Чингиз Абдуллаев - Казначей Страница 24

– Понятно. А где сейчас этот летчик?

– Откуда я знаю? Слушай, почему тебя так интересует ее бывший муж? Ты думаешь, что она может работать на кого-то чужого? Нет, это невозможно. Она очень цельный человек. Есть такие люди, которые просто в силу своего характера не могут быть двуличными, не могут быть предателями. Вот она как раз и есть такой человек.

– Блестящая характеристика, можно сделать ее даже вице-президентом.

– Хорошая идея. Ты поэтому меня о ней спрашивал?

– Не только. А ее родители? Ты знал ее родителей?

– Лично не знал, но много слышал. Ее отец – Арнольд Руммо, работал в Министерстве общего машиностроения. Что-то там связанное с секретной техникой. Он и сейчас там работает. Мать у нее врач, и еще, кажется, есть младшая сестра. Я смотрел ее личное дело, когда рекомендовал ее тебе.

– Я тоже смотрел. Но там общие фразы. И у нее не было потом никаких друзей? Я имею в виду, после развода?

– Я лично ничего не знаю. Наверное, были. Но я не слышал. Наш Геворкян решил однажды за ней приударить. Он ведь у нас считается таким «штатным» кавказским мачо. Считает, что должен переспать с каждой женщиной, которая оказывается в зоне его внимания.

– Из планового? – вспомнил Анатолий. – Я даже не знал, что он такой казанова.

– Еще какой. Но ничего не получилось. Как только он не пытался ее охмурить! Закончилось это тем, что однажды он вошел к ней в кабинет, чтобы предложить вместе поужинать. А вышел оттуда, получив оплеуху. Нужно было видеть, как он спешил по коридору. После этого все знают, что к ней лучше близко не подходить.

– Странно. Красивая женщина, – пробормотал Гудниченко.

– И умная, что встречается гораздо реже, – усмехнулся Эдик. – Но у каждого свои секреты. Может, у нее появился друг, а может, просто предыдущий муж отбил всякую охоту к другим мужчинам. Мы же ничего не знаем. Но свою работу она делает идеально, это я тебе могу авторитетно заявить. Спроси у Николая Ивановича, он тоже подтвердит.

Николай Иванович Чебалин являлся вторым вице-президентом. В отличие от молодых Гудниченко и Парина он был гораздо старше. Ему уже перевалило за пятьдесят. Это был опытный финансист, прошедший советскую школу и работавший главным бухгалтером в крупных московских организациях еще в семидесятые годы.

– Я знаю, что она справляется со своими обязанностями, – пробормотал Анатолий. – А живет она одна?

– Ну откуда я это знаю? Если хочешь, могу узнать.

– Нет, не хочу. И насчет Забелина. Пусть они проверяют все, что хотят. Мы никак не связаны с этими разборками в Санкт-Петербурге. Они нас просто не касаются.

– Конечно. Я всем так и говорю. Можно идти?

Он кивнул в знак согласия. Вечером, ровно в восемь часов, его служебный «Мерседес» подъехал к дому Татьяны Руммо. Она появилась через минуту. В светлом плаще. Он не стал выходить из салона автомобиля. Она подошла к машине и села рядом с ним, на заднее сиденье. Он почувствовал слабый аромат парфюма. В руках у нее была папка.

– Добрый вечер, – усмехнулся Анатолий. – Вы принесли свою диссертацию?

– Добрый вечер. Я решила ее захватить.

– Правильно сделали. Поедем в «Сирену», – приказал он водителю.

«Сирена» была одним из первых рыбных ресторанов в городе, который организовал известный в будущем ресторатор Новиков. Под ногами у посетителей находился стеклянный пол, где плавали рыбы. Ресторан был известен своей кухней и своими гостями, чьи фотографии вывешивались при входе. После девяносто первого года этот ресторан стал одним из символов перемен в ресторанном деле Москвы.

Они приехали в ресторан, прошли к приготовленному для них столику. Когда она сняла плащ, то оказалась в красивом светло-зеленом платье, которое идеально подчеркивало достоинства ее фигуры. Развитая грудь, очерченная талия, довольно широкие бедра. Возможно, только ноги были несколько полноваты, на вкус Анатолия, но в этом платье она выглядела на несколько лет моложе. В ресторан она забрала свою диссертацию. Он не стал возражать, только усмехнулся.

Он видел, как она сделала заказ, видел, как вела себя в ресторане. Иоланта обычно разговаривала с ним и смотрела на каждого входившего мужчину таким взглядом, словно готова была ему отдаться. Татьяна говорила только с ним и не смотрела по сторонам. Иоланта одевалась вызывающе красиво, в обтягивающие платья, пытаясь обратить на себя внимание. Татьяна выглядела более естественно. Она быстро и деловито выбрала себе основное блюдо, сказала, какую марку белого вина предпочитает. Во время ужина не отвлекалась, аккуратно работая вилкой и ножом.

Они говорили о работе, о ее диссертации, о возможностях инвестирования новых средств в перспективные направления. Наконец ему все это просто надоело. Он решил, что можно поменять тему.

– Первый раз в жизни сижу в ресторане с красивой женщиной и говорю только о служебных делах, – пошутил Анатолий.

– Вы сами выбрали себе такую собеседницу на вечер, – без тени улыбки ответила Татьяна.

– И не жалею, – ответил он. – В конце концов, я обязан знать лучше всех своих ведущих сотрудников.

– И вы всех приглашаете на ужин? – поинтересовалась она. – В том числе и Чебалина?

Оба одновременно улыбнулись.

– За ваше здоровье, – поднял он свой бокал. Она подняла свой.

– Спасибо. Я могу задать вам вопрос?

– Конечно.

– Зачем вы меня пригласили? – в упор спросила она.

Он даже смутился. Обычно во время ужина женщины не задают подобных вопросов. Но у этой характер был как у римлян, прямой и суровый.

– Хотел с вами пообщаться, – почти честно ответил он, – посчитал, что мне нужно лучше узнать вас.

– Вы считаете, что достаточно поужинать с человеком, чтобы его лучше узнать?

– Нет. Но это будет еще одна ступенька к пониманию.

– Я не была бы настолько категоричной. Человек легко скрывает свои эмоции, истинные взгляды, пристрастия. Человек вообще одна большая тайна, как любит говорить мой отец.

– Он у вас, кажется, работает в оборонной промышленности?

– Да, он был жутко засекреченный работник. Хотя, кажется, и сейчас его не очень рассекретили, – призналась она.

– Поэтому он так и говорил, – улыбнулся Анатолий.

– А про вашего отца рассказывают легенды. Говорят, что он был фронтовик, герой и всю жизнь работал финансистом, – сказала Татьяна.

– Да, – нахмурился он. Ему не хотелось вспоминать про своего отца. Иначе цепочка воспоминаний неминуемо приводила его к «Бакинскому Другу» и к деньгам, на которые был создан его банк. Черт побери! Жизнь так скоротечна, настолько хрупка, что он знает это лучше других. Двадцать четвертого августа девяносто первого года мог оказаться последним днем в его жизни. Если бы абсолютно случайно к нему не приехал бывший знакомый отца, отсидевший с ним в одном лагере. Он помнил об этом всегда. А сейчас сидит со своей собственной сотрудницей и говорит о чем угодно, но не о главном.

Официант снова налил им вина. Она подняла бокал.

– Теперь выпьем за вас, – предложила она. – Ваше здоровье.

– Спасибо, – он тоже поднял свой бокал.

– Надеюсь, что вы найдете время прочитать мою работу, – сказала она, показывая на свою папку.

– Это уже просто безобразие, – неожиданно громко сказал он. – Неужели вы считаете, что нам не о чем больше говорить? Только о работе банка и о вашей диссертации?

Она снова удивленно взглянула на него. Заиграла музыка.

– Можно вас пригласить? – протянул он руку.

– Да, – кивнула она, поднимаясь с места, – только я хочу вас предупредить. Если вы рассчитываете на служебный роман, то это невозможно. Абсолютно исключено. Я хотела сказать вам об этом еще в машине, чтобы у вас не оставалось никаких иллюзий.

Глава 13

Он усмехнулся, сделав шаг в сторону. Ничего не сказал. Она положила ему руку на плечо. Ему приятно было чувствовать ее упругое тело. Она была довольно высокого роста.

– Почему такая категоричность? – спросил он через минуту. – Вы, наверное, единственная женщина в этом городе, которая так ультимативно разговаривает со своим шефом. Всегда можно нормально объясниться.

– Извините. Я, кажется, действительно немного перенервничала, – призналась она, – или перепила. Просто для меня служебный роман – это нечто абсолютно запредельное. Совсем неприличное.

– Почему?

– Есть что-то унизительное и постыдное в том, когда с мужчиной встречается его сотрудница, зависящая от него материально или по долгу службы. Как будто он ее покупает. Как девку. Просто ужасно. Или вы так не считаете?

– Считаю, – улыбнулся Анатолий, – но только в том случае, если он действительно пытается ее купить. А если они испытывают симпатию друг к другу или если этот мужчина – сотрудник вашего отдела и он зависит от вашего благорасположения больше, чем вы от него? В таком случае вы считаете возможным с ним встречаться?

– У меня нет таких знакомых в моем отделе, если вы спрашиваете об этом. В нашем отделе только девять сотрудников, и все пятеро мужчин – уже семейные люди. Хотя нет, наш программист холостой. Но он младше меня на полтора года.