Александр Тамоников - Игра на минном поле Страница 25

— Это точно!

Грачев переоделся и прошел в командный отсек, где его ждал командир группы. Войдя в небольшую комнату, Грачев доложил:

— Проверка каньона проведена. За время проверки происшествий не случилось. Трупов, по крайней мере детей семьи Джафара Хатима, не обнаружено.

— Значит ли это, что если в каньоне нет детей, то там нет и отца с матерью? — задумчиво проговорил Валерий.

Лерой сказал:

— Могло быть и так, Джафара с Заидой талибы убили, а детей увезли с собой. Это же хороший товар!

— Может быть, одно не дает покоя и сейчас, почему талибы тайно расстреляли Джафара и Заиду, если учесть вариант гибели только родителей?

Грачев сказал:

— А по-моему, все просто. Талибы намеревались провести ритуальное убийство, ну, как у них принято, с элементами устрашения. И приехали в Ак-Табаз, чтобы казнить семью на виду у всех. А потом, потом кто-то из духов мог предложить по-тихому расправиться с отцом и матерью. Чтобы заполучить детей, за которых позже отхватить неплохой барыш. Банда посоветовалась и приняла предложение одного из самых отмороженных своих подельников. Поэтому Джафара и Заиду убили тихо. С Заидой, думаю, духи неплохо развлеклись, не исключено, на глазах Джафара. Вывешивать одних Джафара и Заиду нельзя, дети-то живы, вот и отвезли родителей к каньону, куда и сбросили, детей же переправили в Пакистан. Разве такое не могло быть?

Лерой с интересом слушал Грачева. Выслушав капитана, перевел взгляд на Седова:

— А что, командир? Неплохая версия. По крайней мере она объясняет, что Хатим не лгал. Он просто не мог знать, что его племянников вывезли в Пакистан. Эта гипотеза или версия объясняет и то, что Грач не нашел в каньоне останки детей. Не нашел, потому что их там никогда не было.

Седов же посмотрел на подчиненных:

— Я бы принял эту версию, но… только в том случае, если бы она не касалась талибов. Карательные отряды Талибана, кровавые, безжалостные, но в то же время очень дисциплинированные формирования, возглавляют которые фанатики. И они не пойдут против приказа верховного начальника. Скажу больше: им даже в голову не пришло бы, что детей можно продать. Причем продать в Пакистане. А если кому-то и пришла подобная идея, то его либо сами духи завалили бы, как только он озвучил свои намерения, либо, что еще хуже, главаря отдали на суд талибанов. А туда не дай бог попасть. Поэтому я продолжаю утверждать, что если в каньоне нет останков детей, то не было и казни. Но, Грач, я доложу руководству о твоем предположении. Ведь Хатим может лгать не только в том, что убили семью его брата, но и в том, кто убил ее, и это могли быть на самом деле не талибы. Сейчас в Афганистане разного сброда полно.

Грачев замялся:

— Да чего уж там? Зачем докладывать мою версию? Ты же, командир, убежден? А то получится у нас внутри разведгруппы раздор и шатания.

— Когда ты успел марксизм-ленинизм изучить?

— Это насчет раздора и шатания? Ни Маркс, ни Ленин тут ни при чем. Да и не изучал я их труды, других инструкций и предметов хватило, например, как из бытовых предметов собрать взрывное устройство. А сказал просто так, где-то вычитал.

— А я-то думал, ты у нас в свободное время повышаешь свой интеллектуальный уровень!

— Нет, — отрезал Грачев, — в свободное время предпочитаю другие занятия.

Седов улыбнулся:

— Понятно! Ну ступай отдыхай, заслужил. Отдых до 22.00. Затем сменишь у аппаратуры Хакера.

— Есть!

Лерой доложил:

— Часть машин Хатима въехала во двор дома Джафара в Ак-Табазе, часть остановилась у ворот, «Тойота» Шади, и это интересно, ушла за виноградник, встала у арыка.

— Для чего?

— Вот и говорю, это интересно.

— Внимательней следи за Ак-Табазом, — приказал Седов и взглянул на Грачева: — Ты еще тут? Свободен.

— Я это, командир, помогу Наиме?

— Если Ниврай не против, ради бога! Но помни мои слова.

— Не только твои придется помнить, Асад тоже дал понять, что примет только серьезные отношения.

— А ты к ним, конечно, не готов.

— Ну, почему?

— Командир, — воскликнул Лерой, — из дома Джафара прошел импульсный сигнал на индийский спутник.

— Так, Грач, свали!

Капитан вышел из командного отсека. Седов пододвинулся ближе к Лерою:

— И что это значит — импульсный сигнал на индийский спутник?

— А значит это то, что Хатим кому-то передал сообщение по закрытому каналу спутниковой связи.

— Только не говори, что твоя чудо-аппаратура не в состоянии разложить импульс.

— Хатим использует новейшую станцию. Причем через компьютер и с блокировкой от перехвата, пеленгации и расшифровки текста.

— Но тебе удалось запеленговать эту станцию?

— Подождите, активирую программу разблокирования компьютера в Ак-Табазе, так, программа загрузилась, начала работу. Компьютер разблокирован.

— Ну и что дальше?

— Все, командир, сигнал-то ушел до того, как удалось нейтрализовать блокаду.

— Конкретней и понятней.

— Я не могу определить, что именно говорил Хатим, единственное, что удалось, это вычислить абонента. И абонент этот находится в Пешаваре.

— В Пешаваре. Там сейчас босс Хатима — Джемал ад Дин. Не с ним ли вел переговоры Мирза?

Лерой развел руки:

— Извините, не знаю.

Седов приказал:

— А ну-ка быстро связь с Москвой!

— Есть!

Не прошло и минуты, как Седов услышал в динамике трубки спутниковой станции «Вега» голос генерал-полковника Белоногова:

— Что, Седой, прозевал сеанс связи Хатима и Джемала.

— Но…

— Не надо ничего объяснять. Специалисты нашего отдела «К» тоже едва не пропустили его. Кто бы мог подумать, что в Ак-Табазе у Хатима есть эта станция.

— Что значит эта, Дмитрий Сергеевич?

— Долго объяснять. А если кратко, то подобные станции, всего десять штук, были закуплены талибами у одной известной японской фирмы. Почему десять? Потому что на данный момент выпущено и выведено на испытания всего двадцать станций подобного типа. Талибы не стали ждать результатов тестирования, выкупили половину экспериментальных образцов и, как видишь, активно их используют.

— Но откуда вам известно, что Хатим говорил в Пешаваре с Джемалом?

— Ты наверняка сам подумал об этом, а Хакер успел запеленговать работу станций и в Афганистане, и в Пакистане. Но, короче, скоро, надеюсь, мы узнаем, о чем именно говорил Хатим с господином Джемалом ад Дином.

Седов спросил:

— Если не секрет, каким образом?

— Не секрет. Департамент Александрова тоже на месте не сидит и почти одновременно с талибами приобрел две секретные станции. Уж как это удалось стратегической разведке, не знаю, факт то, что эти станции у нас есть, и сейчас наши специалисты совместно с ребятами из управления «К» СВР работают над расшифровкой сеанса связи. Александров звонил, импульс удалось разложить. Это, Седой, хорошо, что мы дублируем вас.

— Может быть, мы вообще здесь не нужны, если нашу работу можно выполнить из Москвы?

— Не передергивай, Валера. Вы не имели возможности перехватить переговоры, но дело свое сделали. В общем, жди результатов по разговору Хатима с Пешаваром. А сейчас доложи, что дала разведка каньона?

— Ничего! Грачев не обнаружил на дне останков детей.

— Ясно! Значит, Хатим с самого начала лгал?

— У Грачева есть собственная, довольно оригинальная версия по этому вопросу.

— Что за версия? Слушаю!

Седов довел до советника президента, чрезвычайного представителя России в «Совете Шести» генерал-полковника Белоногова суть предположения капитана Грачева. Белоногов выслушал внимательно, затем ответил:

— Теоретически, конечно, это возможно, в какой-то мере возможно и практически, если бы Хатим во всеуслышание не заявлял бы, что семью брата, причем и Джафара, и его жены, и, особенно подчеркиваю, детей убили именно талибы. А они, полностью с тобой согласен, не посмели бы нарушить приказ своего руководства. Но мысль вообще-то интересная. Я свяжусь с Александровым, попрошу Службу внешней разведки попытаться выяснить, не попадала ли в поле их зрения семья Джафара.

Седов вздохнул:

— Если, Дмитрий Сергеевич, Хатим лжет, Джафар и его семья живы, то их талибы спрятали так, что ни одна разведка не найдет.

— Плохого ты мнения о наших разведчиках, Седой!

— Да я хорошего мнения, но и талибы сейчас далеко не те студенты, из которых набиралось движение.

— Подожди, мне звонит Александров, оставайся на связи.

— На связи, Дмитрий Сергеевич. — Отложив трубу, Седов взглянул на Лероя: — По-моему, парни из управления «К» СВР сложили «кубик» Хатима.

— Если это получилось, вам необходимо запросить у них программы, которые открывают доступ к новым станциям.

— Запросим, все запросим.

На станции Лероя прозвучал дублирующий сигнал вызова.