Алексей Стрельцов - Вторжение Страница 25

В тот же миг Володя разнес прикладом стекло и дал короткую очередь по одному из внедорожников. Перекрикивая рев воды, кто-то закричал. Володя пригнулся и, выбежав в коридор, юркнул в соседний кабинет.

Вера забежала к Акулову. Дежурный с автоматом в руках стоял у стены, не сводя глаз с ворот.

— У вас все хорошо?

Акулов вздрогнул, но тут же отвернулся.

— Пусть пришлют мне кого-нибудь. Вдвоем не так… страшно. Если начнут атаковать, я один вряд ли… Кого-нибудь из задержанных.

— Нет никого, Антон Максимович. Кто мог, тот уже…

Она не договорила — итак все было понятно. Акулов чертыхнулся.

На этаже прогрохотала очередь. Из другого крыла здания ей тут же вторила другая.

Марсель полз наощупь. На пыльном и сыром чердаке было темно, как в могиле. Короткие автоматные очереди скворчали прямо под ним, но в ушах звенел лишь шум дождя — потоки воды обрушивались на крышу, буквально сотрясая покрытые старым шифером своды над головой Марселя. Сверкнула молния, и короткая вспышка осветила на долю секунды чердак ОВД: деревянные стропы и подпорки, десятки коробок, гора старых стульев и прочей мебели. Но главное — Марсель увидел вспыхнувший десятком горизонтальных полосок, похожих на ослепительный перевернутый на бок штрих-код, квадрат слухового окна — он был в паре метров.

Раскат грома сотряс крышу. Марсель, сильно и быстро зажмуриваясь, чтобы глаза быстрее привыкли к темноте, подполз к окну и прислонился к грубой деревянной балке. Пахло птичьим пометом и сыростью. Марсель нащупал деревянный защитный экран, закрывавший слуховое окно. Поддел пальцами. Защитный экран с грохотом свалился к его ногам, поднимая сноп пыли. Матерясь, Марсель закашлялся и тут же испуганно замер.

Внизу грохотали короткие очереди — где-то слева, где-то справа, где-то под ним. Буров и Володя делали все, как договаривались. Марсель слышал крики и короткую стрельбу на улице — нападавшие были обескуражены.

Глубокий вдох — глубокий выдох. Марсель поднял карабин, уткнул деревянный приклад в плечо и приник глазом к прицелу, словно примеряя карабин, пробуя его на вкус. И, выпрямляя ноги, начал подниматься вдоль балки.

Буров змеей шмыгнул в кабинет штабиста, откуда уже стрелял минуту назад. Подполз к простенку слева от окна — в прошлый раз он дал короткую очередь с позиции справа. Короткий взгляд на улицу.

Сердце ёкнуло. Показалось или нет? Буров напрягся и осторожно снова выглянул в окно.

Свет фар дрожал на перекрестке между ОВД, стройкой и противоположной стороной, отражаясь от грязи. К отделу кто-то ехал! Кто? Налетчики или… наши?!

Пуля разнесла оконную раму в сантиметре от лица Бурова. Он отдернул голову, но щепки острыми занозами впились в лицо. Буров яростно зашипел, вскинул руки и, дав наугад очередь, бросился к двери.

Володя был в дальнем кабинете — здесь заседал кадровик. Из рамы торчали уродливо изогнутые куски стекла, дрожавшие на ветру, по ним колотил дождь. Володя просунул ствол автомата между прутьями решетки и дал веером длинную очередь по улице перед отделом. Краем глаза он заметил вспышку — из-за угла показался автомобиль, прорезая потоки воды острыми лучами фар.

Володя спрятался. Снайпер на него не реагировал — в это же самое время в крыле слева стрекотал автомат отца. Володя пробежал под окном на другую сторону и осторожно выглянул, надвигая на глаза каску.

Молния сетью сверкающих трещин всколыхнула небо, и Володя увидел автомобиль. Машина Муртазина!

— Нет, — прошептал он.

— УХОДИ!!! — что есть сил заорал Буров в окно. Щелкнула пуля, и его отбросило назад. С криком Буров отполз, срывая каску с головы. Пуля снайпера оставила глубокий скол — но дырки не было. Словно не веря, Буров ощупал голову. Голова звенела, как после нокдауна. Тут же в голове взорвалась мысль: Муртазин! Буров нацепил каску и из-за угла дал очередь по земле — прямо перед подползающей к ОВД машиной напарника.

Муртазин щурился, пытаясь понять, что происходит. Метрах в 20 перед ним виднелись две машины. Какие-то люди. Передние колеса юркнули в размытый ливнем участок. Выныривая, фары на миг осветили крайнего из них. Камуфляж, кепка, перекошенное незнакомое лицо. Он что-то орал, размахивая… Автомат?!

Что-то дроздом простучало по капоту.

— Б… дь! — заорал Муртазин, резко выкручивая руль. Автоматная очередь разнесла стекло сзади, и в салон хлынул рев ливня и скворчанье пуль. — Аааа!

Машину развернуло, но из-за размытой мокрой жижи под колесами автомобиль Муртазина закрутило.

— УХОДИ!!! — истошно орал Буров, паля на улицу.

Муртазин лёг на руль и вдавил ногу в акселератор. Разбрызгивая грязь, колеса завертелись, и машина рванула назад.

Марсель держал домик на прицеле. Где-то внизу с новой силой заработали автоматы, кричали голоса, но ему было плевать. Марсель весь обратился в правый глаз и указательный палец, лежащий на спусковом крючке карабина.

Снова ослепительно вспыхнула молния, и он вдруг увидел все, как днем. Небольшой домишко с тремя окнами. Одно из окон распахнуто, из него торчит внушительный ствол с пламегасителем. На подоконнике расположился тип в камуфляже. Перекрестье прицела смотрело в подоконник в жалком миллиметре от его головы.

— Опа, — шепнул Марсель. Зажмурился и открыл глаза, восстанавливая зрение после вспышки. Чуть скорректировал прицел, сдвинув ствол на долю сантиметра. В перекрестье прицела зияло лишь темное пятно — но это пятно жило и копошилось — Марсель скорее чувствовал, чем видел это.

Он выдохнул и трижды нажал на спуск.

Первая пуля вонзилась в левый глаз Губана. Она отбросила его назад, и вторая пробила насквозь его голову, вонзившись в щеку и вылетев в районе уха. Третья пуля разнесла мощный и массивный прицел винтовки, которую уже мертвое тело Губана, падая, увлекало за собой.

— Аааа! — голосил Муртазин, чувствуя охватывающий его ужас. Автоматная очередь разнесла заднее стекло, пуля с щелчком пробила зеркало заднего вида прямо перед Муртазиным. — ААА!! — Машина ползла, барахтаясь в грязи, к спасительному перекрестку. Три-четыре метра! — Давай! Давай!!

Ваха бросился на удирающей машиной, паля на ходу. Пули в щепки разнесли заднюю фару. Он слышал стрельбу за спиной — остальные тоже работали по тачке. Ваха присел на колено, быстро прицелился — и пустил длинную очередь.

Сразу несколько пуль разворошили подголовник за затылком Муртазина и роем вонзились в его мозг. На выходе этот смертельный свинцовый рой забрызгал тем, что было лицом оперативника, лобовое стекло.

— Снял его! — крикнул довольно Ваха и метнулся назад в укрытие, скользя по грязи.

Буров видел, как машина Муртазина резко дернулась, пошла в сторону — и на полном ходу врезалась в дерево. Труп Муртазина, разбрызгивая из разнесенной головы темные брызги, пробил лобовое стекло и осел на крышке капота.

— НЕЕЕЕТТ!!! — взревел Буров. — СУКИ!!

Он долбил, не прячась — бешенство и ярость залило разум настолько, что сейчас Бурову было плевать на все. Голося, он во весь рост стоял в окне и палил в ублюдка, убившего Муртазина на его глазах. Фонтанчики грязи взвивались около ног удирающего стрелка. Он петлял, несясь к машине.

— УБЬЮ! — ревел Буров.

Стрелок упал, что-то крича. Буров заорал — но в тот же миг что-то защелкало по решетке, и Бурова отбросило назад. Остальные стрелки пришли на помощь, прикрывая отступление ублюдка. Буров упал на стену, ударившись затылком, спасла только каска. Машинально схватился за лицо — все цело. Спас жилет.

— Суки, б… дь, убью! — кричал Буров, трясясь от бессильной ярости. — Суки, сдохните, б… дь, сдохните!!

Он почувствовал, что плачет.

Где-то рядом тарахтел автомат — Володя. Буров сжал зубы. Не раскисай. Сейчас нельзя. Скуля сквозь до боли сжатые челюсти, Буров сменил магазин и, пригнувшись, побежал менять позицию.

≈

Стрекотали стволы, перекрикивая гул ливня. Несколько пуль с треском пробили дверь приемника и вгрызлись в стену метров выше ее головы. Вера вздрогнула и пригнулась еще ниже, но продолжила набирать автоматные рожки в каску, светя себе фонариком.

Семен на углу сжимал в руках автомат. Рядом с ним стоял найденный в дежурке мощный фонарь, который бил в потолок — Семен боялся темноты.

— Здесь есть бомбоубежище какое-нибудь?

— Нет.

— Почему? Должно же быть! Раньше везде делали!

— Я не знаю! — не выдержав, зло крикнула Вера. — Я только три месяца здесь! Не спрашивайте у меня ничего!

Семен простонал.

— Я не хотел.

— Что?

— Я не хотел брать те наркотики. Это Михалыч все. Это он настоял. А теперь он… — Семен тоскливо посмотрел в темноту коридора, сотрясаемого звуками выстрелов. Где-то там лежал труп его бригадира. — Я сам в жизни никогда… Ни с каким криминалом… Я простой рабочий на железной дороги.