Лев Дворецкий - Безоружна и очень опасна Страница 25

— Она что у вас, чокнутая? — глядя на меня, хмуро спросил Багров, успев уже сделать добрый глоток виски. — Шеф попросту уберет нас и будет прав. — Наполнив снова свой бокал, он вдруг встрепенулся и, сделав загадочное лицо, проговорил:

— А что, ребята, может, все же уступим женщине? Создадим легенду на все ее требования и выдадим ей как секрет огромной важности, разглашение которого карается смертью.

Это была гениальная идея. И как она не пришла мне в голову? Игорь тоже подивился простому выходу из положения. Откроем ей тайны наших дел. Что, проверять будет? А если даже захочет, то как она это сделает, ведь здесь все покрыто мраком.

Позвонили Ие, для большей убедительности говорил с ней сам Багров. Он сказал, что условия ее рассмотрены на большом совете фирмы и приняты. Вся информация, которая ее интересует, будет передана через известных ей лиц в ближайшее время.

Ия выслушала, сказала: «Прекрасно» и положила трубку.

Багров удовлетворенно щелкнул пальцами и пригласил нас поднять бокалы за успех и процветание фирмы. Это был пятый его заход, отметил я про себя машинально, зная, что Багров не пьянеет. Закалка отменная. Мы выпили.

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского, — торжественно провозгласил Багров. Интересно, что он хотел этим сказать?

С Ией договорились таким образом: она обрабатывает отца, обеспечивает получение товара в порту и доставку его к месту назначения. Если все оборачивается удачно, она получает интересующую ее информацию и двадцать пять тысяч долларов. В последующем вознаграждение будет увеличиваться. Пока работать будет в паре с Игорем. Он — здесь, она — там, в Москве. Связь через Валерия Сизова (он же Хромой), все его данные были ей вручены.

Вот уж никогда не думал, что придется быть в одной упряжке с падчерицей. Не знаю, радоваться этому или, наоборот, печалиться. Конечно, если она оправдает надежды шефа, то и мне кое-что перепадет. Ну, а ежели провалит, ей, конечно, несдобровать, пощады не будет, но и я в тенечке не отсижусь, выкинут на улицу. И это в лучшем случае. Скорее всего, просто уберут, чтоб помалкивал. И такой вариант вовсе не исключен. Ия в любой момент может расколоться, не случайно ведь, когда обговаривали условия участия ее в работе, пригрозила:

— Узнаю, что пудрите мне мозги, не обижайтесь, вся ваша команда будет горько плакать.

Вот и получается, что хожу я по острию ножа, а впрочем, наверное, не я один.

Не успел я как следует прочувствовать создавшуюся ситуацию, как она еще более осложнилась, вернее, стала загадочной и для меня просто непредсказуемой. Дело в том, что шеф неожиданно пожелал познакомиться с Ией и поговорить с ней. Багров сам провел ее к нему и почти час ждал за дверями кабинета, пока там шли переговоры. Время немыслимо долгое, если учесть, что хозяин обычно беседует с глазу на глаз с посетителем не более двадцати минут.

Ия вышла из кабинета спокойная и по-деловому сосредоточенная, будто каждый день общается с миллионерами. На вопросы Багрова, о чем говорили и что сказал шеф, отвечать отказалась, мотивируя тем, что «это наше дело» и «вообще секрет».

Оставалось только ломать голову, во что выльется для нас троих — Багрова, Игоря и меня — визит девочки к нашему Главному.

Да, Жухов работает лихо. С тех пор как получил задание, ни капли спиртного в рот не берет. Даже Верку, о прелестях которой отзывался весьма высоко, от себя шуганул. Та ужасно оскорбилась таким обхождением и пообещала напрочь выбросить его из своего сердца. Однако не выдержала и уже через час после того, как он ее отшил, появилась снова. И напоролась на меня. Мне тоже недосуг было с ней возиться, и я, изобразив оскорбленного любовника, пригрозил ей страшными карами за измену.

— Но ты же сам оставил меня с ним и ушел, — пролепетала в полном недоумении Верка.

— А это была проверка, — нашелся я. — Хотел узнать, можно доверять тебе или нет. Выходит, нельзя.

— Что, бить будешь? — виновато спросила она.

— Вот еще, руки о тебя марать. — Верка начинала мне надоедать. А выпроводить ее, расплевавшись, не хотелось. Все же большое это удобство, когда есть рядом кадр, притом безотказный. Поэтому, выпроваживая ее, я оставил лазейку для отступления: — Иди и думай, с кем хочешь быть. Скоро позову, тогда и признаешься.

Не успела Верка исчезнуть, на пороге вырос Жухов. Прямо-таки интеллигент высшей пробы: костюм, манеры, речь.

— Ладно, брось заливать, — прервал я его тираду из заученных где-то книжных фраз. «И когда только успел нахвататься», — подумал про себя. Он послушался и радостно изрек:

— Завтра гуляй отсюда прямо с утра — и на сутки, для гарантии.

— Это еще зачем? — заподозрил я неладное.

— Приду с кралей по имени Татьяна, — ответил Жухов, не скрывая самодовольства.

— Не шутишь?

— Обещаю на сто двадцать процентов, что она придет. Можешь подглядывать из-под кровати, — сострил он.

— Ну, ты молоток, — его артистический талант меня просто восхитил, — рассказывай, как состоялось знакомство.

— Не только состоялось, но и перешло в дружбу и любовь, — поправил меня Жухов. Он сбросил шикарный костюм, который я по случаю приобрел для него в комиссионке, и облачился в мой халат. Закурил, выпустив клубы дыма, и с сосредоточенным видом зашагал по комнате.

Одно слово — актер. Ему, видимо, казалось, что это он прохаживается по сцене и читает свой монолог. Он так живо и выразительно описывал свои похождения, что передо мной, как на киноэкране, развертывались кадры фильма, в котором главным героем был, конечно, он, Жухов, ну и, естественно, Татьяна, жена Филатова.

Действовал Жухов настолько же банально, насколько, как оказалось, верно. Он нашел в одном пэтэушном общежитии ребят, которые согласились за мизерную плату быть ассистентами в его инсценировке. До этого он до детали продумал детали предполагаемого спектакля. Один раз в неделю Татьяна возвращалась домой поздно вечером после семинарских занятий. Примерно на полпути от автобусной остановки до ее дома есть участок, обычно слабо освещенный и безлюдный, здесь Татьяну, как правило, встречает муж, который, кстати, совсем недавно уехал в командировку. Был учтен и оставшийся в душе Татьяны страх, связанный с ее пребыванием в качестве заложницы. Несмотря на сравнительно давнюю историю, она до сих пор не может прийти в себя и порой боится собственной тени.

Мальчишки сделали все, как полагается. Лишь только Татьяна ступила в полосу слабого освещения и ускорила шаг, чтобы пробежать этот участок, как дорогу ей преградили четверо парней. Рослые, в масках из черных чулок, они производили жуткое впечатление. Татьяна ни жива ни мертва от страха взмолилась:

— Только не убивайте, вот вам деньги, — протянула сумочку, — я сделаю все, что хотите.

— Тихо, не шуметь! — прикрикнул один из них. — Вон стоит машина, топай вперед, — приказал он и подтолкнул ее в спину.

Неподалеку действительно были припаркованы «Жигули», на которых приехали ребята с Жуковым. Пэтэушники накануне угнали машину со стоянки, чтобы все было правдоподобно. И вот когда Татьяна была уже близка к обмороку, появился он, ее спаситель. Жухов вмиг разметал парней, причем двоим досталось по-настоящему. Они вскочили в «Жигули» и умчались, как и было предусмотрено, но с условием бросить машину на первом же повороте.

Татьяна горячо благодарила своего рыцаря. Еще бы, избавил ее от ужасной опасности. Она была убеждена в том, что это была реальная опасность, и умоляла проводить ее до самого дома. А потом — и до квартиры.

Когда мать Татьяны дверь открыла и услышала сбивчивый рассказ дочери о том, что с ней произошло, обе в один голос стали упрашивать «рыцаря» зайти на чашечку кофе, Жухов сделал вид, что колеблется — войти или нет. Татьяна потянула его за рукав и снова — уже более подробно — стала рассказывать, как Георгий — он уже успел отрекомендоваться — бросился на вооруженных до зубов бандитов и спас ее от неминуемой гибели. Мать не знала, куда и посадить, чем попотчевать дорогого гостя. Жухов особенно не церемонился — с удовольствием ел, пил и успевал описывать в красках все, что произошло. По его словам, он научный сотрудник «закрытого» предприятия, направлялся по одному очень деликатному делу к видному юристу для консультации. На вопрос, как зовут этого юриста, ответил: «Филатов Андрей Петрович». Закуривая с разрешения хозяек очередную сигарету, Жухов из-под опущенных век видел, как застыли в изумлении женщины, и в душе поиздевался над их наивностью.

— Так ведь это мой муж! — воскликнула Татьяна. — Он сейчас в отъезде, но вы попали по адресу, и мы, если сможем вам чем-либо помочь, будем счастливы.

Теперь, как и рассчитывал Жухов, удивляться была очередь уже ему, что он и не преминул проделать довольно естественно.

Дамы обрадованно засмеялись, стали его тормошить, убеждать, что это судьба привела его в дом, двери которого с этой минуты для него всегда будут открыты.