Максим Шахов - Люди-торпеды Страница 24

Поэтому ни у кого не вызвал подозрений появившийся среди этой крикливой и непоседливой братии высокий и стройный юноша-курьер со скейтом за спиной и пухлой папкой для бумаг в руках. Он колесил по всему городу, спрашивая, уточняя, разыскивая, иногда ссорясь со своими коллегами, иногда вместе с ними же перекусывая на какой-нибудь парковой скамейке и непринужденно болтая на любые животрепещущие темы.

...К вечеру Гюльчатай на подгибающихся от усталости ногах, предварительно переодевшись в укромном месте, еле смогла вползти в свой гостиничный номер и тут же рухнула на кровать.

Завтра предстоял не менее суматошный день, и разбором всей информации девушка решила заняться потом, а сейчас спать, спать, спать...

О том, что в Главном Управлении ВМС США разрабатывался план похода большой авианосно-ударной группы, мистеру Смиту стало известно несколько месяцев назад. Свою работу отлично выполнил агент, внедренный туда еще его предшественником.

Сроки похода постоянно изменялись в угоду сиюминутным политическим интересам, корректировался маршрут и пункты стоянок. Результаты всех этих штабных маневров тут же ложились на стол начальника службы разведки в Тегеране и становились известны Смиту. Уже почти месяц он был готов нанести свой карающий удар практически в любой точке планеты. И вдруг такая сказочная удача!

Мысль о стоянке на рейде Могадишо в тупые головы американцев мог вложить только сам Великий Аллах. Смит не сомневался, что это Всемилостивейший предопределил место и время Великой расплаты неверных. А он, Аль-Амир, только воплотит Его замыслы, выполнит Его волю!

...От благочестивых мыслей его отвлек осторожный стук в дверь кабинета, и на пороге возник начальник службы безопасности:

– Поступило сообщение от Визиря, что двое русских журналистов побывали на строительстве электростанции, осматривали окрестности, интересовались железной дорогой и вертолетами охраны. Продвигались по направлению к объекту, но прямых попыток разведки или проникновения не отмечалось. Третий русский на яхте почти дошел до объекта, но приблизиться не дал корабль береговой охраны.

– Что за яхта? Кто хозяин?

– Он сейчас в полицейском участке.

– Тупые ублюдки. Немедленно освободить! Хотя... не торопитесь. Пусть они знают, что со стороны моря подобраться невозможно. Визирю передайте, чтобы не надоедал гостям, пусть самостоятельно бродят, где хотят. Всякое наблюдение снять! Вызовите ко мне начальника охраны Грота.

Шеф внутренней безопасности бесшумно скрылся за дверью.

Когда Гера узнал о начавшемся походе «Ройял Стар», исчезли его последние сомнения в достоверности рассказа Анри Клемана. И все-таки трудно было поверить, чтобы в чьей-то здравомыслящей голове мог родиться такой сумасшедший замысел.

«А Хиросима и Нагасаки, а Кубинское противостояние? А сколько еще неизвестных миру моментов, когда чей-то палец уже ложился на красную кнопку? Последнее время это всегда удавалось предотвратить. Что же на этот раз? Обстановка в Персидском заливе и так до предела взрывоопасная, там простой гранаты может хватить, чтобы вспыхнула война. А тут ядерная боеголовка!»

Талеев представил узкое горло входа Ормузского пролива, и ему стало вовсе не по себе. Он составил шифровку в Москву, но постарался быть предельно сдержан в оценках и выражениях. Время у них еще было, никак не меньше недели. Но это у них, в Москве, а он должен действовать незамедлительно.

Не допустить вакханалию может сейчас только его группа. И, пожалуй, еще... Сергей Редин! Пока же надо пробираться на объект. Гера позвонил в офис «Роспосэла», откуда ему сообщили, что сегодня по вызову руководства Ролан Филиппович улетел в столицу, в Тегеран. Будет не раньше понедельника, то есть через два дня. А Василий Степанович отпросился на выходные домой, к семье.

«А я и забыл, какой сегодня день недели. Оказывается, пятница». Впрочем, на планы Талеева не влиял теперь ни календарь, ни отсутствие на рабочем месте сотрудников «Роспосэла». Это было, скорее, на руку. Мешаться не будут.

Интересные сведения принесла Гюльчатай из своих двухсуточных мотаний по городу и постоянного общения с самой информированной публикой.

Не обошлось, конечно, без мистики и магов. Кое-кто всерьез полагал, что сам Верховный бог Ахурамазда готовится к Великой битве с силами зла, а из распахнувшегося чрева Земли ему на помощь поднимается солнцеподобный Митра... Реальность же, как всегда, была примитивнее и страшнее.

Старшего брата одного посыльного из магазина ковров недалеко от таинственной пещеры, куда по рельсам уходили целые поезда, подстрелили неизвестные люди с автоматами и сбросили с обрыва в реку. Брат чудом выплыл, но до сих пор не может оправиться от ранения.

А отец и дядя другого паренька в прошлом месяце бесследно исчезли во время рыболовного промысла совсем недалеко от берега. Погода была очень тихая, никакого волнения на море, а к берегу на следующий день прибило лишь мелкие щепки от их шаланды. И на многих были следы от пуль!

Вот такой Ахурамазда!

Поздно вечером, как всегда, Команда в полном составе собралась в номере Талеева на традиционные «посиделки». Сам журналист был необычно серьезен, сосредоточен и не принимал никакого участия в дружеской пикировке своих коллег-подчиненных. Он устроился в глубоком мягком кресле у окна, перебирал на коленях какие-то разрозненные бумаги и, казалось, не обращал никакого внимания на все происходящее в комнате. Однако минут через двадцать, когда он оторвал взгляд от очередной записки и лишь слегка приподнял голову, все разговоры вокруг моментально стихли, и воцарилась напряженная пауза.

Гера чуть заметно усмехнулся – понимающе и далеко не радостно, положил стопку листков на край низкого журнального столика и негромко произнес:

– Не готовы мы. Изначально мы не были готовы к тому, как могут повернуться события. У нас нет достаточных собственных ресурсов для осуществления сколь-нибудь эффективных действий. И в отличие от большинства предыдущих случаев, ни на какую помощь извне, так сказать, мы не можем рассчитывать.

– Подумаешь, удивил! – Со своего места на диване непринужденно откликнулся Вадим. – Да мы на такую помощь и раньше-то никогда не рассчитывали. Всегда обходились.

– Вот тут ты неправ. Всегда у нас за спиной стояла такая мощь государства, которая не снилась ни ФСБ, ни военной разведке, никому. Правда, мы прибегали к ней чрезвычайно редко, да и то лишь на самом заключительном этапе уже практически выполненной операции. Вспомни хотя бы доставку уранового стержня в Обнинск. Были подняты целые армейские подразделения!

– А из пушки все-таки мы палили! И в гнилом болоте тоже сами бултыхались. И где же тогда эти доблестные вояки отсиживались, а?

– Вадик, Вадик! Это в тебе говорит уязвленная гордость и неуемное тщеславие. Никто наших заслуг не отрицает. Правда, и не говорит о них, и не отмечает даже каким-нибудь самым тривиальным способом, вроде почетной грамоты, фотографии у развернутого знамени или благодарственного письма на Родину.

– А вот тебе-то вручили денежную премию и орден. В самом Кремле, из рук Президента!

– Зависть твоя необоснованна и прискорбна, сын мой. И то, и другое я получил за серию очерков из горячих точек.

– Как будто мы там не были и не знали, чем ты занимался, – поддержал друга Анатолий. – Гюльчатай не даст соврать, что лучшим твоим очерком стал труп Абу-Бакара. Может и его ты карандашиком или шариковой ручкой зарезал?

– Я, в отличие от тебя, просто очень красочно описал это потом. А мою премию мы вместе пропили в «Праге» в тот же вечер. Кстати, не после этого ли события ты сам начал разъезжать на красном «Ягуаре»?

– Ну, ведь...

– Да ладно, Толик. Я понимаю, что все это так, для разрядки. – Талеев вновь посерьезнел. – Раньше все происходило на нашей территории. Отсюда и уверенность в поддержке, пусть даже просто моральной, и в конечной победе. Да, были кое-какие операции и за пределами, так сказать. Но все они носили локальный характер и уж вовсе не могли бы серьезно повлиять на межгосударственные отношения или иметь какие-то глобальные последствия. Не перебивай! – Это Талеев заметил, что порывается высказаться Вадим. – Такой же локальный характер по задумке носила изначально и операция по поиску и возможному спасению Сергея Редина, даже несмотря на то, что пришлось пересечь не одну границу. Однако теперь все кардинально изменилось. Наши, – Гера медленно обвел рукой все пространство номера, переводя взгляд поочередно на каждого из присутствующих, – вполне справедливые цели пересеклись с интересами целого иностранного государства. Ну, по крайней мере, его силовых структур. Мне категорически предложено Москвой, – он похлопал ладонью по пачке бумаг на столе, – ограничить сферу нашей нелегальной деятельности вопросами сбора информации, прекратить любые контакты с местной резидентурой... Короче, закругляться и уматывать восвояси.