Максим Шахов - С капканом на ментов Страница 26

Веня соскользнул вниз и принялся обследовать стенки бака под водой. Через минуту в углу он случайно наткнулся ногой на что-то гладкое и шуршащее.

Не зная что и думать, Веня набрал в легкие побольше воздуха и нырнул. Его руки нащупали огромный полиэтиленовый сверток. Торчал он вроде как из днища баржи.

Веня подумал, что сверток мог закрывать собой пробоину. Как-то по телевизору он слышал, что дыры в бортах кораблей закрывают какими-то специальными пластырями.

Ухватившись за полиэтилен, Веня изо всех сил рванул сверток на поверхность. С первого раза он только слегка поддался. Веня вынырнул, отдышался и нырнул снова.

На этот раз он ухватился за сверток обеими руками. И тут же услышал, как под водой отчетливо разнеслось:

– Пи-пи, пи-пи, пи-пи…

Веня в испуге отдернул правую руку. Звук доносился из-под нее. Несмотря на это, писк не прекратился. Веня поспешно разжал и вторую руку, вынырнул на поверхность и пробормотал:

– Что за черт?..

Тревожный писк не умолкал. Он доносился из-под воды и пульсировал в замкнутом пространстве бака. Промокшего насквозь Веню бросило в пот.

Тетка Клара любила не только дамские детективы. Она с не меньшим удовольствием смотрела по телевизору американские боевики. Иногда Веня составлял ей компанию. И он вдруг вспомнил, что именно с таким попискиванием во всех боевиках включались на обратный отсчет пластмассовые коробочки взрывных устройств…

Глава 37

В небольшом дачном домике Гошкодери тетка Клара с Белкой расположились на стареньком диване. Они как-то сразу понравились друг дружке и прониклись взаимной симпатией.

Тетка переплетала Белке косы и заодно расспрашивала о семье. Белка, не привыкшая к такой заботе, тщательно подбирая слова, рассказывала о своих непутевых родственниках.

По-настоящему звали Белку Марьей Ивановной Белкиной. Ивановной – потому что, кто отец Белки, не знала точно даже ее мамаша. С матерью Белке крупно не повезло. Она была конченой алкоголичкой и умерла несколько лет назад. Когда – Белка точно не помнила.

За свою непутевую жизнь мамаша успела народить аж пять детей. Белка была младшей. Самый старший ее брат сидел в тюрьме уже семь лет. Второго по старшинству прирезали. Третьего брата посадили совсем недавно.

Сейчас Белка жила с двадцатилетней сестрой. Сестра, как и мать, была шлюхой и алкоголичкой. Квартира служила притоном для ее многочисленных хахалей и их знакомых. Если Белка возвращалась домой без бутылки, сестра не пускала ее ночевать.

– Бедная девочка!.. Бедная девочка!.. – то и дело повторяла тетка Клара.

По мере Белкиного рассказа глаза ее увлажнились. Наконец тетка не выдержала, порывисто обняла Белку и прижала к себе.

– Я понимаю, девочка, что ты сейчас не готова ответить, но… Как ты смотришь на то, чтобы насовсем переехать ко мне?

– Что? – тихо спросила Белка.

– Если не хочешь, можешь пока просто приходить в гости по выходным, – быстро сказала тетка.

– Кто – я не хочу? – вдруг заорала Белка. Из ее глаз в три ручья брызнули слезы. Вцепившись руками в теткин спортивный костюм, она сквозь всхлипы продолжила:– Я хочу, Клара, я хочу!.. Возьми меня, пожалуйста!.. Я буду мыть тебе полы!.. Стирать!.. Убирать!.. Я буду делать все, что ты скажешь!.. Честно!.. Только возьми меня!.. Пожалуйста!

– Бедная девочка! – сказала Клара и тоже разрыдалась.

Некоторое время они судорожно вздрагивали в объятиях друг дружки, потом Белка шмыгнула носом и спросила:

– Так ты возьмешь меня, Клара? А?

– Конечно! – кивнула тетка. – Конечно, Машенька!

– Ура! – завопила Белка. – Я тебя люблю!

– Я тебя тоже, девочка моя, – утерла слезу Клара. – Где же это наши мужчины запропастились? Надо их обрадовать…

– Ага, они обрадуются, – вздохнула Белка. – Особенно Веня… Если он будет против, ты меня все равно возьмешь?

– Конечно, Машенька! Да и с чего ты взяла, что он будет против? Ведь это он тебя привел. Пошли-ка лучше посмотрим, где они с Иваном Петровичем так долго ходят…

Белка утерла слезы и вслед за теткой вышла из домика. Подойдя к забору, они из-за деревьев выглянули на садово-огородное общество «Маяк».

– Машина!.. – вскинула пальчик Белка. – Та самая!

Тут уж и тетка рассмотрела стоящий на крайнем от реки участке черный «бимер». Заметно заволновавшись, она спросила:

– Это точно она, Машенька?

– Да точно, Клара! Я тебе говорю!

– Что же делать, что же делать? – в растерянности оглянулась тетка.

Ни на дачах, ни на огородах общества «Маяк» не было видно ни единого человека, которого можно было бы позвать на помощь. А тут еще откуда-то от реки донесся странный звук, подозрительно похожий на приглушенный выстрел. И тетка вдруг решилась.

– Беги по дачам, Машенька. Найди кого-нибудь и скажи, пусть позвонят в милицию!

– А ты куда?!

– А я посмотрю, что там с Иваном Петровичем и Веней!

С этими словами тетка Клара бросилась к забору и закинула на него ногу. Белка устремилась следом.

– Прячься за деревья, Машенька! – оглянулась тетка. – Я сама перелезу!

– Я тебя саму теперь не отпущу!

– Но это же опасно, девочка моя!

– Тем более! Если с тобой что-то случится, мне что – возвращаться к сеструхе с ее хахалями? Ни за что!

В этот момент от реки донесся еще один подозрительный хлопок.

– О господи! – вздрогнула тетка, повиснув на заборе. – Да что же это такое?

– Сейчас посмотрим, Клара! – ответила Белка.

Ловко перепрыгнув через забор, она помогла перелезть на другую сторону тетке. От реки донесся третий хлопок. Белка с Кларой переглянулись и устремились к погнутому шлагбауму общества «Маяк». По пути они услышали несколько хлопков подряд, потом все затихло.

Миновав шлагбаум, Клара с Белкой повернули налево и помчались по грунтовой дороге к черной «БМВ». Машина стояла на дальнем участке рядом с зарослями, укрывавшими берег Сурожи. За «БМВ» просматривался узкий проход между деревьями, ведущий к реке.

Тетка с Белкой были уже в нескольких метрах от машины, когда из зарослей послышался тяжелый топот. Тетка вздрогнула и быстро посмотрела на Белку:

– Прячься, Машенька! Скорее!

Глава 38

– Что за черт? – в отчаянии повторил Веня.

Он понимал, что убегать поздно. Беглец оказался в стальной западне. В большом полиэтиленовом пакете взрывчатки могло поместиться столько, что не только баржу, но и садово-огородное общество «Маяк» должно было разнести в клочья.

Единственное, чего не мог понять Веня, так это того, кому могло понадобиться минировать какое-то проржавевшее корыто? Так и не найдя ответа на этот вопрос, Веня нырнул и предпринял отчаянную попытку вытащить полиэтиленовый сверток на поверхность.

Страх придал ему сил, и на этот раз пакет поддался. Вынырнув с ним из воды, Веня склонился над тем местом, откуда раздавался писк. В американских боевиках в таких случаях нужно было перекусить один из цветных проводков. Ради спасения Веня готов был перекусить даже стожильный кабель.

За двойным слоем полиэтилена тускло блеснуло табло. Веня прикипел к нему глазами, пытаясь рассмотреть, сколько времени осталось до взрыва. На табло проглядывали цифры. Веня прижал к нему полиэтилен, и из его груди вырвался вздох облегчения.

Цифры на жидкокристаллическом экранчике не мелькали в обратном отсчете. Они просто показывали время. В свертке оказались обычные часы «Casio».

Но обрадоваться как следует Веня не успел. Едва переведя взгляд чуть в сторону, он в ужасе отпрянул от свертка. Часы в нем оказались не сами по себе. Они были надеты на руку засунутого в полиэтиленовые мешки человека.

Труп успел порядком разложиться, и от руки мало что осталось. Но часы Веня наконец узнал. Модель была достаточно редкая – с массивным пластмассовым корпусом и водонепроницаемостью до двухсот метров. Возможно, в Светловодске таких часов было несколько, но утонул с ними только один человек. Майор Мохов.

Писк наконец прекратился. Судя по всему, под водой Веня просто случайно нажал какую-то кнопку на корпусе и запустил будильник. Отпиликав положенное время, часы как ни в чем не бывало продолжили отсчитывать секунды.

Только вот их хозяину это было уже все равно. Майора Мохова убили. Теперь это стало совершенно очевидно. Барахтаясь в затоне, Веня слышал, как Гошкодеря назвал бородача Гадюкиным. Это все объясняло.

Артуром Гадюкиным звали некоронованного наркокороля Светловодска. Появившись в городе пару лет назад, он постепенно прибрал к рукам большую часть наркорынка. При этом действовал Гадюкин крайне осторожно и изобретательно. В сети ОБНОНа попадалась только мелкая рыбешка – сбытчики и барыги, промышлявшие мелкими партиями.

Гадюкин же неизменно выходил сухим из воды и все больше процветал. Казалось, он неуязвим. Но майор Мохов и капитан Пузач были прирожденными оперативниками, не то что подполковник Гошкодеря. Они смогли завербовать осведомителей из ближайшего окружения Гадюкина и взяли его с поличным.