Максим Шахов - Торпеда-оборотень Страница 25

– Да потому что обидно, Монь! Другие вон кошелки в шезлонгах валяются, а я тут как лишенка какая-то на бортике торчу!

– Ну, блин, достала ты меня! На, ложись! – вскочил Моня. – Я лучше поплаваю, чем твое нытье слушать!

63

При всем презрении Кащеева к Сосновскому, тот все-таки не был, как Купер, настолько уверен в своей непогрешимости. Купер же являлся стопроцентным американцем – с комплексом собственного превосходства. К сообщению Кащеева он отнесся подчеркнуто пренебрежительно. И задание, данное Кащееву, было просто способом щелкнуть его по носу.

– Ладно... – вздохнул Кащеев, пряча в карман спутниковый телефон.

На «Одиссее» он находился в качестве боевика с минимальным запасом чеченских слов. Для того, чтобы никто впоследствии не усомнился в реальности происшедшего. Другими словами, Кащеев был лишь пешкой в игре Купера. Однако пешки иногда превращаются в ферзи...

«Мало шансов у нас, но мужик-барабанщик, что кидает шары, управляя лото, мне сказал номера, если он не обманщик, на которые нам выпадет дом...» – вдруг пронеслось в голове Кащеева. И он криво усмехнулся.

Шансов все-таки выиграть настоящий дом во Флориде, который ему за разрушение «Прибрежной» обещал Купер, действительно осталось мало. Но они были. И Кащеев собирался использовать их по максимуму...

64

– Сухой мартини! – сказал Логинов по-английски, небрежно присаживаясь на табурет у барной стойки.

– Одну секунду, сэр! – кивнул бармен.

Он, как и вся обслуга на «Одиссее», свободно владел не только английским, но и французским, немецким и итальянским. Пока бармен управлялся с шейкером, Виктор оглянулся. Расположенный на корме палубы «ди» бар «Луна» был небольшим, но при всей компактности здесь имелся даже крошечный танцпол, расположенный у пристроенного в углу музыкального автомата.

– А этот как? – услышал Логинов за спиной женский голос.

– Да вроде ничего... Только он же американец, наверное. А я по-английски не сильно шпрехаю.

– Ну ты, Машка, блин, даешь! Тебе мужик для чего нужен, чтоб трахнуться с ним или чтоб разговоры разговаривать?

– Так а как я с ним трахнусь, Лин, если мы с ним толком и не поговорим?

– Элементарно, блин...

– Пожалуйста, сэр! – бармен поставил на стойку перед Логиновым мартини, и из-за этого Логинов не расслышал несколько слов из беседы дам.

Они сидели за стойкой позади него. Обе были в весьма соблазнительных платьях. Одна – в белом, вторая в голубом в блестку. Кто из них Машка, а кто Лина – Логинов не знал и продолжил слушать, сидя спиной.

– ...или просто засунешь руку в штаны, он и без слов все поймет!

– Да ну тебя! Я что, проститутка какая-то?

– Нет, Машка! Ты не проститутка, ты дура, которая три года прожила с ничтожеством по имени Гога...

– Не напоминай мне о нем!

– Тогда слушай, что я говорю! Ты с этим ничтожеством по... без имени дисквалифицировалась! Теперь тебе нужно прийти в норму. Чтобы прийти в норму, тебе для начала нужно просто трахнуться. Без всяких умных разговоров. Трахнешься раз, трахнешься два – почувствуешь себя женщиной. Потом и начнешь искать себе знатоков Шиллера и Петрарки. Ты все уяснила?

– Лин, я не смогу...

– Еще как сможешь! Сиди... Я на разведку! – Пару секунд спустя, встав с табурета, Лина проговорила по-английски: – Прошу прощения! У вас огоньку не найдется?

Логинов повернулся. Линой оказалась шатенка в белом. Виктор поднес ей зажигалку и дал прикурить.

– Благодарю! – кивнула Лина. – Меня зовут Лин! А вас?

– Виктор! – с ударением на втором слоге сказал Логинов.

– Я вижу, Виктор, вы скучаете... Не хотите познакомиться с моей подругой? – понизив голос, проговорила Лина.

– Простите? – покосившись на уткнувшуюся в свой бокал Марию, спросил Логинов.

– Она тоже скучает, чего тут непонятного?

– А-а... Видите ли, я помолвлен. И очень люблю свою невесту.

– Так это же просто отлично! – проговорила Лина и уселась на соседний табурет, так что ее голова оказалась у головы Логинова. – Понимаете, Виктор, моей подруге нужна срочная сексуальная помощь...

– Простите? – сделал большие глаза Логинов.

– Да что ж ты такой непонятливый, Виктор? У моей подруги давно не было мужчины! Она просто рассталась со своим бойфрендом и...

– Простите, Лин, но я-то тут при чем?

– Как при чем, Виктор? Ты нам подходишь, по всем статьям! Тебе от нас ничего не нужно, и нам от тебя тоже! Несколько сеансов здорового секса тебе не повредит...

– Простите, но я не могу! – быстро покачал головой Виктор.

– Ты что, импотент?

– Нет, но...

– Ты что, будешь десять дней здесь лысого гонять?

– Простите?

– Онанировать на фото своей подружки!

– А-а... Вы меня смущаете, Лин...

– Это ты меня смущаешь, Виктор! Ты не голубой случайно?

– Нет, – покачал головой Логинов.

– Так в чем тогда проблема? Ты же все равно перед свадьбой будешь устраивать мальчишник, Виктор. И друзья тебе на него обязательно закажут какую-нибудь затасканную проститутку! А я тебе предлагаю бесплатно потрясающую девушку!

– Я не могу, Лин. Правда. Я просто люблю свою девушку, – посмотрел на Лину целомудренным взглядом Логинов.

– Ясно, – слезла с табурета Лина, так что ее короткое платье на миг задралось, обнажив соблазнительные трусики. – Ты молодец, Виктор. Правда. Я думала, что таких, как ты, не бывает. Извини...

– Да нет, все в порядке, Лин!

Девушка отошла и забралась за спиной Логинова на табурет рядом с подругой.

– Охренеть не встать! – услышал Виктор.

– Что? – приглушенно спросила Мария.

– Он не изменяет своей девушке. Представляешь? Я думала, таких сейчас не выпускают...

– Ты что, напрямик ему сказала?!

– А как – наискось, что ли?

– Дура! Что он теперь обо мне подумает?

– Да кто он такой, чтобы что-то о тебе думать? Расслабься, Машка... Придется искать кого-нибудь другого...

– Не надо мне никого искать! Все! Я ухожу!

– Я тебя уйду! А ну сядь! Кому голые мужики снятся – мне или тебе?

– Отпусти, дура!

– Я спрашиваю, кому голые мужики снятся? Только в глаза смотри!

– Я больше тебе ничего рассказывать не буду! Поняла?

– Трахнешься с кем-нибудь, расскажешь как миленькая... Я ж тебе помочь хочу, Машка!

– Ну не могу я так, пойми! Они ж... чужие!

– Будут наши! А этот тебе как? Который у автомата?

– У него ж ресницы подведены...

– Точно! Педрила, наверное... Ладно. А этот, который в углу?

– Нет... Этот мне вообще не нравится.

– Слышь, мать! Я ж тебе Бандероса тут не нарисую!

– Ну не нравятся мне они! Совсем...

– Что, вообще никто?

– Ну почему вообще... Вот этот, к которому ты подходила, ничего. С ним, я бы наверное, смогла...

– Спасибо! – сказал Логинов, положив на стойку купюру. – Сдачи не надо!

– Спасибо и вам, сэр! Заглядывайте! Всегда рады вас видеть! – одарил Виктора улыбкой бармен, смахивая со стойки деньги отработанным движением.

Не оглядываясь, Логинов направился к выходу. На палубе он прошел к левому борту. Здесь Логинов облокотился о фальшборт и закурил. Теплый ночной ветерок обдувал его лицо и сносил вниз к «палубе „и“ дым сигареты. Вдали мерцали огоньки многочисленных островов Эгейского моря.

Палубы на «Одиссее», как и на любом другом пассажирском лайнере, именовались буквами английского алфавита сверху вниз. Литерой «эй» обозначалась самая верхняя палуба – навигационная. На ней было установлено только навигационное оборудование и средства связи. На палубе «би» располагался ходовой мостик, радиорубка, а также каюты капитана, старших офицеров и радистов. На шлюпочной палубе «си», кроме шлюпок и плотов, располагались ВИП-каюты. На палубе «ди», где поселился Логинов, ВИП-каюты после публикации о пророчестве Дельфы спешно переоборудовали в каюты первого класса. На палубе «и», куда взял билеты оборотистый Моня, обитали пассажиры второго и третьего классов. Главная палуба «эф» и расположенная под ней палуба «джи» были густо заселены пассажирами пятого класса. Под ними на палубах «эйч» и «ай» обитали многочисленные члены экипажа «Одиссея», там же располагались камбуз, прачечная и прочие служебные помещения.

Однако эти две палубы Логинова уже не интересовали. Если он был прав, и американцы действительно задумали провокацию против ВИП-персон круиза «Золотое руно» в Грузии, то их агенты находились скорее всего среди пассажиров. Внедрить своих людей в экипаж «Одиссея» даже для ЦРУ было задачей архисложной. Исходя из этого, Логинов и проводил поиск. Вычислить среди двух с половиной тысяч пассажиров лайнера «подсадных» цээрушников было примерно то же, что отыскать иголку в стоге сена. Но другого пути у Логинова не было. И он, аккуратно затушив окурок в подвешенной к фальшборту пепельнице, двинулся к входу в музыкальный салон...