Роман Антоновский - Альфа-самец. Мочи их, Президент! Страница 27

Тем временем, наблюдая за ходом кампании претендентов, Виктор все больше склонялся к кандидатуре Волкова.

Сидорова близость к большой власти, наоборот, развратила. Виктор с интересом наблюдал, как он меняется даже внешне: презрительная ухмылка большого босса, резкий тон заявлений и вальяжная походка… Семенов отчетливо понял, что Сидоров, став президентом, скорее всего, окажется царьком-самодуром, а-ля азиатский деспот.

Дальнейшая трата средств и усилий на раскрутку Сидорова была бесполезной. На съезде партии власти «Сильная Россия», на базе которой Семенов хотел со временем создать в стране сильную однопартийную систему, он объявил своим преемником Волкова. По залу прошелестел удивленный ропот делегатов.

На лице Михаила играла смущенная улыбка, а вот Сидоров, похоже, был ошарашен таким исходом. По-видимому, он решил, что спокойный тихий интеллигентный Волков был включен в список возможных преемников так, для кучи и отвода глаз.

Ничего, Сидорову полезно опуститься с небес на землю. Пожалуй, искушение властью он мог не выдержать, а Клуб умеет искушать как никто другой.

После громкого заявления Семенова рейтинги Волкова взлетели до небес. Расчет Виктора оправдался: когда народу стало ясно, что Михаил — человек Семенова, в Волкова поверили. Нынешнего рейтинга и кредита доверия Семенова хватило бы еще на десять преемников.

Проблем в стране было немало, но с тем хаосом, который царил при Вильченко, было, конечно, не сравнить. Виктору удалось надеть намордники на алчные морды олигархов, победить организованную преступность, более или менее наладить экономику, изрядно подорванную демократическими реформами и воровской приватизацией. Помимо этого, Россию снова стали уважать за рубежом. Молодой деятельный президент и его страна стремительно завоевывали авторитет во всем мире. Однако США и Клуб упорно не желали видеть Россию сильной. Миллионы долларов тратились на то, чтобы повторить в Москве сценарий оранжевой революции, успешно опробованной в Грузии и на Украине. Конечно, основными внешними врагами России были американцы — точнее, штатовский истеблишмент, который встал у руля страны после войны. Но для Семенова не было секретом, что они были лишь проводниками воли таинственного и могучего Клуба, который в этот раз был твердо намерен довести до конца план по превращению мира в свою вотчину.

Клуб с самого начала видел мощный потенциал США и ее народа и упорно боролся за то, чтобы использовать его в своих целях. Первым шагом к порабощению свободной Америки была война Севера и Юга под предлогом отмены рабства, а в итоге капиталисты с Севера подмяли под себя свободолюбивых южан. Но среди северян были честные люди — такие, как Авраам Линкольн; его нежелание служить алчным рабам Золотого Тельца стоило ему жизни. Киллер, нанятый Клубом, всадил в него пулю.

Окончательно Штаты превратились в Империю Зла после Второй мировой войны. Но и во время великой бойни большая часть власти там уже принадлежала серым кардиналам из тайного Ордена. Чтобы добраться до власти, они не чурались использовать самые низменные средства. Например, во все времена их излюбленным приемом было создание социальной нестабильности с помощью финансового кризиса. Великая депрессия и две массовые резни в Европе принесли Клубу несметные богатства и вожделенную власть. В итоге США стали боевой машиной тайных кукловодов, которые стремились превратить человечество в животных.

После крушения СССР они попытались захватить власть и в России. В этом случае их уже ничто не остановит; как Штаты являются мускулами Нового Мирового Порядка, так Россия должна стать его житницей, сырьевым придатком.

Однако появление Виктора частично спутало их планы.

Семенов понимал, что в современном мире нельзя больше отсидеться за железным занавесом, как это пытались сделать коммунисты. Руководители Клуба не оставят Россию в покое, пока последний кусок ее богатств не исчезнет в их бездонной глотке, а последнего русского не отпоют на погосте.

Если бы Виктор знал, кто рулит этой тайной войной, то давно бы попытался уничтожить этих людей. У него были, конечно, догадки на этот счет. Но только догадки…

Как и предполагалось, Михаил Волков легко выиграл президентскую гонку. Коммунисты и демократы, как обычно, вяло поквакали о подтасовке голосов, но скорее для порядка, нежели ради достижения какого-то результата.

На Красной площади собрались тысячи людей по поводу выборов нового президента, а Волков и Семенов с разных концов площади шли навстречу друг другу.

Они шли друг к другу с разных сторон Красной площади. Виктор с улыбкой вспоминал, как они с Мишкой куролесили в студенческие годы. Писали шпаргалки, спорили о крамольном с покойными преподавателями, кормили девушек мороженым и гоняли мокрый мяч по влажному питерскому асфальту…

…Семенов и Волков встали под объективами камер, которые готовились запечатлеть исторический момент передачи президентских полномочий от Виктора Михаилу. Через несколько секунд Виктор перестанет быть президентом — правда, уже завтра, как и было оговорено заранее, Волков назначит его на пост премьер-министра, но это будет только завтра, а пока… Впервые за долгие годы Семенов чувствовал себя свободно, позволяя быть самим собой, чувствовал обыкновенным гражданином великой страны…

Семенов смотрел в глаза Волкова: вместо обычно мягкой задумчивости в них сверкала решимость. Две крепкие ладони сцепились в рукопожатии; сверху на них упала снежинка, словно скрепляя их союз своим нордическим благословением. Красные рубиновые звезды парили в иссиня-черном небе, являя собой новое солнце будущей Империи…

А в дорогом ресторане Марковский с легкой усмешкой следил на телевизионном экране за этим историческим событием, и в его холеной руке с длинными пальцами в бриллиантовых кольцах пенился бокал шампанского.

— Поздравляю вас, Миша и Витя! Скоро вместо этого шампанского будет пениться ваша кровь, — пьяно пробормотал он, опрокинул в себя остатки вина и, поднявшись, побрел, пошатываясь, к бару.

…Ну, вот и все. Виктор больше не президент. Тем не менее реальная власть по-прежнему находится у него в руках. Враги вряд ли остановятся на достигнутом, сильная Россия им не нужна. Это кость в горле, пощечина их интересам.

Волков был человеком и другом Семенова, это понимали все. Однако все равно тот факт, что Виктор под давлением отказался от верховного поста, ослаблял его позицию.

Теперь его противники попытаются внедрить в окружение нового президента своих кротов и со временем выдавить самого Виктора из высших эшелонов власти, а то и вовсе убрать. Интеллигентный Мишка без поддержки Семенова вряд ли сможет продолжить выбранный курс и, скорее всего, покорится новому окружению или, чтобы сохранить свою честь, тоже устранится от власти. Этого нельзя допустить: если сейчас дадим слабину, России больше не встать — вымрем, как римляне, и страна достанется на растерзание варварам.

Виктор потянулся в кресле и посмотрел в окно. Неоновый свет Тверской причудливо бликовал на древних стенах Красной площади.

Неожиданно для себя он захотел выпить, впервые за долгие годы. Семенов никогда не жаловал алкоголь, так как почти всю жизнь серьезно занимался спортом. Напивался, конечно, в молодости несколько раз до беспамятства, но, в отличие от многих, состояние опьянения не доставило ему удовольствия. Виктор никогда не любил ощущать собственную слабость.

Он редко пил что-то крепче чая или хорошего кофе. Его день неизменно начинался с ледяного душа и пробежки, за которыми следовал завтрак, состоявший из чашки горячего кофе и двухсот граммов творога, а завершался глубокой ночью кружкой черного чая с медом и лимоном. На светских раутах, куда ему часто приходилось ходить против своей воли, но по долгу службы, он обычно брал один бокал вина или стакан виски со льдом и цедил его весь вечер.

Виктор даже не помнил, когда он последний раз сильно напился. Наверное, когда воевал в Афгане, — войну трудно пережить без допинга. Разбавленный медсестрами спирт, самодельная солдатская брага… Все это помогало хоть как-то сохранить рассудок. Да и кагэбэшные врачи исправно пичкали спецназовцев препаратами, которые повышали их физические показатели и влияли на боевой дух.

Именно в Афгане Виктор понял разницу между европейской и азиатской цивилизациями. Война была тяжелым испытанием для психики любого европейца, а вот те же самые пуштуны или бойцы Советской Армии с Кавказа и Средней Азии чувствовали себя в экстремальных условиях абсолютно органично. Нет, они не были лучшими воинами, даже наоборот — именно славяне демонстрировали в битвах со свирепыми пуштунами и их американскими наставниками чудеса героизма и военной смекалки; но после боя многие из них кричали во сне, а потом долго шарахались от тяжелых воспоминаний в тесных лапах малогабаритных квартир на гражданке.