Сергей Самаров - Дао воина Страница 27

– Другой важный момент… – напомнил генерал и тоже постучал тупым концом карандаша по столу, как минуту назад делал это капитан. – Не оставляют женщины свои сумочки в машине. Мужчина «барсетку» оставить может. Даже на крыше машины… Это потому, что мужчины не привыкли сумочки носить. А женщина – никогда… Сумочка могла быть оставлена умышленно, и умышленно на этом заострено внимание. Оставила сумочку, значит, не могла взять фотокамеру… Некуда было положить… Хорошо продуманный психологический ход… Это – как вариант…

– Это вариант… – согласился капитан. – Но что он нам дает? Подозревать Хмелевскую мы обязаны, но доказательств не имеем. Значит, ничего не имеем…

– Подозревая и без этого, эпизодом с сумочкой мы усиливаем свои подозрения… Совокупность косвенных улик подтверждает наличие улик прямых, которые нам недоступны… – раздумчиво сказал Владимир Васильевич и сделал в рабочем блокноте еще одну запись. – Что дальше?

– Дальше – основной вариант. Подозревать, что Лариса все путает, поскольку память у нее отнюдь не феноменальная, и лейтенант Проклов в действительности взял фотокамеру с собой в командировку… Или же она прикрывает его, зная, что шифровальщик во время операции не имеет права возить с собой личную копировальную технику…

– Знает ли Хмелевская, что лейтенант Проклов – шифровальщик? Это выяснили?

– Конечно… Сам Проклов во время коротких встреч с Хмелевской, как и во всех других случаях общения с гражданскими людьми, по словам жены, называет себя просто офицером спецназа ГРУ. Однако Хмелевская знает, какое училище заканчивал лейтенант. В разговорах не однажды вспоминался вскользь город, а в этом городе училище только одно. Обладая такой информацией, нетрудно выяснить армейскую специальность Проклова. Кроме того, если лейтенант имеет доступ к электронной почте, как Лариса информировала подругу, то появляется второй вариант выяснения специальности, поскольку в полевых условиях больше никто не может иметь выхода в Интернет, кроме шифровальщика. Однако для того и другого варианта необходимо иметь специальные знания или хотя бы передавать все сведения человеку, который этими знаниями обладает. То есть необходимо быть профессиональным разведчиком или работать на профессионального разведчика по его конкретному инструктажу. Насколько нам позволяет судить информация о Джамиле Хмелевской, она навыками разведчика не обладает. Значит, первый вариант отпадает. Остается второй, и он требует от нас проследить по возможности все связи журналистки. Этим сейчас активно занимаются. Все резервы подключили. Как только появятся какие-то сведения, нам передадут с грифом «срочно».

– Обязательно нужны отпечатки пальцев Хмелевской… – сказал, как приказал, Астахов. – Их тоже нужно сразу переслать полковнику Мочилову… Такие отпечатки могут оказаться на фотокамере… Пусть идентифицируют…

– Попробуем… – Рославлев вздохнул обреченно. – Но это слишком сложно. Не думаю, что Лариса Проклова не мыла посуду много дней и не вытирала пыль в квартире…

– Искать по другим адресам… Срочно установить местонахождение самой Хмелевской…

– Возможно, она опять за границей…

– Позвонить сейчас же Басаргину. Пусть активно включается Интерпол… Я сам позвоню…

Генерал достал трубку спутникового телефона и стал набирать номер…

Первым из сотрудников антитеррористического бюро Интерпола, естественно, исключая Доктора Смерть и Андрея Тобако, в это утро объявился Сохатый. Но не приехал, как обычно, на своем стареньком темно-сером «БМВ», с которым не желает расставаться уже больше десяти лет, а просто позвонил командиру на «мобильник».

– Александр Игоревич… – сказал непривычно развязно, совсем не так, как говорит обычно. Впечатление такое, что Сохатый, беседуя, держит «пальцы веером». – Это Дым Дымыч… Тут у меня дела некоторые намечаются… Ты меня не теряй… Я на недельку-другую в поездку отправлюсь…

– В какую поездку? – не понял Басаргин, занятый изучением новых сводок, поступивших из Лиона, и не сразу сумевший переключиться на разговор.

– По семейным обстоятельствам… Надо мне отлучиться, побалакать кое с кем… Как вернусь, я отработаю… Ты ж меня знаешь…

Входя в ситуацию, Басаргин переглянулся с Доктором Смерть, который, пользуясь тем, что трубка «мобильника» настроена на максимальную громкость, тоже разговор слушал. По тону Дым Дымыча оба поняли, что у Сохатого какие-то оперативные обстоятельства и говорить открытым текстом он не может – должно быть, находится под контролем. Звонок на «мобильник», а не на городской аппарат бюро – подтверждение тому, поскольку обычно Сохатый на «мобильник» командиру не звонит.

– Пошла игра, возможно, как и предполагал Мочилов… – мрачным басом прошептал Доктор. – Не спугни…

– Имей совесть… Ты же знаешь, какое у нас сейчас время… Другой бы кто – ладно… А для тебя работы – непочатый край… – легко включился в игру Басаргин.

– Если совсем туго будет, ты прозвони… Я постараюсь уложиться быстрее…

Доктор Смерть, занимающий место перед компьютером, тут же сообразил, что подсказывает ему Сохатый своей просьбой прозвонить, и включил на спутниковый контроль трубку «мобильника» Дым Дымыча. С недавнего времени Интерполу удалось заключить официальную договоренность с министерством связи России, и «мобильники» стало возможным контролировать не только во время звонка, но и по sim-карте. То есть даже при выключенном телефоне стало возможным определить местонахождение трубки.

– Подожди минутку, кто-то пришел – я дверь открою…

Необходимо время, чтобы запустить программу. И потому не жалко денег, бесполезно затраченных на молчащую сотовую связь. Затраты все равно окупятся…

– Пошла работа… – через минуту довольно прогудел Доктор Смерть.

Басаргин кивнул и снова взял трубку в руки.

– Хорошо, Дым Дымыч, если надо, поезжай, но очень тебя прошу – постарайся побыстрее. Если будет что-то очень срочное, я прозвоню… – именно так… Не «позвоню», а «прозвоню», как говорил и сам Дым Дымыч. Сообщение о том, что его трубка взята под контроль. – Далеко собрался?

– В Грузию… Моя бывшая семья сейчас там обитает…

– Постарайся слишком громко не «балакать»… В Грузии мне будет трудно тебя прикрыть…

– Добро… – Дым Дымыч, должно быть, все понял правильно. – У меня еще одна просьба. Пулат как появится, пусть мне позвонит… Мне помощник понадобится. Я бы его с собой взял…

Басаргин переглянулся с Доктором Смерть.

– Пулат сейчас более-менее свободен… Можешь взять… Только долго его тоже не держи… Мало ли что…

– Договорились… – по-прежнему развязно сказал Дым Дымыч и отключил телефон.

– Откуда разговаривал? – спросил Александр, сидевший на другом конце комнаты.

На экране появилась подробная спутниковая карта Москвы.

– Из машины. Ехал по Ленинградскому проспекту, – сообщил Доктор.

– А сейчас?

– Сейчас свернул во дворы… Самое начало Ленинградского проспекта… Примерно где-то в районе магазина «Путь к себе». Он часто этот магазин посещает. Восточные благовония, эзотерическая литература и прочее, без чего Дым Дымыч не может обходиться…

– Значит, контроль за ним осуществляется нежесткий.

– Вот именно, никто не тычет ему в спину ствол… – согласился Доктор Смерть. – Тем не менее открыто говорить он не может. А что мы можем, в свою очередь, предположить?

– А мы можем предположить два варианта. Во-первых, это совсем не то дело, на которое мы рассчитываем вместе с полковником Мочиловым и генералом Астаховым. Во-вторых, мы можем предположить, что это именно то дело, на которое мы рассчитываем вместе с полковником и генералом… – задумавшись о чем-то своем, медленно выговорил Басаргин и передвинул ближе к себе те бумаги, которые читал перед звонком. А именно: сводки донесений агентуры Интерпола, присланные из штаб-квартиры в Лионе.

– И что мы должны предпринять? – не унимался Доктор.

– Самое толковое, что сейчас можно предпринять, это – ждать у моря погоды и… – И – думать…

– Тебе хорошо, ты у нас – думная голова. А у меня кулаки чешутся так, что готов кожу с них собственными пальцами содрать…

– Откуда такое обострение агрессии?

– Тестостерона в крови накопилось… Излишек…

Доктор не сознался, но Басаргин без труда просчитал душевное состояние товарища и подчиненного. Доктор Смерть, пусть и офицером медицинской службы, но долгое время прослужил именно в спецназе ГРУ. И любые действия против спецназа ГРУ воспринимает как действия против себя лично. Тем более действия такие, что порочат репутацию спецназовцев. И это Доктора сильно задевает.

– Успокойся и дай мне с мыслями собраться. Что-то в голове вертится, но не могу разобраться, что именно… Подскажи мысль…

– Сам Сохатый Пулату звонить не стал или не смог дозвониться? – произнес Доктор Смерть так, словно у себя спрашивал, – Может быть, и Пулата тоже попытались завербовать?