Роберт Крейс - В погоне за ангелом Страница 27

Мне приходилось держаться от него подальше, чтобы между нами были другие машины, и я начал здорово отставать. Вскоре мы свернули с Вашингтон-стрит на Виа-Дольче-драйв и миновали высотные дома на крошечных участках земли, каждый стоимостью не меньше миллиона. Эдди припарковался возле чудовищного сооружения из дерева и кирпича с морским коньком в окне и вышел из машины со спортивной сумкой в руках. Стройный мужчина с бородой и в очках открыл дверь, молча взял сумку и так же молча закрыл дверь. Преступники редко придерживаются правил приличия. Мы выехали обратно на Вашингтон-стрит и погнали на восток.

Через некоторое время Эдди остановился возле заправки «Тексако» и позвонил по телефону-автомату. Затем поехал на юг по автостраде I-10. В Голливуде в машину Эдди подсел мускулистый чернокожий парень в майке, и между ними завязалась весьма оживленная беседа. Черный парень разволновался и принялся размахивать руками. Эдди резко ударил его в лицо, после чего его собеседник перестал размахивать руками. Бедняге даже пришлось достать носовой платок, чтобы прекратить кровотечение. Эдди несколько раз останавливался и звонил, но мне ни разу так и не удалось увидеть кого-то с мечом в руках или одетого как ниндзя.

В восемь двадцать Эдди Танг повернул на запад с Фэрфакс на бульвар Сансет, проехал два квартала и остановился возле танцевального клуба новой волны, который назывался «Паго-Паго клаб». Здесь его ждали двое мужчин и три женщины. Одной из женщин была Мими Уоррен.

«Ну да, похищенная Мими Уоррен».

23

Мими Уоррен не была связана, и никто не наставлял на нее пистолет. На ней были белые брюки в обтяжку, расшитый блестками зеленый топик и серебристые сандалии на шпильках. Волосы Мими торчали в разные стороны, ногти покрыты ярко-синим лаком, на лице толстый слой косметики: так делают все девочки-подростки, считая, что становятся сексуальнее. И все же ее трудно было назвать хорошенькой. Эдди притормозил у тротуара и одарил ее широкой улыбкой.

Я проехал мимо клуба, свернул за Тауэр-Рекордс и осторожно двинулся обратно. Бульвар был ярко освещен сияющими неоновыми вывесками, по тротуарам прогуливались немолодые любители джаза, старавшиеся походить на Фила Коллинза или Шину Истон. На задней стенке трейлера, припаркованного у магазина обуви, были установлены два прожектора подсветки. Разноцветные лучи вращались и скрещивались, словно обнаженные клинки.

Когда я вернулся, Мими и девушка с белыми волосами, которую Трейси Луиза Фишман назвала Кэрри, уже садились в «альфа ромео». Эдди поцеловал Мими. Все весело смеялись и размахивали руками. Наконец машина двинулась на запад по бульвару Сансет, через Беверли-Хиллз. Я прикинул в уме, не прострелить ли им колеса, но потом решил, что это будет слишком явной демонстрацией.

Эдди свернул на север, проехал по Рексфорд до Колдуотер-Каньон, после чего стал подниматься в горы Санта-Моника. Он явно не собирался везти Мими домой или к себе. Может, они решили отправиться на вечеринку. В Голливуде вечно где-нибудь какие-нибудь вечеринки.

На вершине горы Эдди свернул на запад по Малхолланд-драйв. Малхолланд вьется по горам, точно огромный черный питон. Здесь не было уличных фонарей и машин. Дорогу озаряли лишь висящая высоко в небе восковая луна и отблески желто-красно-золотых огней долины Сан-Фернандо. Я выключил фары и сбавил скорость, уповая на то, что никаких препятствий на дороге не будет.

Перед Бенедикт-Каньон «альфа ромео» затормозила и свернула на подъездную дорогу, вырубленную в склоне холма. Здесь все было ярко освещено, дорогу перегораживали современные стальные ворота, выраставшие прямо из скалы. Рядом имелось переговорное устройство. Ворота поднялись, и «альфа ромео» проехала внутрь. Ворота закрылись.

Я остановился в сотне ярдов от того места, где исчезла «альфа ромео», съехал на другую подъездную дорогу и заглушил двигатель. Воздух был холодным и чистым, со стороны каньона дул ветер. Если хорошенько прислушаться, то можно было уловить шум с автострады Вентура. Я просидел там двадцать минут, когда из ворот снова выехала «альфа ромео». За рулем по-прежнему сидел Эдди, но если Мими с Кэрри и были в машине, то разве только в багажнике.

Хммм.

Я вылез из «корвета», подошел к воротам и заглянул внутрь. Дорога тянулась вдоль склона холма примерно на шестьдесят ярдов и упиралась в громадную лужайку перед хорошо освещенным большим домом в стиле баухауз.[47] Справа я разглядел гаражи и теннисный корт, а у входа в дом стояли парень и девушка в одинаковых светло-серых брюках и куртках с черными кожаными поясами. Старая добрая Красная армия. Мими и Кэрри я увидел сквозь большое венецианское окно, слева от входа: они разговаривали с девушкой и парнем. Парень был азиатом, девушка нет. Девушка была в такой же светло-серой форме, парень — в мешковатых белых брюках и слишком свободной футболке. Все четверо некоторое время постояли возле окна, а потом отошли в сторону. Я не услышал ни душераздирающих воплей о помощи, ни выстрелов.

Я вернулся к «корвету», сел за руль и посмотрел в сторону ворот. Мими находилась в доме и, похоже, не собиралась его покидать. Кроме того, у меня не было оснований считать, что здесь ей угрожает опасность. Мне следовало найти телефон и позвонить в полицию — самый разумный и очевидный шаг. Посидев еще немного, я включил двигатель и поехал на запад.

На углу Беверли-Глен и Малхолланд-драйв я нашел небольшой магазинчик и воспользовался телефоном-автоматом. Я вновь позвонил в телефонную компанию, сообщил свое имя и номер лицензии, затем назвал адрес на Малхолланд-драйв и спросил, кто там живет. Диспетчер телефонной компании ответил, что по этому адресу установлены четыре телефона, но они не включены в телефонную книгу. Два телефона оплачивает некая компания с названием «Грей шилд энтерпрайз», два других — мистер Кира Асано, а все счета направляются в бухгалтерскую контору на бульваре Уилшир.

— Речь идет о художнике Кира Асано? — поинтересовался я.

— Прошу прощения, сэр?

Я повесил трубку.

Разменяв побольше мелочи, я позвонил в «Геральд экзаминер» и спросил, на месте ли Эдди Дитко. Он оказался на месте.

Эдди сначала долго-долго кашлял, потом проворчал:

— Элвис Коул, дерьмо. Я слышал, что тебя пристрелили в Сан-Диего. Какого черта тебе нужно?

Эдди любит меня как сына.

— Ты что-нибудь знаешь о типе по имени Эдди Танг?

— Я что, должен знать о каком-то придурке только потому, что его зовут так же, как меня?

Видите? У него всегда найдется для меня доброе слово.

— Ну а как насчет Юки Торобуни?

В горле у Эдди что-то заклокотало, и он смачно сплюнул.

— Тогда скажи, что тебе известно о парне по имени Кира Асано?

— Какой-то художник, узкоглазый. Верно?

— Именно за это, Эдди, я тебя и люблю. Ты такой чуткий.

— Дерьмо. Тебе нужен Асано или моя чуткость?

— Асано.

— Ладно. В шестидесятых попал на страницы «Таймс». В те времена считался знаменитым художником, главным образом благодаря своим минималистским пейзажам — пустые пляжи и прочая дребедень. Он перестал писать и переехал сюда, заявив, что Америка станет новой Японией и он намерен внедрить самурайский дух в американскую молодежь. Фу, ну и дерьмо!

— «Хагакурэ», — произнес я.

— Чего, чего?

— Что еще?

Эдди снова захрипел, а потом сказал:

— Господи! Ты даже не поверишь, что я могу найти, покопавшись в себе. — («Уж этот мне Эдди!») — Асано основал нечто под названием Серая армия, в которую вошло около двухсот ребят. Впрочем, это было уже сто лет назад. Устаревшие новости. Я уже давно ничего о нем не слышал.

— Он опасен? — спросил я.

— Это я опасен, черт побери! Асано просто чокнутый.

Я повесил трубку и вернулся в «корвет», но двигатель включать не стал. Проклятье! Может быть, Кира Асано стоит за кражей «Хагакурэ». Мими могла связаться с этой организацией, так как считала свою жизнь пустой и бессмысленной, а Асано уверял, что «Хагакурэ» сыграет важную роль в возглавляемом им движении. Но про «Хагакурэ» узнал Эдди и захотел заполучить книгу — с помощью Мими. «Только ты и я, малышка». Ну и ну!

Из магазинчика вышел толстяк в мешковатых шортах, с коричневым бумажным пакетом в руках. Внутри продавец-иранец смотрел миниатюрный телевизор. Толстяк взглянул на меня, кивнул, сел в черный «ягуар» и уехал. На маленькой стоянке снова стало тихо. До меня доносилось только жужжание насекомых, вьющихся вокруг уличных фонарей. Здесь, в горах, этот магазинчик был островком света.

Я приехал, чтобы вызволить Мими, и сделать это будет не так уж трудно. Можно позвонить копам — пусть немного поработают — или вернуться к дому Асано, вломиться через ворота и отправить Мими в спасительную тишину ее дома, к Брэдли и Шейле. Вот только едва ли она захочет с ними остаться. Ведь что-то заставило ее уйти. Что-то превратило девочку в другого человека, прижигающего собственное тело сигаретами, заставило носить разные маски на все случаи жизни, вынудило ее так некрасиво сбежать из дома, причинив родителям такую боль, причем здесь она явно была готова зайти очень далеко. Что-то здесь было не так.