Сергей Самаров - Под призрачным прикрытием Страница 26

– Заходи, казачки… – сказал тот, что был в камуфлированном бушлате поверх черной униформы. Наверное, это был командир группы «нацгвардейцев». Да и по возрасту он выглядел старше других, и держался более уверенно, раскованно.

Сергей Ильич не растерялся. Он посмотрел на распростертые на земле тела и сразу шагнул к ним. Наклонился, чтобы рассмотреть в темноте. И рассмотрел не только их, но и боковую стену, разобранную, через которую в блокпост въехала, видимо, БМП. Оттуда могло подойти к тем шестерым, что были внутри, подкрепление. Но Лесничий не в сторону разобранной стены смотрел, а на убитых. Таким движением, никому не угрожая и не вызывая ответной реакции, он просто распылял внимание укров. Им приходилось и его контролировать, и тех «волкодавов», что шли за его спиной. Тактику командира понял и продолжил Величко, сразу неторопливо шагнувший в противоположную сторону, к задним дверям боевой машины пехоты, положил руку на массивную ручку двери и хотел было вроде даже открыть, чтобы заглянуть внутрь. Но тут же последовал слегка истеричный окрик одного из четырех встречающих:

– Лапы убери, не то стреляю!

По-русски человек говорил плохо, с непонятным акцентом, то ли прибалтийским, то ли молдавским. По короткой фразе понять акцент было трудно.

– Стреляй, если жить не хочешь, – спокойно, даже с беспечной улыбкой ответил Величко, разжал пальцы и показал ладонь второй руки, в которой лежала граната. Кольцо было сорвано, и только большой палец притягивал к ребристому корпусу «Ф-1» прижимной рычаг. Если бы противник выстрелил, Величко разжал бы пальцы, и граната упала бы под ноги этим четверым. За две-три секунды до взрыва укрыться от осколков в этой обстановке не смог бы никто. А большего времени на спасение граната «Ф-1» людям не отпускает. «Нацгвардейцы» хорошо понимали это.

Стандартные действия по отвлечению внимания были выполнены классически. Укры не знали даже, куда им смотреть. Первый «волкодав» ушел вправо, второй влево, два других только что вошли с поднятыми в боевое положение автоматами. Положение было непредсказуемым и обою-доопасным. Ствол смотрел в ствол, и каждый опасался первым начать стрелять, потому что это означало бы вызов на себя встречной стрельбы сразу из четырех стволов. А тут еще граната в руках второго из вошедших. Секунды шли, но время, казалось, замерло. А напряжение просто дрожало в воздухе, вибрировало невидимыми струнами. И неизвестно было, как этому напряжению суждено было разрядиться. Но тут из-за стены, с того места, где стоял грузовик, заговорил ручной пулемет. И было слышно, как ударили пули в мешки с песком. Кто стрелял, хорошо понимали «волкодавы». А в кого стреляли, укры внутри поста, видимо, тоже хорошо знали. «Волкодавов» просто пытались «подпереть» еще и стволами сзади, опасаясь войти через проломанную стену. Спрятаться там, по сути дела, было негде, и часть «нацгвардейцев» пряталась, похоже, в стороне, где-то в кустах. Ночная темнота позволяла им остаться незамеченными. Вмешательство ручного пулемета было для укров неожиданным. Они, наверное, потому и не торопились стрелять, что ожидали поддержки, которая должна была бы перевернуть ситуацию с ног на голову. Теперь поддержки ждать смысла не было. Действию пора было начинаться. И Величко опять проявил инициативу, резко, одни рывком создавая одновременно и защиту себе, распахнул дверцу десантного отделения БМП, поскольку дверную ручку так и не отпустил, никого там не увидел, но гранату внутрь бросил не сомневаясь. Он хорошо помнил, что десантное отделение разделяется надвое топливным баком, а дальше, за тонкой перегородкой или, в зависимости от комплектации машины, вообще без нее, располагается подбашенное пространство, где содержится весь основной боезапас БМП. У этой машины Величко перегородки не увидел, и граната полетела именно туда, к лифту подачи боезапаса. Если бы была перегородка, граната взорвалась бы рядом с топливным баком. Хотя и не факт, что она в состоянии воспламенить солярку, попробовать стоило. Но, бросив гранату, сам Величко, захлопнув дверцу, рванулся вперед, корпусом и руками сбивая с прицела автоматные стволы укров и прячась за их тела от взрыва. Взрыв прогремел мощный. БМП, напрочь забыв о своей солидной многотонности, подпрыгнула, как резиновый мячик, не меньше чем на метр над землей и завалилась набок, подмяв под себя ноги двух бойцов около бойниц. Однако первого их крика боли из-за взрыва и грохота слышно не было. А дальнейших криков уже просто не было, поскольку придавлены были не только ноги, но и спины. Да никто из четверых «нацгвардейцев» и не оборачивался, никто не смотрел в ту сторону. Как только Величко пролетел мимо них и удачно приземлился, на него один за другим стали падать противники. У всех «волкодавов» автоматы были с глушителями. И потому стрельбы слышно не было даже вблизи – помешал грохот взрыва, заложивший уши и еще гудящий пламенем внутри БМП. Лесничий, Редкозуб и Суматоха стреляли с короткой дистанции прицельно в головы, хотя автоматы держали у пояса. Но стреляли предельно точно. При такой дистанции они были способны обойтись без помощи ствола снайпера. Тем более что снайпер помог им не стволом, а своим телом – сбил выставленные вперед стволы автоматов противника. Дело было завершено гораздо быстрее, чем об этом можно было бы рассказать. Шесть укров остались внутри блокпоста. Только один из придавленных тяжелой БМП еще дышал громко и еще более громко хрипел. Его просто пристрелили, чтобы не мучился.

– Редька? – вызвал командир по связи пулеметчика. – Сколько уложил?

– Кажется, одиннадцать…

– Одиннадцать. Точно, – подсказал из кузова Кравченко. – А я даже очередь дать не успел… Стрелять по БМП влет посчитал пустым делом.

– Патроны сберег… – спокойно ответил Лесничий. – Меня интересует вот что… Не могло же на посту оставаться только два человека? Их должно быть двенадцать.

– Блиндаж должен быть рядом. Пойдем искать?

По пути к блиндажу, который, по логике, должен был бы находиться чуть в стороне за кустами сирени, рядом с несколькими окопами и двумя пулеметными точками, уже раздавленными гусеницами БМП, «волкодавы» нашли еще три трупа. И подстрелили «нацгвардейца», который, видимо, охранял блиндаж и попытался убежать при приближении «волкодавов». Беглец вилял, как заяц, преследуемый лисой, но его повороты были предсказуемы, и единственная короткая автоматная очередь свалила его лицом вниз.

В блиндаже прямо на земляном полу лежали семеро связанных ополченцев. Лесничий сам начал разрезать веревки. И сразу спросил:

– Связь с командованием батальона у вас есть?

В ответ в темном углу зазвонил старинный, на музейный экспонат похожий полевой телефон, наверное, познавший еще Великую Отечественную. Сергей Ильич рассмотрел его при свете тактического фонаря, покачал головой, потом снял трубку.

– Слушаю внимательно. Моя фамилия Лесничий…

Лесничему ничего не успели сказать в ответ, потому что в это же время в кармане его «разгрузки» зазвонила трубка спутникового телефона. Сергей Ильич передал трубку большого полевого аппарата ближнему ополченцу, который потирал только что освобожденные от веревок руки, а сам вытащил свою трубку. Звонил полковник Селиверстов.

– Слушаю вас, Георгий Игоревич.

– Сергей Ильич! Говорю коротко. Моя трубка, опасаюсь, на прослушивании. Теперь, видимо, будет и твоя. Слушай внимательно. Сразу вникай. Внештатная ситуация. Сбежал Черловский. Убил трех охранников и сбежал. Нужно срочно вытаскивать Виктора Юрьевича. Иначе будет провал. У нас с ним связи нет. Только на тебя надежда. Действуй.

– Понял. Будем соображать…

Убрав трубку, Лесничий недолго стоял в задумчивости. Соображать ему требовалось сразу по двум направлениям.

– Кто здесь командир? – спросил он.

Ополченец, что стоял рядом, показал на спину человека, которому Сергей Ильич передал трубку полевого телефона. Тот слушал, что ему говорят, изредка вставляя свои фразы. И потому Лесничий отдал команду первому ополченцу:

– Выставь посты. Не хватало нам еще одних гостей.

Дверь в блиндаже оставалась открытой. И откуда-то с улицы доносился звук автомобильного двигателя. Конечно, внутренняя дорога для того и предназначена, чтобы по ней передвигался какой-то транспорт. Чаще передвижения осуществляются ночью, чем днем, чтобы по возможности скрыть свои действия. И удивляться появлению здесь машины не стоило. Может быть, именно потому «нацгвардейцы» атаковали не усиленный передовой блокпост, а блокпост второй линии, чтобы устроить засаду на подъезжающие машины…

Глава третья

Когда при попытке проникновения на подмосковную базу ЧВК «Волкодав» были задержаны два сотрудника спецотряда МВД Украины «Тень», полковник Селиверстов рассудил теоретически правильно. Хотя спецназ ГРУ и вообще ГРУ не располагают следственными функциями и следственным аппаратом, все же разбираться с задержанными следовало своими методами, никак не разглашая самого факта задержания, чтобы некоторые данные не смогли дойти до руководства. Вопрос встал очень остро, хотя и являлся только следствием логического умозаключения. Если «Тень» интересуется «волкодавами», значит, до полковника Шилохвостова дошли сведения, что ЧВК «Волкодав» интересуется «Тенью». Значит, «волкодавов» на Украине могут поджидать. А Шилохвостов решил играть или на опережение, или просто хотел знать, кто конкретно и по какому поводу против его подопечных работает. В этом случае командование обязательно «зарубило» бы участие ЧВК в действиях против «Тени». Никто не позволил бы им идти в расставленную ловушку. А выставить встречную ловушку не позволяли обстоятельства и слишком невеликий объем имеющейся информации по «Тени».