Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. Кэт Страница 29

Филин остался один в чужой стране. Без семьи, родственников, друзей и даже без верного, преданного Дана – он оставил все...

И, конечно же, он мог бы именно тогда и вернуться в Одессу, но... Нужно было платить назначенные судом алименты на Машеньку – это во-первых. А во-вторых... Вернуться вот так, «с голым задом», к стареющим родителям-пенсионерам после трех лет эмиграции ему попросту не позволила совесть...

Денег, полученных от армии, хватило на то, чтобы оплатить за три месяца вперед съем квартиры да невесть откуда появившиеся Анины долги...

Круг замкнулся, и все пришлось начинать с самого начала...

Новый 1998 год и свое тридцатилетие Андрей встретил в полном одиночестве с бутылкой дешевого сухого вина и маленьким кусочком такой же дешевой пиццы – на этот новогодний «стол» ушли последние копейки. Он начал голодать... А до зарплаты нужно было прожить еще две недели...

И опять стройка.

Не самое это легкое занятие – укладывать стоянки и тротуары специальным кирпичом. Особенно если ты этот кирпич только подносишь... Двести пятьдесят – двести семьдесят квадратных метров уложенных кирпичей за день – это 25—27 тонн... Андрей возвращался в свою убогую каморку поздно вечером и валился от усталости. А затем пил горький чай (на сахар денег не было) и начинал медитировать. Пытаясь обмануть свой организм, он уговаривал самого себя, что сыт и счастлив...

За два дня до зарплаты он прямо на работе потерял сознание. В больницу на «амбулансе» вместе с ним поехал и хозяин – русский парень, бравший строительные подряды для своей бригады.

...– Ну, что у него, доктор?

– Голодный обморок. Ваш рабочий голодает! Вы не знали?!

– Ты когда ел в последний раз? – спросил Андрея обалдевший от услышанного Борис.

– На Новый год...

– Бля! Вот же идиот! А почему мне не сказал, денег не попросил?!

– Зарплаты ждал...

– Я такого придурка еще в своей жизни не встречал!

– Ну, значит, уже встретил...

– Так! – Борис достал большой толстый кошелек и стал отсчитывать купюры. – Я обычно чеком плачу зарплату, наличку не даю, но здесь такой случай... Вот! Здесь за декабрь и за половину января, включая сегодняшний день. И это... Мне в бригаде камикадзе не нужны... Поедешь прямо домой и ищи себе другую работу...

Потом был завод по производству туалетной бумаги...

А в конце февраля произошла встреча, которая решила судьбу Филина окончательно.

День был выходной и по-израильски теплый. Андрей сидел за столиком открытого кафе и медленно, со смаком потягивал из большой кружки пиво «Tuborg», когда прямо перед ним остановился молодой мужчина в военной форме Французского легиона. Собственно, он догадался об этом по красно-бело-синему триколору французского флага, нашитому на камуфлированной рубашке.

– Андрюха? Ты?

Что-то очень знакомое было в лице этого широко улыбавшегося парня, но память Филина отказывалась помогать своему хозяину. Андрей жестко потер ладонью лоб и... Словно включился в голове какой-то рубильник:

– Серега! Ежик!

– Бродяга! Узнал!

Они обнялись и уселись за столик.

С Сергеем Палием они учились в училище в одной батарее, но в разных взводах. А кличка Еж за ним закрепилась за ершистый характер.

– Ну, рассказывай! – принялся расспрашивать Андрей. – Что ты? Где? Как?

– После училища послужил всего год. В Германии. В 89-м нас вывели. Я написал рапорт и уволился из армии. А в 90-м приехал сюда на ПМЖ...

– Ты ж не еврей!

– Да и ты тоже! «Жена еврейка – это не роскошь, а средство передвижения!..» – Он поднял указательный палец вверх и весело засмеялся. – Пару лет помаслал на стройках страны, развелся и в начале 92-го плюнул на все и рванул в легион. Там наших офицеров с руками и ногами «отрывают» – до 30 процентов личного состава наши! Ну и вот!.. Отслужил два трехгодичных контракта, деньгу скопил и уволился. У меня есть небольшой домик около Марселя, в самом Марселе небольшой бар. И зовут меня теперь не Сергей Палий, а Жак Рано. Такие дела...

– А здесь зачем?

– Хочу родителей к себе забрать.

– А дети?

– А вот детей, Андрюха, у меня нет. Но скоро будут! Я там уже и жениться успел... Ну а ты как?

Через час Сергей знал всю историю Филина.

– ...Слушай! А ты-то сам не хочешь в легионе себя попробовать?

– А не поздно по годам?

– До тридцати пяти – запросто! А я бы тебе подмогнул немного – сержант Рано не самый последний человек, я тебя уверяю!

Раздумывал Филин недолго:

– А знаешь что, Ежик! А давай! Терять нечего!..

...8 марта 1998 года Филин занял кресло в самолете, совершавшего рейс Тель-Авив – Марсель. За спиной оставались три года мытарств и разочарований. А впереди... Впереди его ждала работа, по крайней мере, в которой он был профессионалом. Филин был и оставался настоящим ремесленником войны...

Часть вторая

«Дикие гуси»...

Мои друзья начальники, а мне не повезло —Который год скитаюсь с автоматом.Такое вот суровое мужское ремесло —Аты-баты, аты-баты.

Афганистан, Молдавия и вот теперь ЧечняОставили на сердце боль утраты...За всех, кого не вывел из-под шквального огня, —Аты-баты, аты-баты...

Жена моя, красавица, оставила меня.Она была ни в чем не виновата —Ни дома, ни пристанища. Какая уж тут семья?Аты-баты, аты-баты...

Служил я не за звания и не за ордена —Не по душе мне звездочки по блату!Но звезды капитанские я выслужил сполна!Аты-баты, аты-баты!!!

Все, что происходило с нашим героем начиная с этого дня, может показаться абсолютной сказкой или, по крайней мере, художественным вымыслом автора. И ты, дорогой мой читатель, конечно же, волен в своих суждениях, но... Автор этой книги, уверяю тебя, не конъюнктурщик, который пишет свою книгу ради книги! Ваш покорный слуга описывает жизнь, очень не простую жизнь, надо сказать, пока еще молодого, но уже такого многоопытного человека. И ты станешь первым, кто узнает эту правду! Ведь не зря же мать Филина, уже пожилая женщина, мама Аня, бросила ему фразу, когда они вместе праздновали Женский день 8 марта, но уже в 2005 году и в Одессе: «Господи! Сыночка! Что же с тобой было? Я же ведь про тебя ничего не знаю!»... А он ответил ей тогда: «А зачем? Было и было... Я теперь здесь, в Одессе, рядом с тобой! Иришка вот рядом! Посмотри, ма, какая невестка у тебя будет! А все остальное – уже не важно! И давай не будем ворошить прошлое – лучше радоваться настоящему!..» И, кажется, именно после этого разговора Андрея со своей матерью его Иринка окончательно поверила в то, что те его немногословные рассказы о своей жизни, которые она успела услышать, и есть правда...

Ну, что, тебе еще интересно? Видимо, да, если ты читаешь эти строки.

Тогда... Поехали!

Впереди у нас с тобой семь лет жизни пса войны – Филина...

Весна 1998 г. Абажель...

...Абажель. Маленький городок на юге Франции.

Бытует мнение, что Французский иностранный легион, вернее, его штаб-квартира, базируется где-то на юге, недалеко от Марселя. Филин думал точно так же. Это огромное заблуждение. Где находится главная штаб-квартира легиона, знает лишь небольшой круг штабных офицеров. Верховное командование, естественно, в столице, в Париже. А если какая-то крупномасштабная операция требует присутствия большого чина – разворачивается походный штаб в стране присутствия. А «присутствуют» легионеры в 28 странах мира. А может, и больше...

Абажель...

Крохотный городок, затерянный на просторах Французской Ривьеры. Так, ничего особенного – как и многие другие провинциальные городки с населением до 15 000... Если не знать, что...

...В этот огромный учебный центр и привез нового кандидата в легионовское братство сержант-пенсионер Жак Рано:

– Ну, вот, Андрюха! Мы на месте, – произнес он, приближаясь к шлагбауму КПП...

Еж, вернее, сержант Рано[62] , видимо, действительно пользовался здесь немалым авторитетом и имел довольно большой вес, офицер все же. Он совершенно спокойно переговорил с таким же сержантом, дежурным по КПП в тот день, затем куда-то позвонил, и через двадцать минут их принял на свой камуфлированный борт армейский джип. И они отправились куда-то в глубь этой закрытой территории...

– Так, Андрюха! – Сергей в задумчивости потер нос, когда они через двадцать минут остановились около какого-то серого двухэтажного здания в центре военного городка. – Тебе придется подождать здесь немного – таковы правила... Но я постараюсь все по-быстрому уладить! Ты, главное, не волнуйся и ни о чем не думай! Я скоро!

Здание оказалось местной гауптвахтой с камерами-одиночками. Обыкновенная армейская тюрьма.