состояние психики очередного больного.

– Ах да, вот ведь совсем забыл о такой безделице, я же не представился. – Он, гордо выпятив грудь, твердо произнес: – Полковник спецотдела КГБ Терентьев Константин Константинович, – и в его руках на мгновение мелькнула невесть откуда появившаяся маленькая красная книжица. – Впрочем, – счел нужным добавить полковник, – моя настоящая фамилия может оказаться совершенно другой, – и увидев понимающий кивок Виктора, продолжил: – Что касается звания, то тут все точно и без обмана, так что можете с этого момента звать меня товарищ полковник, – он замялся, – но лучше все-таки Константин Константинович.

«Ура, мне, кажется, поверили!» – пронеслась в голове у Виктора быстрая мысль, и он с возрастающим интересом стал ждать продолжения разговора.

– Виктор Владимирович, как я уже сказал, мы вам верим. Не буду раскрывать всего, но у нас есть сведения, косвенно подтверждающие ваши слова, и более того, если дополнительная проверка подтвердит точность вашего рассказа, то будет организована поисковая экспедиция. Так что, если я вас убедил, можете приступать к рассказу – только прошу в мельчайших подробностях, не опуская никаких мелочей. У меня времени много, а ваши буренки, – полковник улыбнулся, – надеюсь, ради такого случая подождут.

Виктор, принимая решение, неуверенно заерзал на сиденье и, тяжело вздохнув, начал рассказывать. Говорил он поспешно, словно боясь, что его прервут и не выслушают до конца, иногда сбиваясь и путаясь. Но в лице Константина Константиновича Виктор обрел благодарного слушателя, терпеливого и внимательного, лишь изредка позволявшего себе перебить рассказчика уточняющим вопросом. Наконец повествование подошло к концу, Виктор вытер вспотевший от неожиданного напряжения лоб и посмотрел на собеседника.

– Так вы говорите, что никто, кроме вас, не знает, где спрятан захваченный вами мешок с драгоценностями? – оторвав взгляд от записной книжки, спросил полковник.

Ответ Виктора был лаконичен.

– Никто.

– Но они находились рядом и могли видеть, – на всякий случай уточнил кэгэбэшник.

– Вокруг рвались мины, и им было не до того, – искренне ответил Виктор, не понимая, к чему клонит его собеседник.

– Но все же, в принципе, кто-нибудь мог заметить, как вы что-то прячете? – настаивал полковник на прямом ответе.

– Ну, если так подходить, то, конечно, кто-то из ребят мог видеть, как я что-то прячу; но все равно никто не знал и не знает, что именно.

– Хорошо. С этим вопросом мы разобрались, а теперь, – он достал планшет и раскрыл карту одной из провинций Афганистана, – покажите, где это произошло.

Виктор быстро пробежался по карте, вспоминая полузабытые названия и стершиеся в памяти участки местности, затем взял предложенную ручку и, определившись, поставил на карте жирную точку.

– Приблизительно вот здесь, – и, увидев подозрительный взгляд Константина Константиновича, поспешно добавил: – Я не смогу показать точнее, масштаб не тот, карта участка нужна.

– Угу, – охотно согласившись, кивнул полковник, убрал топографическую карту и на минуту задумался. Потом не спеша раскурил сигарету, выпустил клуб дыма и только тогда вновь обратился к Виктору: – Как я уже говорил, у нас имелись основания вам верить. Не буду вдаваться в подробности, но мы уже были практически уверены в положительном результате нашей беседы, и на этот случай у меня имеются определенные инструкции. Так что позвольте задать прямой вопрос. – И, не дожидаясь ответа собеседника, он, почему-то понизив голос, спросил: – Вы готовы отправиться в Афганистан в составе группы, комплектуемой для поисков спрятанного вами клада?

– Да, – со всей поспешностью ответил Виктор, даже еще не совсем осознав слова собеседника.

– Хорошо, именно такого ответа мы и ждали. В таком случае, – Константин Константинович, перегнувшись через спинку, достал лежавшую на переднем сиденье папку и, развязав ее, вынул оттуда три листка. – Распишитесь здесь, здесь и здесь. – Он поочередно ткнул пальцем в их нижние части.

– Что это? – удивленно глядя на лежащие перед ним прямоугольные листы бумаги, спросил Виктор.

– Подписка о неразглашении, заявление с просьбой о включении в состав группы и платежная ведомость на деньги, которые сейчас получите.

– Какие деньги?! – возмутился Виктор. – Не нужно мне никаких денег, что вы!

– Молодой человек! – резко махнув рукой, оборвал его полковник. – Я понимаю ваши благородные порывы, но вы временно зачисляетесь на службу в контрразведывательные органы и уходите на опасное задание. А у нас, как это ни банально звучит, принято платить нашим сотрудникам. Так что расписывайтесь и получайте. Работа есть работа, причем в данном случае весьма сложная, к тому же, если можно так сказать, на территории противника. И эта работа, как и всякая другая, должна оплачиваться. – С этими словами он протянул Виктору три пачки двадцатипятирублевых купюр.