Алексей Суконкин - Поход на пенсию Страница 27

Выработали решение по работе на следующий день. Закончив ужинать, перешли в палатку.

— Я пока никому не говорил про архив, — сказал Лихой. — Так что на той стороне никто еще не знает…

Жуков усмехнулся. Всю свою жизнь в погонах офицера спецназа он провел либо на войне, либо в непосредственной близости от неё. И еще ни разу ему не приходилось готовить спецоперацию в тайне от командования. Дожились — появился страх предоставить свои планы в штаб! А что делать, если любые планы тут же становились известны боевикам…

Полковник как будто прочитал мысли Жукова и сказал:

— Я, Олег, уже вычислил «крота», который стучит чеченцам. Это майор оперативного отдела. Знаешь, как я его вычислил?

— Как?

— Я представлял в штаб планы по работе разведгрупп с маршрутами их вывода в чеченские тылы, и смотрел на реакцию на той стороне. Два раза уже через полчаса на поданный мной маршрут плотно садились «чичи». Я просто приходил в штаб тогда, когда заведомо из командования никого там не было, и через кого–нибудь из офицеров штаба передавал эту информацию. Вот один майор и повелся. На счет него у меня сомнений нет. Я его уже перепроверил…

— Грохнуть урода? — спросил серьезно Иванов. — Подстроим несчастный случай…

Лихой отмахнулся.

— Я хочу через него запустить чеченцам кое–какую информацию, которая впоследствии скомпрометирует его, и пусть потом сами с ним разбираются…

Офицеры рассмеялись.

С утра Иванов поехал снимать кабель. Он яростно и громко материл командиров и самого президента и через какое–то время заметил, что уже всем местным порядком надоел. Что и требовалось доказать.

Сняв в обратном порядке двести метров кабеля, имитировали поломку машины.

— Ты не водила, ты знаешь, кто? — демонстративно орал на водителя Иванов.

Сержант–контрактник исправно играл роль простоватого водителя и, подняв кабину, ковырялся в двигателе.

— Что смотрите? — заорал Иванов на двух мальчишек, близко подошедших к машине: — Никогда не видели, как машины ломаются?

Один мальчишка что–то шепнул другому, и тот быстро убежал прямо в дом, где предположительно находился архив.

Иванов вытащил из кабины радиостанцию и стал намеренно громко давать свои координаты и просить техпомощь. Из окон на него глянуло несколько бородатых лиц. Теперь нужно было подстраховаться, и у «связистов» в руках были готовые к бою автоматы. Пусть «чехи» видят оружие и не пытаются взять «связистов» в плен…

На МТ-ЛБ подъехал Жуков. В «десанте» тягача сидели шесть разведчиков в бронежилетах и с готовым к бою оружием. Им приказано было без команды не высовываться. Олег тоже был в фуфайке. Он деловито заглянул под кабину, где сидел Иванов и вскоре машину уже брал на трос тягач. Еще через десять минут тягач утащил грузовика. В след им смотрели с десяток чеченских боевиков…

Удостоверившись, что «чехи» не приставили хвоста, машину отцепили, и она пошла своим ходом. На вечер на окраине леса Жуков запланировал посадить наблюдателей, что бы не проморгать момент, если боевики вздумают вывозить ночью архивы.

После обеда Жуков отвез две разведгруппы из Червленой в Солкушино — там Иванов нашел дом, схожий с объектом. Жуков тренировал своих разведчиков лично. Бойцы раз двадцать провели учебный штурм дома. Жуков каждый раз подправлял кого–нибудь, переставлял людей, менял вооружение огневой подгруппы. К вечеру разведчики буквально падали с ног от усталости.

Вечером в расположение отряда в Толстой — Юрте приехал на УАЗике полковник Лихой. Он отвел Жукова в сторону:

— Знаешь, Олег, сегодня пришел запрет на применение авиации. Будут летать только санитарные вертолеты. Завтра придет запрет на применение артиллерии. Это значит, что послезавтра официально объявят мораторий, и действия разведки будут свернуты.

— У них головы есть на плечах? — спросил Жуков. — Как мне это все надоело! Никакой работы! Никакого результата за последний месяц! Ну что это: взял за две недели одну машину с двумя стволами! В Афгане за такой результат меня бы уволили из армии без пенсии…

— Там была война, — усмехнулся полковник. — А здесь «спецоперация»! Есть разница, — Лихой опять хмуро усмехнулся.

Жуков посмотрел на двух своих бойцов, которые после тренировки на учебном объекте кололи дрова для печки. Бойцы от усталости буквально валились с ног, но работали — знали, что если сами дров не наколют, никто не наколет.

— Нужно проводить операцию в самое ближайшее время, — сказал Лихой.

— Мои уркаганы еще не готовы, — Жуков посмотрел на полковника. — Нужно провести еще одну или две тренировки, да и еще нужно подумать, где расположить поближе бронегруппу на всякий «пожарный»…

— У тебя еще ночь впереди. Вот тренируй и думай…

— Я на ночь выставил там два поста наблюдения. Сангажапов и Лунин с бойцами. Думаю, не проглядят.

— А если все же ночью вывезут все?

— Значит, нам минус балл…

— Ладно, давай…

Полковник сел в машину и поехал восвояси. Жуков сел перед картой–планом Аргуна, прикидывая как можно подогнать бронегруппу максимально ближе к объекту, не привлекая при этом внимания боевиков.

В час ночи на связь вышел Лунин. Он доложил, что через блокпост проехал грузовик и направляется в сторону дома.

Жуков схватил тангенту:

— Дима, огнем достанешь его?

— Легко.

— Бей тихо по водителю и мотору! Главное — чтобы он не доехал до дома! Понял?

— Я понял, командир…

— Выполняй!

Через три минуты Лунин снова вышел на связь:

— Водителя из «винтореза» грохнули, колеса тоже пулями попробивали. Я еще по «вэвэшному» блокпосту пострелял. Они сейчас там во все стороны палят, как сумасшедшие. Пусть «чичи» в доме думают, что это из блока кто–то водилу подстрелил…

Жуков промолчал. В эфире ему не хотелось давать оценку действиям своего подчиненного, который обстрелял блок–пост федеральных войск. Своих войск…

— До сих пор палят… — сообщил Лунин через десять минут. — В белый свет, как в копеечку.

— Наши «чичи» дернулись?

— Нет. Никто из домов не выходил. В прицел видно, что из дома охраны работает активный ночник…

— Ясно. В общем, не давай им суету навести. Тормози их, как только можешь. Доклады!

— Понял, командир. Тут такая суматоха поднялась! Из блока по машине гранату пустили. Думают, что это их из машины обстреляли. Сейчас усиление на блок приедет и «чичи» вообще нос не высунут…

— Смотри, чтобы полем вручную не понесли…

— Я им понесу…

— Давай!

— До связи…

Жуков разбудил Иванова.

— Толя, завтра с утра мы работаем по архиву. Вероятно, сейчас его хотели вывезти, но Дима не позволил. Там сейчас суета, стрельба, до утра чечены никуда уже выходить из дома не будут. А утром мы их накроем…

— Во сколько начинаем работать?

— В семь утра уже нужно быть на исходной. Так что в пять часов отряд должен быть уже на ногах. Спать уже времени нет, так что давай, подумаем, где расположим бронегруппу…

28 марта 1995 года. Чечня. Аргун

В пять часов утра Жуков вышел проверить личный состав, построенный между палаткой и двумя «Уралами». Для операции он отобрал двадцать человек, которые сейчас и стояли в строю. Все были одеты в бронежилеты и стальные шлемы. Олег и сам надел бронежилет, хотя этого никогда раньше старался не делать.

Все участники операции повязали на рукава повязки из бинтов. Примитивно, но эта мера в суматохе ближнего боя не даст спутать своего с врагом…

— Каждый знает свою задачу, — сказал командир отряда. — Поэтому ничего лишнего я сейчас вам говорить не буду. Приказываю всем вернуться из боя живыми. По машинам!

К операции Жуков решил привлечь два бронированных тягача, ГАЗ‑66 и один «Урал». Тягач и «Урал» составляли бронегруппу и должны были вступить в бой только по отдельному приказу. На каждой машине бронегруппы, помимо водителей размещалось по два бойца, у которых были пулеметы и автоматические гранатометы, остальные были назначены в группу нападения.

Через десять минут колонна тронулась в путь. Опытные водители выдерживали высокую скорость, и через полтора часа разведотряд должен был быть на исходной позиции. Олег вышел по связи на Лунина и тот сообщил, что никакого активного движения в доме не было. Только обычные перемещения присущие каждому дому.

Жуков приказал Лунину снайперами взять под контроль заднюю часть двора. Через пять минут Лунин доложил о готовности и сообщил свои соображения о реальной возможности взять языка.

— Они в сортир по одному ходят… — добавил он. — Взять смогу…

В принципе Жуков планировал взять языка, но боялся, что исчезнувшего чечена хватятся остальные, и в результате приведут свои силы в повышенную готовность. Уж тогда никакого внезапного штурма не получится и появится риск понести во время захвата большие потери. Но совершенно иначе это все могло обернуться за несколько минут до штурма. За несколько минут могли и не хватиться пропажи.