Александр Прозоров - Присяга Российской империи Страница 25

– Может быть, выпьем чуток за встречу? – указал на бутылку капитан и в этот раз его насквозь промерзший гость махнул рукой:

– Давайте!

Иванов с готовностью налил до краев крупные, грамм по сто, рюмки, наколол на вилку пару огурчиков. Халдзат, сняв мокрое пальто, уселся в кресло, стоящее за столом напротив дивана, плеснул немного «Боржоми» в большой фужер и тоже взялся за рюмку. Опрокинул в горло холодную водку, запил, помолчал, прислушиваясь к происходящим в организме изменениям.

– Вы закусывайте, закусывайте, мистер Рональд, – предложил капитан. – Вот рыбка жаренная. Вы не бойтесь, не речная. Окунь морской в трал позавчера попался, вот и взяли немного для команды.

– Угу, – молча кивнул гость, но к угощению не притронулся. Желудок его поначалу обиделся на влитую внутрь обжигающую жидкость, к горлу подкатила тошнота. Но уже спустя минуту все успокоилось и по телу прокатилась согревающая волна.

– Хорошее это изобретение, ваша водка, – неожиданно даже для себя признал полковник.

– Так может, еще по рюмочке?

– Наливайте, – Халдзат положил к себе в тарелку примерно половину салата из ближайшей вазочки и поинтересовался: – Так что у вас сегодня?

– Двести тонн тунца, – расплылся в довольной улыбке капитан. – Как раз, как вы просили. Потом, по вашей же просьбе, я перехватил три тонны краба и тонну моллюска. Плюс еще пять тонн морского окуня, десять тонн сардины, и понемногу всякой пересортицы: камбала, полосатик, навага, кальмары, горбыли, зубатки, пеламида. В общем, кто сам без спроса в трал лезет.

– Понятно, – кивнул полковник. – Я, конечно, возьму все, но пересортица… Ее много?

– Тонны две… – прикусил губу капитан.

– Так может, вы себе оставите? – тонко улыбнулся Халдзат. – Для команды?

– Не съесть нам столько, – мотнул головой Константин Иванов. – Да и ведь скоро опять в море. Снова в трал поналезут.

– Ладно, возьму, – махнул рукой разведчик, поднял рюмку с водкой и посмотрел ее на просвет. – Подошлю рефрижераторы после обеда. Однако, мистер Иванов, у меня к вам так же будет одна просьба. Мне необходимо доставить небольшой груз к побережью Китая, в Корейский залив, и сбросить его в море.

– Груз? – удивился капитан. – Какой?

– Честно говоря, не знаю, мистер Иванов, – выпил свою рюмку Рональд Халдзат, сморщился и потянулся к огурцу. – Просто ко мне обратились с очень настойчивой просьбой люди, которым я не могу отказать.

– А-а… – у русского сразу пропало желание пить, и он отодвинул водку. – Вы знаете, но мы мало рыбачим в тех местах.

– Ничего страшного, – пожал плечами гость. – Почему бы не сделать небольшой крюк, не зайти со своим уловом в китайский порт?

– Там мало платят за морскую рыбу.

– Это не страшно, разницу вам компенсируют.

– Придется спалить изрядно лишней солярки…

– Она входит в себестоимость улова…

– И вообще, мистер Рональд, – решительно выдохнул капитан, – я не хочу участвовать в подобных играх. Мы простые рыбаки и не намерены ввязываться в чьи-либо игры.

– О-хо-хо, мистер Иванов, если бы все зависело от наших желаний, – покачал головой полковник. – Но дело обстоит совсем иначе. Как вы думаете, почему вы так легко получаете доступ в этот порт без соблюдения каких-либо формальностей? Почему мне удается оплачивать портовый сбор, передавать вам крупные суммы наличности, заправлять топливом и водой, вывозить улов минуя таможенные службы и налоговую инспекцию? Почему получается платить вам процентов на двадцать больше, чем своим же собственным американским рыбакам? Да именно потому, уважаемый, что некоторые органы относятся ко мне с благосклонностью, закрывают глаза на отдельные прегрешения. Но в ответ они хотят получить понимание их собственных интересов. Вы, конечно, можете отвергнуть любые противоречащие вашим моральным устоям предложения, но вот чем это закончится для нас обоих… Ничуть не удивлюсь, если уже сегодня у моих водителей на выезде из порта потребуют накладные с указанием поставщика вывозимой продукции, а к вам заглянет честный и, без сомнения, ничего не подозревающий полицейский, который попросит лицензию на вылов рыбы и разрешение на торговлю в пределах штата Орегон, а так же федеративную лицензию. И вам тогда придется думать не столько о том, как реализовать улов и получить хоть немного топлива, сколько о том, как вообще уйти из наших территориальных вод не попав под арест до выяснения обстоятельств и выплаты всего пакета соответствующих пошлин.

– Вы пытаетесь меня завербовать, мистер Рональд, – холодным, как декабрьский бриз, голосом произнес капитан и поднялся с дивана.

– Полноте вам, мистер Иванов, – криво усмехнулся гость. – Нужно отдать должное нашему Большому Брату, он не делает даже малого поползновения склонить вас к измене родине. Ведь вас просят доставить груз не к российскому, а к китайскому побережью. И потом – мы ведь оба бизнесмены, мистер Иванов, и прекрасно понимаем, что за хорошие торговые связи зачастую приходится платить не только долларами. Так давайте не будем делать удивленных лиц. Вы ведь прекрасно понимали, сдавая улов мне, а не в порт приписки, что идете на определенные нарушения, которые наверняка аукнутся тем или иным образом. Настало время платить за высокую доходность нашего общего предприятия и цена, согласитесь, совсем не обременительна. Всего один рейс с невысокой рентабельностью, и вас снова будут встречать здесь с распростертыми объятиями.

– Можно подумать, я не знаю, как все это делается, – скривился капитан. – Начинается с невинного рейса в чужой Китай, а заканчивается требованием расставить датчики наведения возле Кремля.

– Перестаньте, мистер Иванов, – покачал головой Халдзат. – Если вы так боитесь оказаться в сетях ЦРУ, то можете просто больше не появляться в этом порту. Мне будет очень жаль, но я вполне пойму ваш выбор.

Разведчик взял в руки тарелку с салатом и откинулся на спинку кресла, не без удовольствия наблюдая за муками выбора, пропечатывающимися на лбу русского моряка. Полковник прекрасно понимал, что рыбак пришел сюда в порт с пустыми баками и полными трюмами, и если он развернется назад, то идти ему придется под парусами, а улов выбрасывать за борт. Да и то, если его выпустит береговая охрана. Деваться бедолаге было некуда, и он мог только сдаться – попытавшись разве в той или иной степени сохранить лицо.

– Чего это вас вдруг заинтересовал Китай? – хмуро поинтересовался русский.

– Лично мне на него ровным счетом наплевать, – искренне признался Халдзат. – Но в интересах своего дела подобные небольшие поручения приходится выполнять довольно часто. По счастью, поставщиков у меня много, а потому поручений на каждого из друзей приходится всего чуть-чуть. Могу поклясться, что не стану приставать к вам с подобными просьбами еще лет пять. Но сейчас я просто вынужден проявить настойчивость. Иначе рискую лишиться бизнеса. Так мне можно присылать после обеда рефрижераторы, или вы попытаетесь проскочить мимо пограничников?

– Рыбу жалко.

– Это я понимаю, – согласился полковник. – Мне тоже было бы жалко лишиться товара. В таком случае, будем считать, что мы договорились. Сегодня во второй половине дня я заберу улов, а завтра к вам на борт доставят груз. Ближе к вечеру подойдет заправщик, а потом я рассчитаюсь по всем остальным позициям. И еще, мистер Иванов. Все мы прекрасно понимаем, что у вас могут возникнуть ненужные соблазны. Поэтому вместе с грузом к вам на борт поднимется группа сопровождения, которая проследит, чтобы вы сбросили устройство именно в Корейском заливе, а не где-нибудь еще. Так сказать, небольшая предосторожность. Но вы не беспокойтесь, мои заказчики позаботились обо всем. Сопровождающие будут русскими, так что никакого недопонимания у вас с ними не возникнет.

В/ч 1457, г. Владивосток, 07 декабря 1999 г. 23:10

Майор Илья Юрьевич Ралусин, отдав честь дневальному, вошел в офицерскую гостиницу, взглянул на часы и повернул к стоящему на тумбочке телефону.

– Оператор, дайте «Тюльпан»! – дождавшись ответа центра связи, бывший пограничник, а ныне проверяющий из Москвы потребовал: – Соедините со «Снегирем». «Снегирь»? Дайте «Канарейку», – это означало, что он вышел на военные линии Таджикистана. – «Канарейка»? Мне нужен «Ручей». Алло, застава? Ралусин, Ралусин говорит! Ира там далеко? Ира моя!

В трубке шуршало и хрипело, а потому голоса различались еле-еле. Мужской, женский…

– Илюша, это ты?

– Я, я! Вы как там? Как девочки?

– Нормально. Только про тебя все спрашивают. Ты когда приедешь?

– Командировка у меня, Иришка. Как закончится все, так сразу к вам.

– А когда закончится?

– Не знаю пока. Должность-то новая!

– Лучше бы тебе никаких должностей не давали, и с нами оставили. Илья, мы по тебе скучаем!

– И я по вам, Иришка! Целую!

– И мы тебя!

Дабы не занимать служебную линию надолго, Ралусин попрощался и повесил трубку. Потом отправился к себе в номер.