Альберт Байкалов - Наш хлеб – разведка Страница 24

– Обычно за такое убивают, – Нурды удивленно посмотрел на Азата.

– Хотели, – сокрушенно вздохнул тот, не сводя взгляда с Али. – Но передумали.

– Что с ногой?

– В детстве на железной дороге она попала между рельсами, когда переводили стрелку.

– Али, – взгляд Нурды сделался немного теплее, – ты хочешь, чтобы тебя больше не трогали, а может, даже забыли твое оскорбление?

– Так не бывает, – сокрушенно вздохнул инвалид. – Я сам хочу смерти. Но эти люди только продлевают мои муки.

– Тебе объяснили, для чего ты здесь? – Нурды метнул взгляд на Азата.

– Да, – кивнул тот. – Если нагрянут русские, я должен обмануть, что бежал от своего хозяина. Появится человек по имени Сайхан, сказать, где искать тех, кто здесь был.

– А если спросят, чем ты питаешься?

– Раз в неделю родственник приносит рис и немного мяса.

– Хорошо. – Нурды еще некоторое время разглядывал лохмотья Али, затем развернулся всем телом к Азату: – Я одобряю твой план. Но не исключено, что Хан может наткнуться на твоих людей еще раньше.

Они вышли из пещеры. Уже светало, и пора было уходить.

– Нурды, – Азат изучающе посмотрел на куратора, – как ты думаешь, русские знают, для чего здесь пленники?

– Откуда? – удивился тот. – Они могут лишь располагать информацией о существовании этого места. Ведь даже ты догадался, зачем все это, только после того, как я объяснил, кого надо сюда тащить, а кого нет.

– В принципе, мне и сейчас не все до конца ясно, – задумчиво проговорил Азат. – Знаю лишь, что этих людей собираются сделать больными.

По своему обыкновению группа не стала покидать самолет сразу после посадки. Прилетели во второй половине дня, на аэродроме полно народу, и Антон не хотел «светить» людей. Машины группы, две «Нивы» и микроавтобус «Газель», еще в Москве загнали до начала загрузки самолета мешками и коробками с продовольствием для группировки. Теперь эта техника была заперта в передней части грузового отсека.

Офицеры лишь откидали тюки с обмундированием, которыми был завален последний внедорожник, сняли крепежные тросы и убрали из-под колес колодки.

Разгрузка шла медленно. Несколько солдат-контрактников, вяло бродивших по рампе, то и дело устраивали перекуры, словно переносили в подъезжающие «КамАЗы» как минимум кирпичи. Одновременно сгущались сумерки. Сидя у открытых боковых дверей, Антон рассуждал, как поступить дальше. Обычно после доклада начальнику разведки группировки о своем прибытии и обсуждения вопросов взаимодействия они ехали в Курчалой. Там, на территории бывшего завода по ремонту комбайнов, комендатура. В ней и устраивались. Основную роль в выборе места жительства на время командировки играло то, что это было родовое село Джабраилова и Батаевых. У них появлялась возможность проведать родных. Однако делалось это с большой осторожностью и в основном в темное время суток. На родине до сих пор считали этих чеченцев перешедшими на сторону боевиков и в конечном итоге погибшими.

Неожиданно к самолету подкатил «уазик», из которого вышел рослый, широкоплечий майор и сразу направился к дверям, рядом с которыми сидел Антон. Взобравшись по приставленной экипажем лестнице в грузовой отсек, он обвел взглядом офицеров, которые по своему обыкновению были без каких-либо знаков различия, и сделал недовольное лицо:

– Кто старший?

Антон сделал вид, что его больше интересует колесо «Нивы», в которое он уставился сосредоточенным взглядом. Дрон, сидевший ближе всего к незнакомцу, и вовсе прикинулся спящим. Никто из разведчиков-диверсантов никогда не докладывал первому встречному ни своего воинского звания, ни фамилии, а тем более не называл должности и подразделения, в котором служит. Пусть на нем хоть генеральские погоны.

Кому положено знать о прилете группы, они уже проинформированы по специальным каналам связи. Это, как правило, командующий группировкой, начальник штаба и начальник разведки. Именно с этой категорией решался вопрос о размещении, перемещениях по республике, а главное, во избежание трагических случайностей с ними согласовывались районы действий группы. Обязательно изучались вопросы возможного использования в интересах разведчиков сил и средств частей, находящихся на территории Чечни. Большей частью это касалось авиации и артиллерии. Не раз, оказавшись в тяжелой ситуации, Антону приходилось просить поддержки огнем.

– Вы что, оглохли! – Майор рассвирепел и схватил Антона за ремень разгрузочного жилета, который он надел после посадки.

В тот же момент рука его хрустнула в запястье, а сам он, взвизгнув, нагнулся, едва не разбив лоб о металлический пол.

– Подполковник Филиппов, – не отпуская запястья офицера, спокойно проговорил он. – С кем имею честь?

– Что ты себе позволяешь, подполковник? – просипел майор, багровея от напряжения.

– Ничего, – не меняя положения, ответил Антон. – Придерживаю вас, чтобы не упали.

– Отпусти сейчас же!

– И не подумаю. – Антон, как и все его подчиненные, знал в лицо всех должностных лиц группировки. Этого хама он видел впервые и ничуть не волновался за последствия. – Вы врываетесь на борт воздушного судна в форме старшего офицерского состава абсолютно непонятно на каком основании. Может, у вас под курткой «пояс шахида»? Дрон, проверь!

Капитан с несвойственной для него серьезностью, обшарил незнакомца:

– Чисто.

Антон отпустил майора.

– Вы мне за это ответите, – потирая руку, прошипел тот, разглядывая спецназовцев, словно пытаясь запомнить. – Я командир отдельной части! Груз, который находится на борту, мой!

– Группа, спрятать лица! – негромко скомандовал Антон, и в тот же момент камуфлированные шапочки превратились в маски с прорезями для глаз и рта.

Вновь загремела лестница, и в дверях появился начальник штаба группировки Любимов. При виде его возмутитель спокойствия вытянулся в струнку. Разведчики поднялись со своих мест.

– Филин, – глаза генерала округлились, – а в честь чего маскарад?

Антон стянул с головы маску.

Тем временем ворвавшийся несколько минут назад майор робко кашлянул в кулак.

– Товарищ генерал, разрешите доложить, – изменившимся голосом, без прежних властных ноток обратился майор к генералу.

– Ты, Сытянов, чего здесь забыл?

– Хотел узнать, когда «борт» обратно пойдет…

– Я тебе все равно рапорт на отпуск не подписал, – пожимая Антону руку, с раздражением проговорил Любимов. – Или снова до папочки дозвонился? Марш в батальон!

– Товарищ генерал…

– Слушай, я сейчас попрошу этих парней, чтобы они тебя отсюда выбросили, а если скажу, кто ты есть, то вылетишь так, что бетонка лопнет.

Сытянова словно ветром сдуло.

– Кто это? – спросил Антон.

– Чмо, – лаконично ответил генерал. – Папа у него в Совете Федерации. При Союзе обкомом партии рулил в одной из областей. А так бы ходил он, в лучшем случае, старлеем.

– А в худшем? – Антон чувствовал, что неприязнь генерала вызвана не родственными отношениями Сытянова.

– Расстрелять бы его, – на полном серьезе ответил тот, разглядывая машины. – Приехал отметку получить, что в боевых действиях участие принимал. Поставили командиром батальона материального обеспечения. Так он умудрился даже НЗ продать!

– Почему не посадите? – удивился Антон.

– Пробовали, – лицо генерала сделалось грустным. – Мы документы на увольнение, а из Москвы приказ о досрочном присвоении очередного воинского звания плюс орден.

– Значит, не зря ты его, командир, полы здесь нюхать заставил, – хохотнул Дрон.

– Что, – в глазах генерала запрыгали веселые чертики, – намяли бока?

– Да нет, – Антон осуждающе посмотрел на капитана. – Немного в неудобной позе подержали.

– Правильно сделали! Давно мечтал, да мне потом минимум пенсия обеспечена. А до вас его папаша не дотянется! Ну что, проедем ко мне, обсудим вопросы?

Антон отыскал глазами Банкета:

– Как стемнеет, машины выгоните.

Разговор продолжился уже в кабинете начальника разведки. На пару с начальником штаба они выслушали короткий доклад Филиппова.

Некоторое время сидели молча. Любимов закурил. Начальник разведки, уткнувшись в карту, о чем-то размышлял.

– Поползли, кстати, слушки среди местного населения, – гася в пепельнице окурок, наконец заговорил Любимов, – будто какая-то банда собирается передать пленных, которые у нее находятся. Я, честно говоря, этому значения особого не придал.

– А я думал, что они планируют сложить оружие и решили обменять их на лояльность в ходе проверки причастности к преступлениям, – оторвавшись от изучения карты, задумчиво проговорил начальник разведки.

– На всякий случай надо подготовить распоряжения для медиков, – Любимов сделал пометку в лежащей перед ним записной книжке.

– У меня просьба, – Антон кашлянул в кулак, – бандиты не должны знать, что мы располагаем информацией об их планах.