Лев Пучков - Собачья работа Страница 26

Так получилось, что после Афгана боевые друзья больше не встречались – Григорий Васильевич даже фамилию своего крестника не помнил, знал только, что Мартом кличут.

Встреча была бурной и сентиментальной: Март закатил двухдневную попойку, бросив все дела, а под конец оной попойки Григорий, без Всякой задней мысли, выложил вновь обретенному другу свои неурядицы: все, мол, нормально, кабы не было в сфере его жизнедеятельности вредных парней числом четыре – тех самых, из альянса номер один, державшего в Белогорске «шишку». Тогда бы альянс номер два автоматически вышел бы в первую позицию и не было бы ему равных по крутизне и мощи.

– А это не проблема, – ничтоже сумняшеся выдал Март. – Есть людишки, которые за недорого аннулируют ваших супостатов. Специалисты высшей категории. Я кое-где тут вращаюсь – знаю… Четверо, говоришь? И очень крутые? Ага… В общем, поговори со своими – если действительно хотят серьезное дело провернуть, я через посредника организую… Подъезжай в конце недели и имей при себе две сотни штук баксов – полцены. Ну, сам понимаешь – никому ни слова конкретно, иначе будет грустно…

Протрезвев, Григорий смотался в Белогорск, пообщался с членами Второго альянса и те, несколько посомневавшись, решили рискнуть. Спустя трое суток Григорий опять был у Марта с требуемой суммой и маленькой бумажкой, на которой были записаны координаты супостатов.

– Ага, принял, – буднично сказал Март, забрав бумажку и деньги. – Передам кому надо – я уже предварительно переговорил. Ты обо мне кому-нибудь сказал?

– Естественно, нет, – обиделся Григорий. – Ты за кого меня принимаешь?

– Ну и ладушки, – одобрил Март. – Я, правда, лишь звено в цепочке и тебе сказал об этом потому, что доверяю, как себе. Глупо думать, что человек, который спас тебе жизнь, будет причиной твоей смерти… Однако тебе лучше забыть об этом разговоре – и поживешь подольше… Врубаешься?

– Я в курсе, как такие дела делаются, – нагло соврал Григорий – на самом деле он только читал в детективах, как совершаются подобные сделки, и думал, что все это не более чем вымысел писателей.

– Очень хорошо, – опять одобрил Март. – Обговорим окончательные условия…

К вечеру Григорий укатил в Белогорск. А перед убытием, когда пили на посошок в офисе «Абордажа», между ними состоялся коротенький разговор, к делу никакого отношения не имеющий. Март вручил Григорию пачку рекламных буклетов своей фирмы и попросил распространить в регионе – может, кто-нибудь из толстосумов пожелает воспользоваться услугами столичной школы, неоднократно сертифицированной и проверенной в деле.

– Хороша чертовка! – похвалил Толхаев, кивнув на дамочку в деловом костюме, красовавшуюся на развороте. – Я бы с такой поиграл в бридж!

– Во что поиграл? – удивился Март.

– В бридж, – пояснил Григорий. – Игра такая – типа жу-жу: ты подпрыгнешь, а я засажу! Или так: ты ноги раздвинешь, а я засажу – без разницы. В общем, телки у вас в фирме – я те дам!

– Во-первых, она ноги всегда держит вместе и не подпрыгивает ни с кем, кроме меня, – с какой-то непонятной ревностью возразил Март. – А во-вторых – она специалист высшей категории. Башку оторвет – пукнуть не успеешь. У киллера меньше шансов убить ее подопечного, – тут он потыкал пальцем в изображение испуганного коммерсанта, – чем если бы его охранял целый взвод плечистых амбалов, – я тебе отвечаю…

– В розыске, говоришь, – опять погрозил буклету пальцем Григорий, наливая себе третью дозу те килы. – Специалист высшей категории, говоришь… Ну-ну…

Картина вырисовывалась настолько ясная и удручающая, что вовсе не требовалось никаких отвлечении абстрактного характера.

Алиса Сергеева, дамочка с весьма скромным заработком, ни с того ни с сего поперлась в самый крутой кабак и села за столик неподалеку от Круглова, который имеет близкие отношения со всеми четырьмя заказанными. Сестренка ее, прилежная работница «Абордажа», вовсе не в розыске. В операторской обнаружена Алисина кровь, там же покойный Гена лишился уха, сволочь. Некоторое время спустя Гена, Жека и еще два дурня из охраны умирают неестественной смертью, причем с Жекой перед смертью поступили совсем нехорошо… не по-мужиковски. В этот же день ресторан как-то играючи взлетает на воздух. А голос у Алисы потухший…

– Специалист высшей категории, говоришь, – пробормотал Григорий Васильевич, беря сотовый телефон. – И там, и там – высшей категории… Угу-угу…

Нет, разумеется, к словам цепляться – последнее дело. Но Март – Толхаев хорошо запомнил, с памятью пока, слава Богу, все в порядке – сказал об этих самых людишках, которые якобы принимают заказы, – «специалисты высшей категории». И о дамочке на развороте, которая ни с кем не подпрыгивает, кроме него, тоже сказал – «специалист высшей категории». О-о! А тут еще Март, сам того не желая, усугубил правдоподобность толхаевской версии: позвонил три дня назад и сообщил, что конечный срок исполнения заказа отодвигается дней на десять – по техническим причинам. О-о!!!

Выходит, этот специалист, который дорог Марту не только как партнер, приехал работать, осмотрелся и нащупал весьма перспективный метод: послал специалист свою сестренку в кабачок – к Круглому под бочок. На хера послал – черт его знает, мог бы и сам при такой внешности подкатиться! А тут оба-на! Гена Кулькин, фуеголовый, рот от страсти разинул – слюна капает. А к нему в придачу – еще три дебила с фуем в голове. Сграбастали Алису в охапку, оттащили в операторскую и… обгадили блестяще продуманный план. Специалист, понятное дело, прежде всего – человек. Завалил негодяев, завалил ресторан – на один бок, все ясно, все доступно… Только с надругательством над Жекой переборщил. Перестарался…

– Андрюху позовите, – Толхаев набрал номер начальника СБ своего фармацевтического комбината – Кутыгина.

– Взорвали комбинат? – мрачно пошутил Кутыгин, услышав в трубке сопение хозяина.

– У тебя есть такая хреновина, чтобы лежать метрах в двухстах от объекта и подслушивать? – с ходу загрузил его Толхаев.

– Предварительный контакт с объектом возможен? – деловито осведомился Кутыгин. – Объект в помещении? Если в помещении – имеются ли стекла? Если есть стекла, какова их структура? Если стекла рифленые, какова…

– Ну ты любопытный, парень! – обиделся Григорий Васильевич. – Контакт невозможен. Объект в помещении полуподвального типа. Стекла есть – с улицы хорошо видно. Надо незаметно приблизиться и издалека слушать.

– Если есть возможность приблизиться на транспорте на расстояние прямой видимости, я дам тебе вибрационный сканер, – выпалил Кутыгин. – Он тяжелый и в пешем порядке ношению не подлежит. Но – очень хорошая штука.

– Я пешком, – разочарованно буркнул Григорий Васильевич. – Даже ползком. Исходи из этого.

– Тогда – узконаправленный микрофон с преобразователем, – смилостивился Кутыгин. – Очень прост в обращении. Тебе подвезти?

– Сейчас Рурик подъедет – отдай, – распорядился Толхаев. – И научи, как обращаться. Да – никому ни слова… – И отключился.

Отправив порученца к Кутыгину, Григорий Васильевич открыл ключом с замысловатой бороздкой массивный металлический шкаф и выложил на стол экипировку, которая, по его мнению, могла пригодиться ему сегодня вечером.

Толхаев был заядлым охотником и, обладая значительными средствами, не отказывал себе в приобретении различной экипировки для своего хобби. В шкафу было много всяких нужных и полезных вещей, но Григорий Васильевич извлек оттуда только два предмета: старенький двенадцатикратный бинокль и электронный прибор ночного видения бельгийского производства. Вставив аккумулятор для прибора в зарядное устройство, Толхаев сходил в гардероб, взял потрепанный камуфляж, кроссовки и вернулся в кабинет. Переодеваясь, он бросил взгляд на висевший на стене портрет, запечатлевший его и Рудина на фоне четвероногих приятелей Пса – питомцев школы.

– Вот, Пес, подгадил ты мне, – брюзгливо проворчал Григорий Васильевич. – Тебе это надо было? Тоже мне – «К-9» хромоногая…

Под хромоногой «К-9» подразумевалась Ингрид. Григорий Васильевич прекрасно понимал, что сам виноват в неожиданном результате сегодняшней выборки, – расслабился, не просчитал все возможные последствия. Когда Саранов спросил его, насколько реальна перспектива использования рудинских собак, можно было просто сказать: дело дохлое, нечего и пытаться. А он замешкался и невнятно пробормотал что-то типа: можно попробовать. Вот и попробовали… Однако признаваться в своей оплошности не хотелось – Ингрид обнаружила приятелей специалиста, надругавшихся над Жекой, собака – Рудина, значит, кто виноват?!

– Ты, ты виноват, – проскрипел Григорий Васильевич, тыча пальцем в портрет. – У-у-у, Пес… И не икается тебе? Сидит, наверно, ствол чистит и вспоминает об этой… о вязке, короче. Или мечтает о своей светлой и чистой. Хорошо, когда в мозгу одна извилина в форме фаллоса, и та переходит в прямую кишку, – никаких тебе проблем…