Бомба за пазухой - Александр Александрович Тамоников Страница 27

Потный и запыхавшийся Зыков вернулся к тому дому, из развалин которого вышел Клаус Фромм. Двое патрульных продолжали осмотр развалин. Алексей отдышался и подключился к бойцам. Он быстро понял, что найти тут что-то такое, о чем он не знал и не подозревал, что могло иметь хоть какое-то отношение к диверсантам или намекать на возможную принадлежность к диверсантам, практически невозможно. Камни, пыль, обрушившиеся строительные конструкции, обгоревшие и лопнувшие балки, обрывки электропроводов, остатки мебели и вещей жильцов, некогда проживавших в квартирах этого дома. Все изуродовано, раздавлено, разорвано в клочья. А то, что могло сохраниться, иметь хоть какую-то практическую ценность, давно растащили другие люди. В городе ценность имело все, пока не налажен быт. Даже электрический штепсель, кусок провода, дверная ручка или дверные петли, которые можно выдрать из разбитой двери и использовать в своем доме, квартире для ремонта.

— А что мы ищем, товарищ старший лейтенант? — наконец спросил сержант. — Может, хоть намекнете?

— Если коротко, сержант, то это можно назвать тайником или схроном. Место, где возможный враг что-то прячет или прячется сам. А вот признаки схрона или тайника могут быть разные. Тут уж как фантазия твоя подсказывает. Приметы сдвинутых конструкций, отсутствие пыли. Или искусственно нанесенная пыль на те места, которые используются и на них естественная пыль не держится, сдувается.

— Ну, тут таких мест столько, что каждый сантиметр пальцами ощупывать надо, — почесал затылок под пилоткой патрульный.

То, что сказал сержант, было правдой, которую Зыков понимал и без него. Он надеялся на удачу, но враг, если это был враг и если он сюда ходил не просто так, был опытен. Просто так схрон или тайник не найти. Нужно наблюдение, круглосуточное наблюдение. А людей у Зыкова не было. Весь его отдел контрразведки — это он сам. И никто его работу за него делать не станет. У каждого на войне своя задача. А тут нужны глазастые, смышленые наблюдатели, которые… Учитель! Правда, есть опасность подставить их, но ребята у него смышленые. Главное, убедить, чтобы на рожон не лезли. Работа у них в городе тяжелая, они ведь помогать приехали, а я еще хочу их заставить по ночам не спать. А какой выход?

Лейтенант Гараев остановился возле калитки и посмотрел на ухоженный дворик, кусты смородины, за которыми прятался небольшой огород. Признаки войны. Без такого вот маленького хозяйства трудно выжить. Хоть немного, а свое, а витамины. Хотя картошка — это как второй хлеб, с ней можно пережить и зиму, и голодное время. Судя по брошенной высохшей ботве, картошку хозяйка уже выкопала.

Поставив на землю потрепанный фибровый чемодан, он поправил лямку вещмешка на плече и громко крикнул:

— Хозяйка! Нина Матвеевна!

— Да? Кто там меня спрашивает? — раздался мягкий бархатистый женский голос.

Нагнувшись под ветвями яблони, на тропинку вышла молодая женщина в клеенчатом переднике. Из-под светленькой цветастой косынки на лоб выбилась непослушная прядь русых волос, а резиновые калоши на ногах смотрелись скорее мило, чем уродливо. Ситцевое платье оставляло открытыми шею и ключицы. Гараев засмотрелся на женщину. Было в ней, несмотря на явную усталость и следы невзгод, что-то такое, что оставляло ее все же женщиной, привлекательной женщиной. И вот этот наклон головы, и жест, которым она поправила косынку и заправила прядь волос под нее. А как она смущенно провела руками по своему переднику и попыталась спрятать грязные, выпачканные в земле руки. Ничего зазорного или неприлично нет в том, чтобы в сентябре копаться в земле на своем участке. Скорее это только с хорошей стороны характеризует хозяйку. Тем более что она и в таком домашнем наряде остается изящной, женственной.

— Мне ваш адрес дали в комендатуре. Я к вам на постой! Если вы, конечно, не против?

Гараев улыбнулся как можно приветливее. Почему-то ему захотелось понравиться этой женщине. Скорее это он может не согласиться на какие-то бытовые условия проживания, чем хозяйка откажется от постояльца-офицера. Для нее это какой-никакой, а приработок, лишний доход в семью. Но захотелось ему, чтобы Нина Матвеевна согласилась на его кандидатуру с радостью.

— Почему же я буду против, — грустно улыбнулась женщина. — Мне же из комендатуры недостойного человека не пришлют. Да вы проходите, проходите. Может, вам у меня еще и не понравится.

Открыв калитку, хозяйка пропустила гостя во двор и поспешила вперед него к дому, чтобы показать комнату. Гараев шел следом, с улыбкой глядя на походку хозяйки. Кстати, комната ему понравилась. И даже очень. Перегородка была сделана на скорую руку. И толщина ее была всего в одну доску, но зато создавалось ощущение отдельного помещения со своим окном и даже дверью. Узенькая дверь, но с двумя створками. Все свежевыкрашенное, в доме пахло ремонтом и, несомненно, было уютно.

— Хорошо у вас, — не удержался от вздоха лейтенант.

— А хорошо, так и живите. Мне мальчишки из комендатуры… ну, солдатики, помогли с ремонтом. Все свежее, и постельные принадлежности тоже. А полы я буду у вас протирать каждый день, когда вы будете уходить. Если есть желание, так и столоваться у меня можете. Я ведь одна живу, мне готовить не в тягость.

Стараясь отводить взгляд от приятных округлостей хозяйки, Гараев вдруг одернул себя. Чего это ты размечтался? Прекратить эти мысли! Не зря она намекнула, что ей из комендатуры помогают. Может, у нее там мужчина, жених. Видать же, что незамужняя, а как баба одна будет? Обязательно есть кто-то. Так что роток прикрой и мысли эти гони. Но тут выяснилось все. Нина Матвеевна очень просто, как бы к слову, рассказала, что муж ее флотский офицер. И погиб он еще в 41-м. Вот о ней и заботятся, вроде как шефство моряки взяли. Трудно женщине одной, так пусть вон комнату сдает. Надо же на что-то жить. В госпитале она работает санитаркой, так велика ли зарплата у санитарки. Паек, и то хорошо, да только у врачей он побольше будет, но нет у Нины Матвеевны медицинского образования. Хорошо, что в госпиталь работать взяли.

— А вы знаете, я согласен! — обрадовался Гараев. — Вы меня зовите просто Денис. Я согласен и столоваться у вас. За войну так соскучился по домашней еде, а вы, чувствуется, хозяйка замечательная, я убежден, что вы прекрасно и очень вкусно готовите. Скажите, сколько еще за питание, а я вам буду с продуктами помогать! Вот для начала мой паек, тут есть