Сергей Зверев - Поединок невидимок Страница 26

– Согласно инструкции...

– Оставьте их в покое, не усугубляйте ситуацию. Лично я не имею права силой удерживать Бондарева и Белкину в резиденции, если они хотят ее покинуть.

– Но... – попытался возразить заместитель начальника охраны.

– Не думаю, что у вас есть юридическое и моральное право задерживать их, – связь оборвалась сразу же, как только было произнесено последнее слово.

Полковник поднес ко рту рацию.

– Преследование прекратить! – коротко приказал он. – Огонь не открывать! Подберите людей в море и доставьте их ко мне.

Сигов и помощник президента молча смотрели с причала на то, как катер на грамотно выбранной высокой волне взлетел над водой – плюнув из водомета пеной, перемахнул через растянутую сеть и скрылся за мысом. На глазах таял, исчезал утренним туманом его пенный след.

– Ты что-нибудь понял? – вырвалось у полковника.

Помощник, как настоящий идеально дрессированный чиновник, не ответил на вопрос, лишь чуть заметно отрицательно повел подбородком. Понимать он должен был только в службе. В данном же случае пришлось бы оперировать расплывчатым понятием «дружба».

Полоса желтой грунтовки рельефно перечеркивала зеленоглянцевые табачные плантации. Крестьянки, половшие огромные, похожие на лопухи, листья, с удивлением смотрели на антрацитно-черный «Гелендваген», пыливший по проселку. Проблесковый маячок на крыше и номер кремлевского спецгаража свидетельствовали, что джип этот имеет непосредственное отношение к самым высоким властным структурам.

За рулем мерседесовского внедорожника сидел невысокий мужчина с удивительно незапоминающимся лицом. Черные брюки, белая рубашка, украшенная скромным галстуком, да еще полное отсутствие индивидуальных черт выдавали в нем одного из охранников правительственной резиденции Бочкарев Поток.

Водитель то и дело посматривал в обзорное зеркальце, чтобы определить, не увязался ли кто за ним. Но – тщетно: шлейф густой пыли не давал возможности рассмотреть, что творится позади.

День плыл и плавился. Солнце неумолимо лезло вверх. Салон машины раскалился – кондиционер не спасал. В духоте салона запах кожаной обивки дурманил. Водитель то и дело промокал лицо бумажной салфеткой. Белоснежная сорочка темнела под мышками и на груди.

Колодезный журавель на краю субтильного леска выплывал из знойного марева, словно мираж. Этот колодец и был тем самым условленным местом, куда спешил водитель джипа. Место для конфиденциальной беседы было выбрано грамотно: местность отлично просматривается, и в полуденный зной тут вряд ли следовало ожидать появления посторонних. Да и остановка не вызовет подозрений – в жаркий день почему бы и не стать у источника воды.

«Гелендваген» притормозил у колодца. Мужчина в промокшей сорочке мельком взглянул на часы – до условленной встречи оставалось семь минут. Затем откинул тяжелую крышку сруба. Из глубины пахнуло прохладной влагой. Звякнул металл, зашелестела цепь, ведро гулко плюхнуло, заскрипел ворот, и цепь напряглась. Страждущий с наслаждением припал губами к обжигающе-холодному цинковому краю. Пить ему хотелось «без дураков» – и от жары, и от волнения.

Легкий ветерок с едва различимым запахом полевых цветов ворошил короткую прическу приехавшего. Невидимые пчелы жужжали в траве. Откуда-то издали, из-за леса, донеслось пасторальное дзиньканье колокольчиков и мычаньи коров.

Неожиданно мужчина из «Гелендвагена» ощутил, как между его лопаток уперлось нечто твердое и холодное. Несомненно, это был пистолетный ствол.

– Ну что – вкусная вода? – послышался знакомый голос. – Припал к источнику? А теперь поставь ведро на край... И без лишних движений.

Донце ведра гулко стукнулось о бревенчатый сруб. Водитель джипа хотел было обернуться, но тот же голос предупредил с угрозой:

– Не оборачиваться. Будем говорить, как всегда – ты не должен знать, как я выгляжу. Руки за голову... Вот так и стой.

– Что ты хочешь? – без особой опаски спросил водитль джипа, заводя руки за голову.

– Задать тебе несколько вопросов.

– Надеюсь, ты не станешь меня убивать?

– Пока что живым ты нужнее.

И словно в подтверждение своих слов невидимый собеседник чуть ослабил давление пистолетного ствола в спину.

– Почему ты назначил встречу именно здесь?

– А ты хотел беседовать со мной где-нибудь в центре Сочи? В интуристовском ресторане, где нас срисовали бы в пять секунд? Не бойся, жив останешься. Я сдержал свое слово. Вы оба присутствовали при утренней пробежке президента, и я сразу же ликвидировал твоего напарника... хотя он и ни при чем. Таким образом, все стрелки переведены на него. Мол, сперва он слил киллеру информацию о месте и времени, а потом тот от него избавился... А его уже не допросишь – разве что через спиритическое блюдечко.

Спокойные интонации говорившего, помноженные на логику, окончательно успокоили офицера ФСО.

– Что ты еще от меня хочешь? – спросил охранник почти спокойно.

– Максимума информации. Что там у вас вообще происходит? Почему до сих пор нет никакого официального сообщения? Почему все молчат? Готов ли официальный некролог? Когда и кто его будет озвучивать?

Человек, стоявший за спиной водителя «Гелендвагена», сыпал вопросами, как выбрасывающая теннисные мячи машинка, и собеседник служил ему чем-то вроде стенки. Ответы звучали однозначно – «нет», «не знаю», «не известно», «не информировали», – и потому ничего не проясняли...

Невидимый собеседник решил подойти с другого конца.

– Ничего странного после убийства... ты не заметил?

– Я всего только рядовой оперативник, и не могу знать больше, чем мне положено, – пояснил офицер ФСО. – Сразу же после выстрелов началось нечто непонятное. Вся охрана почти на казарменном положении. Все друг за другом следят – просто шпиономания какая-то! Выход за территорию строжайше запрещен. Слава Богу, меня не включили в число тех, кто охраняет центральную часть резиденции. Потому мне и удалось вырваться на два часа – мол, по семейным обстоятельствам. Журналистов с Останкино – и тех почему-то задержали.

– Что за журналисты?

– Тамара Белкина из «Резонанса»... ты ее наверняка знаешь. Ну, и вся ее съемочная группа. Так называемый «кремлевский пул», все стократ проверенные... Эта группа и снимала утреннюю пробежку... До выстрелов.

– Вот как? – Вооруженный пистолетом мужчина оживился. – И что же – они засняли момент убийства?

– Вроде бы да... Я думаю, все засняли – именно потому их и задержали в резиденции, чтобы информация на сторону не ушла.

– Но ведь их родные и близкие в Москве наверняка беспокоятся!

– Для всех они теперь в охотхозяйстве якобы по личному приглашению президента. Я так думаю – им и поручили написание некролога.

– Хочется в это верить... Что-то еще?

– Появился какой-то странный тип, которого никто из охраны прежде никогда не видел. Вроде – друг детства хозяина. За ним даже истребитель в Москву специально гоняли. Чем он занимается – непонятно. Я понимаю: все это имело бы смысл, если бы «сам» был жив.

– И как этот тип выглядит?

– Ну... Ровесник покойного, невысокий... м-м-м... без особых примет. Такого встретишь на улице – и через пять минут забудешь. Я его лишь дважды видел, да и то мельком.

– И где этот тип теперь?

– Удрал на катере вместе с Белкиной.

– Удрал? О-очень интересно! – искренне удивился мужчина за спиной офицера ФСО. – Как это им позволили удрать?

– Подробностей не знаю. Я же говорю – нас не обо всем информируют...

– Их, естественно, ищут?

– Наш начальник категорически запретил это делать. Скорее всего, на них уже слили инфу на Лубянку, может, в розыск подали. Уверен, что Белкина обязательно объявится в Останкино. А то где же еще? Большего мне не говорят. Мы ведь масштабными оперативными разработками не занимаемся.

– Это все?

– И еще поговаривают, что вместо президента в парк иногда выпускают его очередного двойника. Теперь все.

– Спасибо. Следующая встреча где-то через три дня. Место – следующее по списку, время узнаешь, как обычно. Не забывай читать сочинскую газету объявлений. Рубрика «Домашние животные», фраза «Куплю щенка лабрадора с родословной, желательно суку, недорого» и несуществующий телефон МТС. И помни: твоя безопасность – это моя безопасность. В случае чего я сразу же тебя сдам. Стой еще двадцать секунд и не оборачивайся.

Как ни прислушивался офицер ФСО к шагам, он так их и не уловил. Обострившийся до предела слух не различил ни хруста подошв по проселку, ни даже малейшего шороха. Видимо, человек, с которым он беседовал, был профессионалом высочайшего класса, и потому мог исчезать столь же неожиданно и бесшумно, как и появляться.

Стряхнув со лба соленые капли, охранник вновь припал к цинковому ведру и, напившись от души, осмотрелся. Пейзаж у колодца оставался неизменным: купол голубого неба, бескрайние табачные плантации, пыль проселка да прозрачный лесок, в котором никого не наблюдалось. Можно было лишь догадываться – как можно незаметно исчезнуть в этом отлично просматриваемом ландшафте.