Борис Бабкин - Кровавый план египтянина Страница 26

– Мама, – перебил сын, – я понимаю, что сглупил.

– Простите меня… – всхлипнула Антонина. – Я поняла, что…

– А как быть Паше? – сердито спросила свекровь.

– Простите меня… – Тоня заплакала. – По тебе Светка и Толя скучают. Я им говорила, что ты на работу надолго уехал, а они постоянно спрашивают о тебе.

– Я вернусь из-за детей, – поднявшись, проговорил Павел. – Сейчас приму душ, приведу себя в порядок, поедем к Румянцевым, и скажу, что больше не пью. Вообще не пью, даже по праздникам. Ты тоже поедешь, – кивнул он жене.

– Она-то зачем? – недовольно посмотрела на него мать.

– Там все и решим, – сказал Павел. – И там я скажу: если еще раз ты… – Не договорив, он тяжело вздохнул. – Был бы я нормальный мужик, набил бы тебе морду и этому Антону череп расколол. Но сейчас я решил: поговорим с Анатолием Сергеевичем и Анной Викторовной. И при них я скажу: еще раз загуляешь, я заберу у тебя детей и разведусь. Все, мама! – остановил он открывшую было рот мать. – Я так решил, так и будет.

– А твои постояльцы где? – тихо спросил вошедший в прихожую Мамалюк.

– Хрен их знает, – закрывая дверь, отмахнулся Антон. – С утра пораньше куда-то уходят. Мне это уже не в кайф. Дерганый я становлюсь. Пока бабки вроде за так платили, ну, ты понял, про что я…

– Ты не забудь про кассету, – сказал Мамалюк, – а то будет еще хуже. И не по разу в день дергаться станешь. Ведь это…

– Да знаю я. – Войдя в кухню, Антон открыл холодильник. – Они, суки, специально эту змеюку и прислали, – поставив на стол бутылку водки, вздохнул он. – Правда, я им шмон устроил. Нет у них ни хрена – ни оружия, ни взрывчатки. Только видеокамеры и два фотоаппарата. Они с ними и ушли. Хрен знает, на кой они заявились.

– Мужик-то крутой, – вспомнил Мамалюк. – Взгляд звериный. Сразу в нем кавказца и не признаешь. Говорит по-нашему чисто, и она тоже. А ты ее трахал?

– Там за такое сразу секир башка сделают, – усмехнулся Антон. – Я вот тебя не пойму. Ты-то почти чистый. Ну, подумаешь, помогал…

– За что помогал, – недовольно перебил его Мамалюк, – меня лет на двадцать упрячут. Хотел я, когда амнистия была, с повинной нарисоваться. Но побоялся. Я ведь все-таки русский и наемником был там. В общем, струсил.

– И правильно сделал, что не пошел. Давай врежем, – наливая водку в рюмки, предложил Антон. – За все хорошее, и чтоб нам без проблем еще лет сорок прожить. А там хоть ядерная война.

– А они пьют? – залпом опрокинув в рот водку, спросил Мамалюк.

– Да приезд не отмечали.

– С Тонькой ты вроде как подвязал?

– Ага…

– А на кой ты вообще к ней прилипал? Ведь…

– А вот это, Колян, – оборвал его Антон, – тебя не касается. Въехал?

– Чего ж не въехать…

– Отсюда почти ничего не видно, – щелкнув фотоаппаратом, недовольно проговорил Магомед.

– Снимай что можешь, – отозвалась Захра с видеокамерой.

– Может, рискнем поближе? – переместившись влево, предложил он.

– Заметят. – Захра выключила видеокамеру. Сунув ее в спортивную сумку, положила сверху полотенце и термос.

Магомед, сделав последний снимок, тоже убрал фотоаппарат в сумку.

– Надо вечером сюда прийти, – сказала она. – Посмотреть, что тут происходит. Может, сумеем увидеть охрану.

– Зачем это? – возразил Магомед. – Нам надо найти место, откуда можно достать до…

– Тсс, – остановила его Захра.

Теперь и он услышал голоса.

– Быстро! – Он выхватил у нее спортивную сумку и пошел вверх по едва заметной тропинке.

– Да я это уже слышал, – махнул рукой Анатолий Сергеевич, – и Анна тоже, – кивнул он на жену. – А ты опять в пьянку уходил.

– Теперь не буду, – вздохнул Павел. – Я решение принял и больше пить не буду. Вот при вас заявляю. – Он посмотрел на Румянцевых и на мать. Взгляд остановил на сидевшей с опущенной головой жене. – Если что-то подобное узнаю, подаю на развод, забираю детей и ухожу. И вы будете свидетелями.

– В таком случае, – сказал Румянцев, – надо через адвоката что-то вроде брачного контракта заключить.

– Не позорьте меня! – заплакала Тоня.

– Я жить не с тобой буду, – отрезал Павел, – а с детьми!

– Значит, взялся за ум? – проговорила жена Анатолия Сергеевича.

– Да, – кивнул Павел.

– Ты скажи, – поинтересовался старший лейтенант милиции, – только честно, эта баба тебе кто?

– Я же говорю, – улыбнулся Антон, – друзья они мои из Дагестана. Там, сам знаешь, война. Вот они и решили…

– А чего же зарегистрироваться не хотят?

– Так они приехали от силы на неделю. Да ты что, Сашка, мне не веришь?

– Нам приказано всех приезжих регистрировать. Сейчас же все службы на ушах. Вроде как министр заявил, что если где-то что-то произойдет, начальники все отвечать будут по полной программе. Вот они с нас и спрашивают.

– Сашка, мы же с тобой в школу ходили. Потом меня не было два года, пытался деньги заработать за границей, вернулся, а ты уже старлей. Мне говорили, что ты в Чечню два раза ездил. А ты молчишь. Рассказал бы, как там вообще…

– Как-нибудь потом, – отмахнулся милиционер. – Ты давай наливай, да поехал я. К Морошкиным кто-то приехал, уже неделю живет, а я не знаю. Соседи сообщили. Вот и на твоих гостей капнут, и меня…

– Да никто не капнет, – успокоил его Антон. – Я же уже познакомил соседей с ними.

– Наливай, – сказал милиционер, – да поехал я.

– Постойте! – Мамалюк преградил дорогу Магомеду и Захре. – Участковый у Антона.

– И что? – усмехнулась она. – Познакомимся. Все равно рано или поздно придется встретиться. Так лучше сразу. Пошли, – кивнула она Магомеду.

– Папа! – Сын подбежал к подхватившему дочь Павлу. – Приехал папа!

Обняв сына, Павел поднял и его.

– Я приехал, – засмеялся он, – и теперь если и уеду, то есть улечу, то обязательно привезу вам игрушек. Милые вы мои!.. – Он перецеловал детей. Стоявшая у двери Антонина тихо плакала.

– Да ладно, – говорил старший лейтенант, – Антон мой школьный друг, да и служили вместе. А после армии погуляли дай Бог каждому. Только вы особо не светитесь. Ну а если встретят на улице пэпээсники или какие другие менты, говорите, что только приехали. Если скажете, что поездом или самолетом, начнут билеты требовать. Если молодняк будет, то бабок лучше не суйте, особенно лейтенантам. Если постарше кто, можете смело давать. Но не сразу, а если начнут предлагать поехали с ними. Да, – он посмотрел на Антона, – я же к тебе вот чего зашел-то. Ты мне пятьсот рублей не дашь? А то…

– Конечно, – кивнул Антон и протянул сто долларов.

– Как разбогатею, – подмигнул ему старлей, – верну.

– Надо узнать, – сказал Мамалюк, – зачем они прикатили. Короче, вот что – проследите за ними. Куда поедут и с кем будут встречаться. Каждому по сотне дам. Ну и на расходы, разумеется. Только если кто попытается надуть, башку откручу.

– Понятное дело, – кивнул мужчина в очках. – А если они засекут?

– Делайте так, чтоб не засекли. В общем, с утра около подъезда дома Выключателя.

– Есть, начальник, – ответил за двух других мужчина в очках.

– Вот паспорта, – отдал Тамаре, Гиви и Турку документы бледный мужчина с завязанным шарфом горлом. – Квартира вам снята, но сейчас там опасно находиться без хозяев. Так что лучше, если вы зарегистрируетесь. Хотя о чем это я?.. Извините ради Бога. – Он потрогал горло. – Болею. Застудил горло. После работы на даче наелся мороженого, а вечером смотрел футбол и пил холодное пиво.

– Давай ближе к делу, – перебила Тамара.

– Все вы из Саратовской области. Фамилию и имя-отчество запомните, как и домашний адрес, указанный в паспорте. И еще: ко мне без звонка не являйтесь. Я бы очень не хотел разделить участь помощников ваших славных шахидов, перебитых в «Норд-Осте», – усмехнулся он. – Я помогаю вам не по убеждению, а из-за денег. Даже если вы в случае ареста расскажете обо мне…

– За кого ты нас держишь? – зло спросил Турок.

– Хватит, Турок, – одернула его Тамара. – А где мы будем жить? Ты, кстати, что-то начал об участковых говорить.

– Сейчас бдительность – долг каждого гражданина России, – улыбнулся больной. – Все напуганы. Сейчас на каждую женщину, похожую на уроженку Кавказа, смотрят с подозрением. И я их понимаю. Например, я никогда не останусь в кафе или в магазине, если увижу там даму кавказской внешности. А жить вы будете, – он посмотрел на Тамару, – пока у меня на даче. Там спокойно, и я говорил, что ко мне приезжают родственники. Да там вас никто и не увидит. А потом мы что-нибудь придумаем.

– Когда поедем на дачу? – спросила Тамара.

– Утром вас отвезут. Мой человек, – предупредил он вопрос Тамары. – Кстати, вы вовремя покинули Грузию, вас там разыскивает госбезопасность по запросу ФСБ. Сейчас можете отдыхать, две комнаты в вашем распоряжении. Спокойной ночи. – Он ушел в спальню.

– Действительно, вовремя нас Осетин отправил, – вздохнул Гиви. – Значит, людей Барса взяли, и они сообщили о нас. Барсу тоже надо уходить. Скорее всего он уйдет в Ичкерию.