Андрей Негривода - Подвиг в прайс не забьешь Страница 27

«...Ну! Давай! Давай, гнида! Застрели меня прямо сейчас!..»

Очень уж не хотелось Андрею возвращаться в яму...

Кайману стоило огромных душевных сил прийти в себя и даже улыбнуться. Только улыбка эта теперь была похожа на улыбку вурдалака, напившегося крови.

– Что ж, ублюдок! Утренние приветствия закончены... Тут у нас с тобой ничья... Только это все равно ничего для тебя не решит – ты дождешься дона Алесандро, ты ему очень нужен... А потом, когда он отдаст тебя мне... Ты будешь умирать очень медленно!.. Я лично займусь тобой, мразь...

Полковник взглянул на своих командос и скомандовал:

– En su hoyo! Ropidamente![18]

Но когда те поволокли Филина по земле, рявкнул им вслед еще раз:

– No! Sobre la maquina!.. Viertan a el a la cabeza el cubo del agua cada hora! El debe esperar el dueсo![19] – И, повернувшись кругом, зашагал по пыли к дому семьи Моралес, утирая время от времени свои кровавые сопли.

Немало удивленные таким приказом, охранники бросили Андрея в грузовой отсек джипа и повезли его на «вторую часть Марлизонского Балета»...

«...Не оправдал ты моих ожиданий, полкан! – думал Андрей, пока его везли. – Зассал получить нагоняй от хозяина, грохнув на эмоциях пленного снайпера! Значит, либо он круче, чем ты, хваленый Кайман, либо ты изначально сцыкун!.. А это значит... Может, и удастся выскочить... Если Вайпера с ребятами все еще не привезли, то их до сих пор не поймали! И уже не поймают – сутки прошли!.. Значит, шанс все-таки есть...»

Его опять выволокли на помост.

Теперь эта страшная яма уже не вызывала такого животного ужаса, как вчера... Видимо, и правда то, что человек может привыкнуть ко всему на свете... Если у него выдержат мозги, он не сойдет с ума в самом начале... Филин улыбнулся этой своей мысли и вдруг... Запел по-русски дурным голосом:

Не жди меня мама, хорошего сына —Твой сын не такой, как был вчера-а-а!Меня засосала вонючая трясина,И жизнь моя вечная игра-а-а!Меня-ага-га-га всосала вонючая трясина,И бжиздинь моя вечная фуйня-а-а!..

– Плюх-х!!! – И опять по самое горло...

Обалдевшие охранники, наверное, и в самом деле подумали, что у Андрея напрочь сорвало крышу, и решили поскорее, от греха подальше, убрать его с помоста в яму.

А дальше... Дальше повторился вчерашний день... Тысячи крошечных челюстей, впившихся в живую человеческую плоть. Тысячи комаров и мух, тут же слетевшихся на свежий завтрак – кровь из носа все еще продолжала сочиться тоненькими алыми струйками... И...

...And when the broken hearted peopleLiving in the world agree,There will be an answer, let it be.

Теперь ему, следуя приказу полковника, каждый час выливали на голову ведро воды... За что Андрей, несмотря ни на что, был Кайману даже благодарен немного... Ему было легче переносить свои страдания, хотя он и понимал, что таким вот «облегчением» полковник-палач только затягивает процесс, чтобы пленник подольше помучился...

В воспаленном мозгу всплыли кадры из старого фильма «Белое солнце пустыни», когда командир бандитов Абдулла спрашивает «товарища Сухова»: «Ты как хочешь умереть? Сразу или помучиться?». И получает ответ: «Лучше, конечно, помучиться!» Бред?..

Теперь, поняв, что троим бойцам из его группы во главе с Вайпером удалось все же обмануть командос, оторваться от них в джунглях и уйти на соединение с основной группой, Филин точно знал, что за ним вернутся. Знал наверняка и ждал своих друзей!.. Поэтому и был благодарен Кайману – он «хотел помучиться»...

В середине этого, второго дня он сделал такое, что заставило его охранников опять вызвать полковника к яме в срочном порядке...

Они стояли на помосте втроем, и взгляды их были одинаковые – эти лесные вояки обалдели от увиденного. Напрочь! Теперь они сомневались в том, кто же из них всех все же сумасшедший – они или их пленник, который теперь находился в вонючей выгребной яме.

– El el loco?[20] – проговорил один из охранников.

– No, el no el loco! El el soldado! El soldado![21] – ответил Кайман.

Он подошел к самому краю, наклонился и спросил Андрея, пытаясь при этом заглянуть в его глаза:

– Зачем ты это делаешь?

– Хочу выжить, выбраться из этой ямы и всадить тебе пулю в лоб, мразь!

– Ну, это у тебя вряд ли получится! – усмехнулся Кайман.

– Посмотрим! – ответил Филин и опять заработал челюстью.

– Хр-рум-с! Хрум-мс! Хру-м-м-с! – Хрустело у него на зубах.

Филин ел!..

Да-да! Он именно ел!..

По всему видать было, что хваленые командос таким вещам были не обучены. Они о них попросту не знали, а полковник Гонсалес, если и умел когда-то проделывать подобное, то уже очень давно этого не делал...

Спецподготовка, умение выживать в джунглях, пустыне или горах... Если честно, то даже в Легионе этому не обучали! Эту «школу» легионеры, которые хотели уметь «все», могли пройти только на Корсике в Аяччо, в учебном взводе лейтенанта Алена Ферри, то бишь Андрея... А он сам... Он сам, если честно, надеялся на то, что эти умения ему никогда больше не пригодятся...

Что и кого только ему не приходилось есть на своем веку для того, чтобы выжить!.. Он давным-давно переступил порог брезгливости и отвращения, еще тогда, в 88-м, в песках Кара-Кума, когда на курсе выживания «Пустыня» съел своего самого первого песчаного удава... Живьем...

Что нужно человеческому организму, чтобы продолжать хоть как-то функционировать? Правильно! Белок, протеин!.. А что есть в природе самый настоящий, не разбавленный химией протеин?!. О-о! Этого матушка Природа придумала и создала очень много... «Пищевые цепочки», так сказать... Все насекомые, которые имеют хитиновое тельце: тараканы, жуки, личинки, земляные черви, мухи, комары, – это живой, передвигающийся протеин... И если переступить психологический барьер, что это мерзко и противно, то именно они и могут помочь тебе выжить!.. Они даже вкусные!!! По вкусу они напоминают грецкий орех, а некоторые орешек кешью...

Вот именно мух, вперемешку с комарами, Филин и жевал... Нет, он не испытывал от этого наслаждения, конечно же, но он знал, что это надо! Он попросту открывал рот, ждал несколько секунд, пока туда набьется приличное количество «орехов», а потом их пережевывал... Для того, чтобы дождаться помощи... Которая, в этом Филин был уверен на тысячу процентов, обязательно придет!..

...Этот день закончился так же, как и первый, – в душной комнатушке, на жестком тюфяке, который казался теперь самой мягкой периной...

А потом был третий день... Четвертый... Пятый... И эти его протеиновые «завтраки», «обеды» и «ужины»...

«...Они уже идут... Я знаю... Держись, капитан!..»

...И было «...Let it be...»

...А на шестой день...

На шестой день Андрей впервые подумал о том, что... Наверное, он не сумеет дождаться... Нет, желания, а главное, злости было хоть отбавляй! Только... В этот день его пребывание в яме закончилось на пару часов раньше...

Он пришел в себя от острого запаха нашатыря, ударившего в нос...

Филин открыл глаза и увидел, что над ним склонился пожилой белый мужчина какой-то очень уж академической внешности, а за его спиной возвышался полковник Гонсалес... И еще... Он лежал в своей коморке, укрытый горой какого-то рваного тряпья, которое когда-то называлось одеялами...

Странно, но ему, несмотря на все эти «теплые вещи», было жутко холодно... Его трясло так, словно он вышел голышом прогуляться по окрестностям Северного полюса и забыл вдруг, уподобясь полному дауну, как идти обратно...

...«Академик» разговаривал с Кайманом по-английски, поэтому Филин, хоть и с трудом, в таком состоянии он, наверное, с трудом понимал бы и родной русский, соображал, о чем и о ком вообще идет речь...

– Это малярия, господин полковник.

– «Болотная лихорадка»!..

– Называйте, как хотите, но болезнь налицо! Сколько дней он у вас в «таком» плену?

– Уже шесть.

«Академик» снял очки в тонкой золотой оправе и протер стекла:

– Все правильно... Классический случай... Инкубационный период малярии от шести до тридцати шести суток, но у него он развился гиперактивно, потому что москиты его инфицировали каждый день...

– Что теперь? Сколько он протянет?

– Этот первый приступ пройдет через несколько часов... А потом... Потом не знает никто! Все зависит от того, как пойдет течение болезни... Если следующий приступ, а он будет обязательно, произойдет через трое суток, то это так называемая «трехсуточная малярия», с ней, если ее не лечить, он может прожить либо несколько месяцев, либо несколько лет...

– Так долго мне не надо!..

– А вот если приступ будет на четвертые сутки, тогда дело плохо...

– Что это значит, док?!

– «Четырехсуточная малярия», приступы которой бывают раз в четверо суток, – самая тяжелая форма этого заболевания... Если ничего не предпринимать, то человек обычно погибает после третьего или четвертого приступа...

– Если все так, то он подохнет примерно через две недели?

– Да, полковник...

– Мало!..

Кайман плюнул на пол, но для Андрея этот плевок был самым, наверное, счастливым знаком – это означало, что его экзекуция в ожидании дона Алесандро должна продлиться еще не меньше двух недель! Видимо, все же внесли его выстрелы раздрай в стан наркомафии... Но... Дела денежные, видимо, были важнее мести: дон Саша решал вопросы бизнеса... А за это время за ним придут! Обязательно придут! В это Филин верил свято!..