Циклон с востока - Александр Александрович Тамоников Страница 28

В принципе, Шелестов был прав, заявив, что не стоит отвлекаться на мелкие диверсии, которые являются лишь отвлекающими действиями и совершаются теми, кто никак не связан с главной диверсионной группой. Если их и брать живыми, то они все равно ничего не смогут рассказать. Задание передано по разовому каналу связи, подготовка взрывчатки и других средств произведена не ими. Задача этих людей, которых использовали втемную, прийти в указанное место… и осуществить диверсию в нужное время и в нужном месте. И все. На разработку этих групп не стоит тратить время. Пусть ими занимаются местные органы. Группе Шелестова нужно вычислять те объекты, которые враг считает стратегически важными и на которые он обязательно совершит атаку. И тут перед группой стоит сложная задача. С одной стороны, предотвратить нападение, с другой — не вспугнуть диверсантов, дать им возможность начать операцию и только потом взять. Всех!

Где и когда они проявят себя? Это неизвестно, об этом можно гадать с определенной степенью точности, но все равно гадать. Гадать, учитывая японскую специфику. Здесь готовит диверсию не немецкая разведка, а японская. Этих не перевербуешь. Любого немецкого разведчика можно перевербовать, можно заставить отказаться от своих намерений, можно даже убедить вообще не служить Гитлеру. Японские же фанатики пойдут на все: будут предавать, лгать, продавать и покупать, жизнью своей пожертвуют, но задача будет выполнена. Никаких преград, только выполнение воли императора и служение ему.

Сосновский смотрел на дорогу, на высокие кроны деревьев, которые сходились порой над дорогой, создавая арку. Местами по краям дороги молодые сосны, кедры и ели сменялись мощными ельниками, где деревья покрывали несколько метров земли могучими лапами нижних ветвей. Могучие, как богатыри из детских сказок. Невольно чувствуешь себя муравьем, затерявшимся в этом дивном мире, из которого никогда не выбраться. И тишина в тайге зимой стоит такая, что аж в ушах звенит. А уж когда птица пролетит между деревьями, хлопая крыльями, когда от мороза затрещит ствол дерева или ветка, когда дятел начнет долбить кору, тогда эти звуки разносятся, кажется, на несколько километров в округе. Удивительный мир.

И тут справа мелькнула фигура человека. Сосновский успел повернуть голову и заметить высокого человека в полушубке и, кажется, с портфелем в руке. Кого это понесло в лес в таком месте? Хотя в каком таком месте? Скоро переезд, там железнодорожник дежурит. Не дикие места, шоссе все-таки. Может, кто из местных? Решив не останавливаться, Михаил проехал еще почти километр, подумав, что спросит на переезде, кто тут может ходить по лесу и есть ли поблизости населенные пункты или полустанки.

Михаилу показалось, что раздались выстрелы. Сначала хлестко ударили винтовки, потом сухо стали бить автоматные очереди. Сосновский на ходу опустил стекло и прислушался. Еще несколько выстрелов впереди, и тишина. Звук автомобильного мотора? Или показалось. А ведь впереди шла та самая «полуторка». Черт, что там случилось? Михаил протянул руку к лежавшему рядом на сиденье автомату, проверил, снят ли тот с предохранителя. В боковом кармане полушубка лежал еще пистолет «ТТ» с запасной обоймой. Не ахти какая огневая мощь, но все же он не безоружный.

Все эти мысли пронеслись в голове Михаила, а машина уже выскочила за поворот. Сосновский гнал ее, вжимая педаль газа в пол. Впереди мелькнул борт «полуторки». Из леса выехал грузовик, вылетела черная легковушка, и обе машины устремились за «полуторкой». Впереди только согнутый шлагбаум да домик железнодорожника. Шлагбаум явно снесли машиной. И никого вокруг… Хотя нет, вон железнодорожник в валенках, черной шинели и шапке с опущенными ушами.

Когда Сосновский переехал через пути и остановил машину, то, к своему огромному удивлению, увидел, что перед ним женщина. Худенькая, невысокая, с обветренным лицом и напряженными больными глазами. Михаил решил рискнуть и не пугать женщину оружием. Он оставил автомат в машине, подошел и развернул удостоверение личности.

— Я сотрудник НКВД. Что здесь произошло? Что за стрельба?

— Ой, товарищ хороший! Тут такое было, такое было, — взволнованно стала рассказывать железнодорожница. — Два часа назад ваши прилетели на двух машинах. Человек восемь. Все в форме, с автоматами, винтовками. И ко мне. Сейчас, говорят, вражеские диверсанты здесь проедут. И велят шлагбаум опускать, вроде как переезд закрытый и поезд пойдет.

— Ну-ну, уже все хорошо. — Михаил положил женщине руку на плечо. — Самое главное скажите! Задержали диверсантов?

— Ой, нет. Ваши тут засели везде, а те, видать, почувствовали неладное. Они как саданули грузовиком в шлагбаум, так и свернули его набок. Ваши сразу стрелять стали, а те, не останавливаясь, дальше поехали и только отстреливались из машины. Ну, ваши тоже по машинам и за ними.

— Понятно, — кивнул Сосновский. — Вы испугались? Страшно тут небось одной?

— Страшно, а что делать. Мужики все на войне, вот нам бабам и приходится через свой страх и их работу выполнять. На ночь меня не ставят, нас баб только в дневную смену, а ночью меня сменит Захар Иваныч, старичок наш боевой. Мы по двенадцать часов тут дежурим.

— А полустанки тут есть поблизости какие-нибудь, может быть, села, деревеньки?

— Да откуда? — женщина вздохнула. — Тайга тут кругом, да только вот железная дорога и шоссе. А ближайшая станция в тридцати километрах отсюда на восток. Деревушки есть какие-нибудь, да я не знаю где и какие.

Сосновский подумал, что не стоит пугать женщину известием, что неподалеку кто-то в полушубке и то ли с портфелем, то ли с папкой бродит по тайге. Ее пугать не стоит, а вот самому выяснить, пожалуй, придется. Тем более что какая-то группа НКВД здесь попыталась второпях устроить засаду. Второпях, потому что информация, видать, получена в последний момент. Не успели подготовиться и остановить банду.

— Ну, спокойного вам дежурства, — улыбнулся Михаил, пожимая женщине ее маленькую, но удивительно сильную ладонь.

Сев в машину, он достал карту. Получалось, что человеку взяться тут было неоткуда. Или он весь день топает по тайге со стороны станции. Или не по тайге, а по полотну железной дороги, а тут вот свернул. Уже подозрительно, что свернул, а не поехал дальше по шпалам. Не хочет с людьми встречаться. Вопрос второй — куда он идет? Дальше на запад, да там больших населенных пунктов поблизости нет. Хочет попытаться сесть