Сэйити Моримура - Коммандо Страница 25

«Кто?» От ярости потемнело в глазах. Очевидно, на Томоко напали, когда она шла к нему. Если она отправилась в путь в столь позднее время — значит, для того была какая-то важная причина.

Почему она не позвонила? Он же просил ее не ходить в одиночку по ночам! Или случилось что-то, требующее немедленного разговора с глазу на глаз?

Враги знали заранее, что Томоко пойдет к нему, подстерегли ее и навеки заставили замолчать. Должно быть, они никак не могли допустить, чтобы она успела сообщить эту важную весть ему.

Но что же все-таки это могла быть за весть?

В голове лихорадочно мелькали мысли, а тем временем он все повторял: «Томоко, Томоко…» Понимал, что она не услышит, но ничего не мог с собой поделать.

Справившись с первым приступом боли и отчаяния, Адзисава стал думать, как быть дальше. Надо сообщить в полицию. Правда, на местных полицейских надежды нет, но сделать это необходимо.

Возможно, враг действовал в союзе с полицией, и та, вместо того чтобы искать убийцу, сделает все, чтобы замести следы. Но так или иначе, без представителей закона не обойтись. Только нужно как можно лучше осмотреть место преступления, прежде чем они прибудут сюда. Благодаря таинственному чутью Ёрико, Адзисава оказался здесь раньше всех. Убийство совершено совсем недавно, преступник — или преступники — могли оставить следы.

В тусклом свете луны Адзисава стал осматривать безжизненное тело, стараясь не попадаться новому приступу горя. На шее остались следы пальцев — совершая насилие, убийца держал свою жертву за горло. На лице девушки застыла маска страдания, изорванная в клочья одежда свидетельствовала об отчаянном сопротивлении. Адзисава был благодарен темноте за то, что она милосердно не позволяла ему как следует рассмотреть искаженное предсмертной мукой лицо Томоко. Но тело ее было так; истерзано, что он содрогнулся, и приглушенная первым потрясением боль вновь стиснула его сердце.

Борясь из последних сил, Томоко звала на помощь его, Адзисава. Ее отчаянный призыв каким-то образом достиг невероятно чуткого слуха Ёрико. Если бы только он реагировал на слова девочки быстрее!

Слезы потоком хлынули из глаз. Должно быть, не только от боли страдала Томоко в последние минуты жизни. Самое драгоценное ее достояние было грубо и безжалостно втоптано в грязь насильником. Унижение, ярость и ненависть были запечатлены на мертвом лице.

Это сокровище по праву принадлежало Адзисава. Двадцать с лишним лет росло это тело, наливалось жизнью специально для него.

Он видел, что Томоко защищала свою честь с исступлением: юбка была в лохмотьях, от нижнего белья остались одни обрывки. Нет, у Адзисава не хватало сил хладнокровно искать следы убийцы.

Возможно, именно бешеное сопротивление обрекло Томоко на смерть. Она была гордой девушкой и предпочитала умереть, но не поддаться зверю. Она погибла ради него, Адзисава.

— Кто это сделал, Томоко? Кто?! — простонал он. Он не может вызвать полицию, пока не найдет хоть какую-то улику! Без этого ему ни за что не отыскать убийцу! — Кто убийца, скажи! — умоляюще повторил Адзисава. И тут нога его задела за что-то упругое.

Он вгляделся в темноту. На земле лежал баклажан. Откуда он здесь? Как он попал сюда? Здесь одни кусты и деревья. Томоко не могла принести его с собой. Значит, его принес убийца?

Адзисава показалось, что это Томоко отвечает на его мольбу. Месяц снова спрятался за тучу, и все скрыла плотная завеса тьмы.

Надо было звонить в полицию. И еще одна горькая миссия предстояла Адзисава — сообщить матери Томоко о новом страшном несчастье, обрушившемся на многострадальную семью.

Полиция моментально приехала по вызову. Выездную группу возглавил сам начальник уголовного розыска Такэмура. Он с самого начала отнесся к Адзисава с нескрываемым подозрением.

Во-первых, Томоко Оти убили поблизости от его дома. Во-вторых, комиссару было известно, что Адзи-сава связан с ней расследованием обстоятельств гибели Акэми Идзаки. Очень возможно, полагал Такэмура, что они повздорили и страховой агент убил недавнюю сообщницу. Да и само то, что именно Адзисава, а не кто-нибудь другой, обнаружил труп, казалось крайне подозрительным. Ведь Адзисава не стал объяснять, что выскочил из дому, встревоженный словами приемной дочери, в необычных способностях которой имел возможность убедиться и прежде.

— Стало быть, шли себе мимо и совершенно случайно забрели сюда — это в три-то часа ночи, да? — не скрывая издевки, спросил Такэмура.

— Собака лаяла, я решил посмотреть, в чем дело.

— Бродячих собак в городе полно. Вон, слышите, и сейчас лает где-то. Вы что, каждый раз любопытствуете, когда собачка залает?

— Лай показался мне необычным.

— Да черт с ней, с собакой. Вы мне вот что объясните: отсюда до вашего дома не так уж близко. Вряд ли вы стали бы среди ночи вставать с постели, только чтобы поглядеть, чего это собака разлаялась. Так объясните мне, зачем вы болтались на улице в такое время?

— Я… я ждал Томоко-сан и вышел ее встречать.

— Та-ак. А сначала вы об этом умолчали. И зачем же она решила нанести вам визит так поздно ночью?

— Ну это, положим, не ваше дело. Мы имеем право встречаться, когда захотим.

— Допустим. Думаю, выяснить причину вашего позднего свидания особого труда не составит. Побудьте-ка тут, пока вам не разрешат отправляться домой.

На лице полицейского недвусмысленно было написано: «Я тебя, голубчика, в момент расколоться заставлю». Небо на востоке начинало сереть, но осмотр места происшествия решено было отложить до тех пор, пока совсем не рассветет.

Когда стало очевидно, что Томоко отчаянно сопротивлялась, подозрения комиссара несколько ослабли — никаких следов борьбы в одежде и облике Адзисава не имелось. Ему позволили вернуться домой. Найденный на земле баклажан Адзисава никому не показал.

Дома его ждала Ёрико, так и не ложившаяся в постель.

— Что с тетей Томоко? — взволнованно спросила она. Ее маленькое тельце колотила нервная дрожь. Адзисава не мог сказать ей всей правды. Рано или поздно она узнает о гибели Томоко, но пока надо было уложить ребенка спать.

— Она немножко ранена, ее увезли в больницу. Ничего страшного, спи спокойно, — с тяжелым сердцем солгал он. Но в круглых внимательных глазах Ёрико было понимание. Она, несомненно, поняла, что он говорит неправду, но не хотела мучить его расспросами.

Уложив девочку, Адзисава достал из кармана баклажан и принялся его рассматривать. Зачем преступник таскал его с собой, если, конечно, баклажан принес преступник?

Взгляд Адзисава замер. На лиловой кожице он разглядел пятнышко крови. Потер пальцем — действительно, кровь, хотя и успевшая засохнуть,

И тогда Адзисава все понял. Преступник специально принес с собой баклажан, чтобы надругаться над девушкой! Поистине, оскорбленный дух зверски убитой Томоко помог Адзисава найти в темноте эту улику, с помощью которой, быть может, удастся разыскать негодяя, глумившегося над ее телом. Адзисава почувствовал, что его всего трясет от ненависти. Вся надежда на этот баклажан. С его помощью Томоко безмолвно подсказывает своему возлюбленному, как найти убийцу. Но где, где его искать?!

По виду — самый обычный баклажан. Только, пожалуй, менее глянцевый, чем обычно. И еще непривычно то, что темно-лиловый он только с одной стороны, а с другой окраска гораздо светлее. Словно его нарочно подставляли солнцу только одним боком.

Должно быть, баклажан вырос в месте, куда попадает не так уж много солнечных лучей. Это все, что мог вынести Адзисава из осмотра единственной улики. Пожалуй, если обратиться к специалисту, удастся выяснить что-нибудь еще.

Адзисава решил немного поспать — ему предстоит тяжелый день. В комнату уже проникал свет, издалека доносилось петушиное кукареканье.

К осмотру места убийства выездная группа приступила только в 8.30 утра. Снова вызвали Адзисава как первого, кто обнаружил труп. Отсюда до его дома было метров триста, до дороги — тридцать. Убитая защищалась до последнего — трава кругом была вытоптана, ветки соседних кустов обломаны. Следов было множество.

— Это вы тут натоптали, — обрушился на свидетеля комиссар. — Как теперь прикажете искать?

— Я не топтал. Увидев тело, я почти не двигался с места.

— Ладно. Так или иначе, здесь орудовал не один человек.

— Сколько их было?

— Пока не могу сказать. Но явно не один, — ответил Такэмура и, спохватившись, что сболтнул лишнее, отрезал: — Мне еще нужно будет многое у вас выяснить. Встаньте вон там, в сторонке, и не мешайте нам.

Результаты осмотра места преступления были следующими.

Положение тела: головой к северо-востоку: лицо повернуто вправо и прижато щекой к камню: туловище немного развернуто влево; правая рука согнута в локте, ладонь обращена кверху, пальцы скрючены, словно пытаются за что-то ухватиться; левая рука вытянута вниз, ноги расставлены неестественно широко и согнуты в коленях. Блузка и юбка разодраны. Лицо посинело, глаза закрыты. Белки под веками налиты кровью. На шее с двух сторон следы пальцев и ногтей: справа — отчетливо виден отпечаток большого пальца сверху и четырех снизу, слева — четырех сверху и большого снизу. Очевидно, убийца задушил Томоко Оти двумя руками, причем левая была выше.